Основные формы страха: истерические личности. Осложнения и последствия

■ Подлинная конверсионная истерия достаточно редка у детей. Реально мы видим соматизацию, смешанную с невротическими и психосоматическими проявлениями. В этих рамках наблюдаются очень театральные невропатические приступы, неврологические нарушения (паралич в псевдоэпилептическом приступе эпилептиформной истерии).

На самом деле интереснее рассматривать детскую истерию как драматизацию, постановку фантазма, как «язык», совершающийся в теле и через тело, в той мере, в какой «это является видимым или ирезентируется другому» (Ажуриагерра , с. 686). В этом случае тело является инструментом, а не жертвой, как у психосоматических пациентов (Рекамье).

Эта многоролевая драматизация может появиться, только если существует достаточная дифференциация инстанций и объектов (в том виде, в каком она устанавливается на Эдиповой стадии) и если конфликт выражается вытеснением или символизацией.

■ Детский физиологический невроз чаще всего имеет истерическую форму. Истерическое разрешение

Одно из тех, что доступно ребенку: соблазнение взрослого или взрослыми, ненасыщаемость контактов с последующим отступлением, театрализация конфликтов и пр.

Эта истерическая фаза может воплотиться в структуре характера на протяжении всего периода детства и юности. Некоторые симптомы ребенка связаны с истерией: психогенный мутизм и сомнамбулизм, а также некоторые состояния помрачения сознания, для которых сложно провести границу с эпилепсией (см.: «эпилепсия» при «дефицитарных типах организации» с. 294).

■ Границы истерии у ребенка. Реально детские истерии часто не что иное, как маска, и генитальный характер данной структуры кажется весьма сомнительным: отношения с другим или, скорее, с другими эротизируются очень экстенсивным способом, без подлинного выбора. Поэтому следует рассматривать детскую истерию как расстройство идентификации, что выводит ее за строго невротические рамки и заставляет предполагать:

Либо депрессию у детей-симулянтов, поведение которых может доходить до самоповреждения;

Либо психопатию у ребенка-мифомана (перверсная мифомания которого значительно превосходит обычный и нормальный «семейный роман»).

Либо в некоторых случаях нижележащую предпсихотическую структуру.

■ Становление истерической структуры у детей. Взрослая истерия редко возникает у истеричного ребенка, обычно это случается после бессимптомных детских неврозов, квалифицируемых как «эгосинтонные».

Только реконструкция прошлого может позволить задним числом обнаружить или сконструировать истерическое ядро детства. Некоторые обсессивные неврозы, напротив, проявляются в детстве истерическими чертами.

По мнению Лебовичи, будущее детей-симулянтов может варьировать от нормы до психоза.

Истерические симптомы (мутизм, сомнамбулизм, припадки и т.д.) могут развиваться также в направлении психоза, грубых характерологических расстройств или истерии страха (называемой также фобическим неврозом).

Ребенка с истерическим характером, видимо, отличает слабость невротической проработки, соединенная с очень архаичным ядром регистра предпсихоза, депрессии или психопатии. Это ядро может сделать практически невозможным лечение в зрелом возрасте.

■ Метапсихология детской истерии. Истерию можно рассматривать как способ бытия, как метод борьбы с влечениями во время Эдиповой фазы. Ее связи с фаллической фазой очевидны для обоих полов. Тело здесь может обретать значение и место отсутствующего, подвергающегося угрозе или сверхценного фаллоса.

Можно также по аналогии с тем, что 3. Фрейд называл различием в созревании Я и либидо при обсессивном неврозе, считать, что у истеричного ребенка имеется преждевременность либидинозного развития, соединенная со слабостью Я. В некоторых случаях эта преждевременность несомненна, в частности у девочек (демонстрирующих истерию одновременно более яркую и более безобидную по сравнению с истерией у мальчика, представляющей скорее формы, которые связаны с механизмами и к рассмотрению которых мы собираемся перейти).

Но детская истерия может иметь и другие функции: защиту против оральности и психоза. Она может быть фальшивой невротической манифестацией конформистского фальшивого // (self) (Винникот).

■ Фобии и истерия страха. Многочисленные фобии или похожие на них проявления находятся у ребенка вне невротической области (см. Малле). Тревогу восьмого месяца можно рассматривать как страх потерять материнский объект, страх, смещенный на незнакомое лицо. Ночные кошмары демонстрируют простые затруднения в управлении влечением при помощи оргазма, сенсорной разгрузки. В этих двух случаях не хватает одного из элементов фобии: либо тревоги перед запрещенным

генитальным влечением, либо смещения. С другой стороны, обнаруживаются псевдофобии психотического или предпсихотического характера, связанные с овладевающими страхами распада и телесной трансформации, вторжения другого (некоторые психотические дисморфофобии подростков).

Достаточно распространенные школьные фобии могут встречаться на двух крайних полюсах патологии.

Они могут быть простой защитой против тревоги родителей видеть ребенка индивидуализирующимся, выбирающим другую модель идентификации, и симптом используется ребенком, чтобы удовлетворить регрессивные потребности, легко могущие стать предметом сделки, когда речь идет о родителях. Тогда фобия сопровождается интеллектуальным торможением. И, напротив, она может выражать очень архаичную тревогу и формировать начало психотического развития.

Парциальные фобии, относящиеся к области истерии страха, появляются на Эдиповой фазе и представляют собой «инструмент отграничения части пассивных генитальных влечений, которые не смогло сдержать Я». Они имеют функции защиты хорошего родительского образа (и пассивного, любовного отношения к нему) после расщепления и проекции агрессивности на фобогенный объект и часто проявляются у маленького мальчика. Современные авторы настаивают на низкой толерантности в семьях и нашем обществе к истерии страха у мальчика (ввиду «культурной» переоценки фаллоса и восхищения вирильностью). Даже в рамках детской истерии страха появляются элементы другого круга: фобии влечений, ритуалы и т.д. ОБСЕССИВНАЯ ПСИХИЧЕСКАЯ

Итак, переходим к описанию четвертой и последней, основной, формы страха — страха перед окончательностью, необходимостью и ограниченностью нашего стремления к свободе . Если личности с навязчивостями боятся изменений, свободы и риска, то у истерических личностей мы отмечаем нечто совершенно противоположное. Они явно стремятся к переменам и свободе, жаждут всего нового и рискованного, перед ними открыты все возможности будущего. Они боятся всяких ограничений, традиций, закономерностей и порядка .

Это означает, что такие люди живут от мгновения к мгновению, без четких планов и целей, в ожидании нового. Они охвачены жаждой новых раздражителей, впечатлений и авантюр, находясь во власти господствующих в данный момент впечатлений и желаний, исходящих как от внешних, так и от внутренних источников. Прежде всего, они нуждаются в ощущении свободы, поэтому испытывают страх перед порядком, законами и невозможностью уклониться от обязанностей и установок…. Их стремление к свободе по преимуществу является стремлением к свободе от чего-то, а не для чего-то.

В каждой жизненной ситуации истерические личности ищут лазейку, для того чтобы иметь возможность уклониться от общепринятого порядка. Они не могут жить по законам каузальности, т. е. взаимосвязи между причиной и следствием, столь необходимым при столкновении с физической природой; для них действительно лишь то, что применимо здесь и сейчас.

Реальность нашего существования основана на уже упоминавшемся законе взаимосвязи причины и следствия, действия и последствия. … Эту реальность истерические личности не признают и пытаются разрушить . Тем самым они обретают для себя призрачную свободу, которая со временем становится все более опасной : они живут в иллюзорном мире, где их фантазии, возможности и желания не ограничиваются реальностью. ...Однако чем больше они отдаляются от реальности, наслаждаясь кажущейся свободой, тем меньше ориентируются в реальной действительности и тем меньше учитывают ее в своем поведении.

Чувствуя, что закон причинности ограничивает их возможности и принуждает соблюдать некоторую последовательность действий и отказываться от своих желаний, истерические личности прибегают к «страусиной политике» и ведут себя так, как будто этого закона не существует. Одержимые сиюминутными желаниями, не думая об их последствиях и не пытаясь проверить их реалистичность, они живут по принципу «после нас хоть потоп». Они наивно полагают, что закон причинности и его последствия не имеют влияния на текущие события или, по крайней мере, не имеют прямого отношения к данной ситуации. Будучи зависимыми от своих желаний и сиюминутных впечатлений, они пренебрегают возможными последствиями и только потом думают о возможных результатах своих действий.

Они одержимы собственными желаниями, подлежащими немедленному удовлетворению, склонны к быстрому и бездумному реагированию, их отличает нежелание и неспособность сдерживать свои потребности, для этих людей ожидание непереносимо, а переживаемое в данный момент не подвергается обдумыванию. Их легко обольстить, так как они не могут противостоять искушению.

Необоснованные ожидания чуда как способа выхода из затруднительных положений обычно присущи истерическим личностям; эти люди удивляют своей наивностью и искренне верят в то, что их требования и желания заменяют действительность; они действуют по принципу «чего не знаю, о том не вспоминаю».

Они не бывают пунктуальными, необходимость планировать и распределять свое время вызывает у них тягостные чувства; они нередко расценивают пунктуальность других людей как мелочность.

Истерические личности не хотят отказываться от своих установок, стремясь как можно дольше считаться детьми, не имеющими никаких обязанностей, удержать молодость и не отвечать за свое поведение. Ответственность для них — неприятное и неудобное понятие; оно напоминает им о законах причинности и неприятных последствиях. И возраст! Они всячески уклоняются от ответов на вопросы о возрасте.

Им кажется, что, уклоняясь от правдивого ответа, они достигают иллюзии вечной молодости. Чтобы поддержать эту иллюзию, они прибегают к любым средствам, начиная с юношеского стиля одежды и кончая многочисленными косметическими средствами и даже косметическими операциями.

Истерические личности обладают гибкостью восприятия мира; свои ошибки они каждый раз истолковывают в зависимости от обстоятельств.

Логика, с их точки зрения, — это обременительная, докучливая реальность. Они все более и более отдаляются от реальности и от решения порождаемых ею проблем — их собственная логика отличается от логики других людей минимальным содержанием логического. Окружающие видят в мышлении истерических личностей непонятные скачки и разрывы, за которыми невозможно поспевать. Истерическим личностям свойственно постепенное суммирование неправильного, ошибочного поведения, которое приводит их к безысходной ситуации.

Эти люди не осознают своего страха перед необходимостью и окончательностью. Он заменяется часто встречающимся у них страхом открытых улиц и площадей (агорафобия) и страхом замкнутого пространства, охватывающим их в лифтах, купе пассажирских поездов и т.д. (клаустрофобия). Так же часто встречается страх перед животными. Эти страхи являются переносом основного страха на нечто второстепенное и безобидное.

Что можно сделать, для того чтобы удачно избежать обязательности и окончательности? Таким гарантирующим безопасность способом истерическим личностям представляется жизнь сегодняшним днем. Если вчера были совершены ошибки и сделано много глупостей, то сегодня надо отрешиться от всего этого, потому что завтра может и не наступить. Преодолевая временные и каузальные взаимосвязи, истерические личности достигают необычайной пластичности мироощущения. Они отвергают прошлое как несущественный балласт, что вносит в их жизнь некую пунктирность, ненадежность, фрагментарность и переливчатость; могут, как хамелеоны, приспособиться к каждой новой ситуации и вместе с тем обнаруживают так мало постоянства и такой дефицит «непрерывности Я», что эти качества считаются для них характерными. Истерики кажутся непредсказуемыми и непостижимыми.

Они могут играть разные роли в зависимости от данного момента и своих потребностей, ориентироваться на партнера и тут же публично отказываться от своей привязанности, если эта роль их больше не устраивает. Так непоследовательность и нестабильность поведения становятся характерологическими чертами истерических личностей.

Еще одной особенностью страха, припирающего истериков к стенке, является так называемый «поворот копья в другую сторону», когда вина за происшедшее перекладывается на окружающих. При этом упреки самому себе заменяются претензиями к постороннему, что рефлекторно приводит к свойственной детям реакции, когда они на реплику «ты дурак» автоматически отвечают «сам дурак».

Проецирование на других собственного чувства вины в форме упреков может достичь такой степени, что они начинают верить в виновность другого человека по принципу «держи вора». Это, естественно, приводит к неискренности, которая в различных жизненных ситуациях в конечном счете переходит в лживость. Все это вызывает у истериков подспудное чувство неуверенности и неопределенный страх, что в некоторых случаях выражается в поисках роли, защищающей их от реальности. Часто это «бегство в болезнь», что, по крайней мере, дает им возможность выиграть время и избежать ответственности.

Истерические личности «любят любовь». Они любят все, что может способствовать повышению их самооценки — упоение, экстаз, страсть; любовь воспринимается ими как вершина их переживаний.

Любовные взаимоотношения истерических личностей характеризуются интенсивностью, страстностью и требовательностью. Они ищут в любви прежде всего подтверждения своего Я, им нравится упоение и опьянение любовными чувствами. Создание эротической атмосферы является для них само собой разумеющимся, они прибегают к различным способам очаровывания и соблазнения. Они одинаково хорошо владеют различными инструментами эротики — от легкого флирта и кокетства до искусства обольщения во всех его нюансах.

При установлении любовных отношений для них важна прежде всего сила желания. Эти люди берут крепость штурмом, не затягивая осаду, по принципу «veni, vidi, vici» — «пришел, увидел, победил». Они легко вступают в контакт с противоположным полом; связь для них не бывает скучной и тягостной. Любовь они любят больше, чем партнера; исполненные любопытства и любовного голода, они с радостью знакомятся с различными способами и образцами любви. Им нравятся блеск и роскошь, праздники и торжества, они готовы праздновать по любому поводу, находясь при этом в центре внимания с помощью своего обаяния, темперамента, непосредственности и экстравагантной одежды. Они считают смертельным грехом, если партнер не нашел в них любовные качества или не оценил их — такое они переносят с трудом и вряд ли смогут простить.

Истерики обоих полов рассматривают секс скорее как цель для повышения самооценки и как испытание силы своего воздействия на партнера. Они любят разнообразие.

Естественно, что с возрастом привлекательность, которая носила преимущественно внешний, поверхностный характер, угасает; это закономерно приводит к возникновению возрастных кризисов.

Их самолюбование нуждается в постоянном подтверждении. Они легко поддаются лести, которой охотно верят. Партнер нужен им прежде всего для того, чтобы подтвердить их обаяние, красоту, ценность и привлекательность. Поэтому они склонны к нарциссическому выбору партнера, потому что в партнере надеются найти собственное подобие, в котором вновь обретают и любят самих себя. Нередко истерические личности обоих полов находят для себя невзрачных и малозаметных партнеров, чтобы возвыситься на их фоне и быть объектом их безусловного обожания.

Основные жизненные проблемы истериков связаны с их иллюзорными ожиданиями и представлениями о жизни, любви, браке и вообще о противоположном поле. Их требовательная позиция по отношению к другим, не сопровождающаяся готовностью удовлетворять запросы партнера и заботиться о нем, приводит их к новым разочарованиям.

При выборе партнера они обращают внимание на его положение, возможности, титул и другие внешние атрибуты его значимости. И в этом они остаются детьми, которым импонирует внешний лоск, являющийся, как им кажется, залогом счастливой жизни; вину за свои разочарования они, как правило, возлагают на партнера.

Чем глубже выражены расстройства истерических личностей, тем сильнее проявляется их агрессивность; самовосхваление и аферизм могут принять экстремальные формы, а необычная впечатлительность и чувствительность — привести к нарциссизму. Нередко наблюдается непомерное хвастовство, стремление к расточительству; эти люди оттесняют других, чтобы играть первую скрипку и быть на первом плане; каждый однополый другой является потенциальным соперником, и они всячески стремятся унизить его и затмить собственным блеском.

Истерики часто стремятся произвести безусловное, неизгладимое впечатление на окружающих и быть в центре внимания. Это желание может стать доминирующим из-за неумения истериков различать кажущееся и действительное, воображаемое и реальное.

Из-за недостаточности самоконтроля и самокритики агрессия у истерических личностей носит импульсивный характер. Истерическая агрессия нередко принимает архаичные формы «двигательной бури», что проявляется в потребности драматизировать ситуацию, чтобы произвести впечатление на окружающих и поразить их.

Особой формой истерической агрессии является интриганство. Для них характерны интриги, распускание слухов, унижающих достоинство их противников и подрывающих их авторитет, мстительность. Сюда же относится половая ненависть к сексуальному партнеру, приобретающая иногда формы экстремального влечения к мести.

Центральной проблемой истерических личностей является нарушение самоидентификации: они либо идентифицируются с образами своего детства, либо остаются в состоянии оппозиции или протеста, либо принимают навязанные им роли.

Оказать помощь истерическим личностям — не значит способствовать их уходу от реальности; нужно помочь им принять на себя адекватные роли, приучить к порядку, обязательности и соблюдению законов, обеспечить возможность самопознания и зрелых поступков. Сюда же относятся определенное мужество для осознания реальности и способность к необходимому самоограничению, которые должны быть присущи всем людям. Для этого следует раскрыть перед ними позитивную сторону реальности, что может в той или иной мере удовлетворить их запросы.

Старость и смерть в конечном итоге являются неизбежной реальностью нашей жизни, которую мы не можем отодвинуть надолго. Из-за неумения воспринимать реальность и склонять перед ней голову истерические личности склонны как можно дольше закрывать на нее глаза. Они согласны с тем, что старость и смерть совершенно естественны и их нельзя избежать, но относят это по преимуществу к другим, а не к самим себе. Поэтому они пытаются поддерживать иллюзию вечной молодости и считают, что перед ними простирается безграничное будущее, богатое неожиданными возможностями.

Попытка определить линию нарастания истерических симптомов — от здоровых людей с отдельными истерическими чертами характера до людей с легкими и тяжелыми расстройствами — дает следующие градации: жизнерадостно -импульсивные, эгоистичные и напористые — лица с нарциссическими потребностями к самоутверждению и желанием быть в центре внимания — лица с чрезмерной напористостью и влечением к контактам — папенькины доченьки и маменькины сыночки, которые никак не могут завершить «семейный роман» — истерическая лживость — театральность и бегство от реальности вплоть до афер — «вечные подростки» — лица, не обладающие четкими женскими или мужскими чертами личности, не воспринявшие своей половой роли, нередко с гомосексуальными наклонностями, так называемые «кастраты»: женщины с деструктивными тенденциями мужененавистничества и мужчины типа «дон -жуанов», чье поведение определяется жаждой мести женщинам — лица, страдающие фобией, — лица с тяжелыми истерическими симптомами психотической и соматической природы, не связанными с поражением каких -либо органов или систем, — лица с экстремальными проявлениями истерии (признаки истерического паралича).

Здоровые люди с истерическими чертами в личностной структуре с радостью идут на риск, предприимчивы, всегда готовы к восприятию нового; они гибки, пластичны, жизнерадостны, блестящи, увлекают других своим жизнелюбием и порывистостью, готовы все испытать и склонны к импровизации. Они заводилы в компаниях, никогда не скучают, им всегда «чего-то не хватает», они любят все начинания и полны оптимистических ожиданий и представлений о жизни. Каждое начало содержит для них все шансы на успех, таит в себе волшебство.

Они ничего не воспринимают серьезно, за исключением, быть может, самих себя, потому что Я для них — единственная реальность в жизни. Им присущи сильные импульсы самоутверждения, и они более способны вносить в ситуацию динамическое начало, нежели терпеливо, планомерно и выносливо добиваться результата.

Процитировано по книге Фрица Римана «Основные формы страха: исследование в области глубинной психологии»

Истерия страха - Понятие психоанализа – разновидность невроза, основным симптомом которого является фобия; по структуре сходна с конверсионной истерией, но внутренний конфликт не переносится на сферу телесного, а остается в сознании в виде страха.

Истерия страха присуща тем видам невроза, при котором фобия выступает как главный симптом. Поначалу Фрейд не вычленял истерию страха в нечто обособленное, связывая фобии либо с неврозом навязчивых состояний, либо с неврозом страха как проявлением актуального невроза.

Строго говоря, понятие истерии страха и фобического невроза нельзя считать полностью синонимичными. Истерия страха менее описательна, в ней фиксируется основной механизм данного невроза – сдвиг на объект фобии вторичен по отношению к независимой, не связанной ни с каким конктретным объектом тревоге.

По Фрейду, истерия страха самое частое и первое психоневротическое заболевание детей, её даже можно рассматривать как «невроз детства». В большинстве случаев она преимущественно превращается в фобии. Психический механизм ее соответствует механизмам фобий, исключая один момент: при истерии страха либидо, освобожденное из патогенного материала путем вытеснения, не конвертируется, то есть не переходит из сферы психики на телесную иннервацию, а остается свободным в виде страха. Истерия страха может комбинироваться с истерией конверсионной.

Литература

Шапарь В.Б. Новейший психологический словарь / В.Б. Шапарь, В.Е. Рассоха, О.В. Шапарь; под. общ. ред. В.Б. Шапаря. – Изд. 4-е – Роснов н/Д. Феникс, 2009, с. 188.

Под истерией понимают класс неврозов, известный со времен Гиппократа и относимый в античные времена к болезням матки (hysteron). В конце XIX столетия Жане и Шарко обратили к истерии внимание медиков. Под влиянием Шарко Фрейд совместно с Брейером начал исследовать психические механизмы истерии.

В ходе исследований он открыл бессознательную фантазию, конфликт, вытеснение, идентификацию и перенос, чем ознаменовалось возникновение психоанализа . Истерические симптомы объяснялись Фрейдом как результат вытесненных сексуальных воспоминаний и фантазий, обратившихся телесными симптомами.

Психоневрозы Фрейд разделял на две категории — истерический невроз и невроз навязчивости . Он отличал их от невроза страха , считая, что физиологической основой последнего является неудачная сексуальная практика, психоневрозы же он считал психическими по природе и связанными с ранними детскими конфликтами.

Фрейд различал также два вида истерии — конверсионную истерию и истерию страха. В обоих случаях главной чертой является защита от внутреннего конфликта посредством вытеснения. При конверсионной истерии больной пытается справиться с психическим конфликтом, обращая его в телесные симптомы или посредством диссоциации; при истерии страха Я не преодолевает страх вопреки обсессивным и прежде всего, фобическим механизмам.

В настоящее время истерию страха принято обозначать как фобический невроз или смешанный психоневроз.

Конверсионная истерия характеризуется:

1. телесными симптомами, изменчивыми по природе и связанными с психическими функциями и значениями, а не с анатомическими и физиологическими нарушениями;

2. внешним эмоциональным безразличием (la belle indifference— «прекрасное равнодушие») к приписываемой серьезности симптомов;

3. эпизодическими психическими состояниями (самостоятельными или сочетающимися с перечисленной выше симптоматикой), известными как истерические припадки. Последние включают диссоциацию определенных психических функций, не нарушающими сферу сознания или исключающими возможность нормального осознания, что приводит к таким расстройствам, как раздвоение личности, сомнамбулизм, общая амнезия и т.п.

Нередко истерические припадки выражаются в сложных фантастических историях, которые могут быть проанализированы так же, как элементы сновидений ; оба феномена — продукты искажений, проистекающих из механизмов, в которых задействован первичный психический процесс.

Телесные симптомы конверсионной истерии могут включать двигательные, сенсорные или висцеральные феномены: анестезию, боль, паралич, тремор, глухоту, слепоту, рвоту, икоту и т.п. Они соответствуют ложным представлениям о болезни, а не анатомофизиологической реальности. Вместе с тем— и вопреки аффективной реакции, неадекватной кажущейся серьезности симптома, — истерические пациенты убеждены, что симптомы соответствуют реальному телесному заболеванию.

Появление истерических симптомов связано с пробуждением конфликтов, относящихся к периодам психосексуольного развития. Основную опасность для истерика представляет желание объекта инцестуозной любви. Кроме того, как показал еще Фрейд, для определенных типов истерии немалое значение имеют догенитальные, в частности, оральные конфликты.

Основными формами психологической защиты выступают вытеснение, регрессия и идентификация, приводящие к диссоциированной телесной и аффективной симптоматике, которая действует как искаженный заместитель и компромисс по отношению к изначальному детскому сексуальному удовлетворению.

Таким образом, симптомы представляют выражение на «языке тела» специфических бессознательных фантазий, возникших в качестве компромисса при конфликтах между провоцирующими тревогу инстинктивными желаниями и защитой от этих желаний. Синдромы индивидуальны, и психотерапия показывает, что они исторически обусловлены специфическими вытесненными прошлыми переживаниями.

Выбор симптома (включая пораженный орган или область тела) преимущественно основан на содержании бессознательной фантазии, эротогенности области, ранних идентификаций и возможностей органа в символизации задействованных сил. Эти симптомы являются прекрасным примером «возвращения вытесненного» — в них реактивируются как инстинктивное желание, так и защита от него. В страдании или депривации, связанной с симптомом, выражается мазохистское наказание за частичное удовлетворение запретных фантазий.

Внутренние конфликты могут также влиять на формирование истерического характера. Люди с такой структурой характера театрально демонстративны, кокетливы, лабильны в настроениях, склонны к отыгрыванию бессознательных фантазий, но при этом боятся сексуальности и сдержаны в действиях.

Психоанализ — предпочтительный метод лечения истерии; прогноз успешности лечения — от хорошего до самого благоприятного. Для лечения истерии запишитесь на консультацию к психоаналитику .

Истерия, симптомы истерии

Для истерии характерны — разнообразие и изменчивость симптомов. Так как внушаемость больного повышена, то один симптом может быстро смениться другой реакцией, которая в данной ситуации для больного очень «кстати». Могут быть очень бурные эмоциональные реакции, вызванные незначительной фразой врача или другого лица. А склонность к вымыслам и фантазиям дает очень яркую окраску этим реакциям. →

Лечение истерии

Основными методами лечения истерии является психотерапия во всех ее разновидностях. С первых дней заболевания следует всячески укреплять соматическое состояние, обеспечить покой, отдых, общеукрепляющее лечение. Если больной возбужден, тревожен, ему назначают препараты валерианы, брома, транквилизаторы или малые дозы нейролептиков →

Пожалуйста, скопируйте приведенный ниже код и вставьте его на свою страницу - как HTML.