Катакомбная православная церковь. «наши катакомбы» вовсе не наши

⁰

(Катакомбы, Катакомбная Церковь), совокупность нелегальных общин Русской Церкви, церковное подполье в СССР в 20-80-х гг. ХХ в. Название «катакомбное движение» произошло от лат. catacumba - подземных кладбищ, к-рые служили убежищами для христиан во время гонений первых веков существования Церкви.

Продолжение религ. жизни в нелегальных, «катакомбных» условиях было характерно в СССР не только для православных верующих. В регионах традиц. распространения ислама действовало значительное количество незарегистрированных мусульм. общин, евр. население имело подпольные иудейские центры. Своя история существования в подполье была у католич. Церкви, баптистов и др. протестант. деноминаций, различных религ. объединений, не признаваемых властями. Однако термин «катакомбное движение» получил распространение в публицистической, в мемуарной и отчасти в исторической лит-ре только применительно к РПЦ (включая близкие к ней по традиции религ. группы). При этом термин «катакомбное движение» употребляется в 2 значениях: все правосл. общины, существовавшие вне сферы контроля советских органов власти; только нелегальные группы, не признававшие канонической высшей церковной власти.

Возникновение К. д.

Вскоре после Октябрьской революции 1917 г. правовые ограничения религ. деятельности стали служить важной составляющей частью репрессивной политики советской власти по отношению к Церкви. Однако лишение тех или иных религ. орг-ций признаваемого законом статуса не обязательно означало прекращения их существования. Многообразная церковная жизнь продолжалась в нелегальной с т. зр. властей сфере.

Первыми среди религ. общин с делегализацией столкнулись правосл. мон-ри. Они изначально рассматривались советскими властями только как хозяйственные орг-ции. Провозглашенная в нач. 1918 г. национализация церковного имущества послужила юридическим основанием для ликвидации обителей. Сохранение нек-рых монашеских общин через формальное преобразование в сельскохозяйственные артели лишь на время задержало их ликвидацию. В инструкции Наркомзема и Наркомюста РСФСР от 30 окт. 1919 г. говорилось, что монахи и священнослужители не могут являться членами трудовых земледельческих артелей, как лица, лишенные избирательных прав («лишенцы»). Основная часть мон-рей, сохранявшихся в виде легальных земледельческих товариществ, была закрыта в 1919-1921 гг.

Вынужденные покинуть ликвидируемые властями обители насельники пытались продолжать монашескую жизнь в миру, сохранять верность своим обетам. Распространенным явлением стали нелегальные группы монашествующих. Одно из первых упоминаний о «катакомбах» применительно к церковной жизни в СССР связано именно с тайной монашеской общиной. В письмах, отправленных в 1923 г. из Петрограда митр. Евлогию (Георгиевскому) игум. Афанасией (Громеко), «моими катакомбами», «моей катакомбной церковью» назывался устроенный игум. Афанасией в собственном доме храм, где совершались богослужения существовавшей в тайне от властей монашеской общины (Письма игум. Афанасии (Громеко). 2005. С. 362-374). В то же время для игум. Афанасии термин «катакомбы» распространялся на все противостоявшие обновленчеству правосл. общины, возносившие за богослужением вопреки запрету властей имя патриарха свт. Тихона . Характерно, что в 20-30-х гг. ХХ в. термин «катакомбы» для обозначения нелегальных правосл. общин не был общепринятым.

Нелегальные «домашние монастыри» появлялись обычно недалеко от закрытых обителей, в окрестных селах и городах. В деревнях Подмосковья поселились монахини московского во имя прп. Алексия, человека Божия, жен. мон-ря , подмосковных Зосимовой во имя Св. Троицы и в честь Смоленской иконы Божией Матери «Одигитрия» жен. пустыни и Аносина Борисоглебского жен. монастыря . В г. Муром переселились сестры Серафимова Дивеевского во имя Св. Троицы женского мон-ря , превратив один из городских храмов в «подобие маленького Дивеевского подворья». В Кирсанове (ныне Тамбовской обл.) монахини Оржевского Боголюбского Тишениновского жен. мон-ря проживали общинами по 4-6 чел., образовав вместо одного закрытого большого мон-ря множество крошечных. Насельницы жен. обителей зарабатывали на жизнь шитьем, огородничеством, становились регентами, казначеями приходских храмов. Иеромонахи закрытых муж. мон-рей служили священниками в приходских храмах, которые оказывались своего рода легальным прикрытием для продолжавших тайно существовать монашеских общин. Так, монахи закрытой Оптиной в честь Введения во храм Пресв. Богородицы муж. пустыни поселились при Георгиевском храме г. Козельска, насельники Смоленской иконы Божией Матери Зосимовой муж. пустыни - при ставших приходскими храмах московского Высокопетровского во имя свт. Петра, митрополита Московского, муж. мон-ря , иноки Коряжемского во имя свт. Николая Чудотворца мужского мон-ря - при соборе г. Лальска (ныне поселок Кировской обл.), где монахи жили под храмом в бывш. складском помещении.

Помимо нелегальных общин, основанных насельниками закрытых монастырей, существовали новые общины, которые возникали благодаря стремлению к духовному аскетическому опыту молодых людей, не имевших до революции практики монашеской жизни. Уже изначально такие общины образовывались как тайные. Весной 1922 г. по благословению Петроградского митр. сщмч. Вениамина (Казанского) были созданы 2 незарегистрированные монашеские жен. общины - в Ст. Петергофе и в Петрограде, на Конной ул. Петроградскую общину возглавлял благочинный жен. мон-рей Петроградской епархии архим. Гурий (Егоров ; впосл. митрополит), насельник Александро-Невской лавры, один из руководителей Александро-Невского братства, а старопетергофскую - иером. Варсонофий (Верёвкин). В 1932 г. старопетергофская тайная обитель была разгромлена, но подпольная монашеская община, преемственно связанная с Александро-Невским братством, продолжила существование под рук. архим. Гурия, поселившегося с 10-15 учениками (как мужчинами, так и женщинами) сначала в Бийске, а потом в Ташкенте и Фергане. В 1944 г. почти все члены среднеазиат. монашеской общины вышли на открытое служение, а архим. Гурий был назначен наместником Троице-Сергиевой лавры - 1-м после ее открытия.

Известно и о др. монашеских общинах, изначально создаваемых как подпольные. Так, в 1923 г. в Москве при храме бывш. Высокопетровского мон-ря возникла монашеская община, руководителями к-рой стали неск. духовников закрытой Зосимовой пуст. На рубеже 20-х и 30-х гг. наблюдался рост «аскетического подполья» за счет воцерковленной интеллигенции. Численность высокопетровской общины достигала 170-200 чел. Это была крупнейшая из известных в наст. время тайных монашеских общин. В нее входили как мужчины, так и женщины. Несмотря на репрессии и потерю большинства духовников в сер. 30-х гг., община просуществовала до кон. 50-х гг. ХХ в., а нек-рые ее члены дожили до нач. XXI в. (см. ст. Игнатия (Пузик)). Насельники и насельницы выявленных тайных мон-рей подвергались арестам и ссылкам. По окончании сроков заключения многие из них возрождали свои общины, поэтому традиции закрытых обителей не были прерваны.

Переход тех или иных церковных общин в К. д. был сложным и разновременным, хотя и взаимосвязанным процессом. После принятия в янв. 1918 г. декрета Совета народных комиссаров (СНК) РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» церковные институты оказались в разном правовом положении. Определенными юридическими правами пользовались регистрируемые в местных органах власти низовые религ. общины - приходы. Епархиальные органы церковного управления вначале признавались властями как «частные учреждения», без прав юридического лица, но позднее они были лишены и этого статуса. Центральное церковное управление - патриарх и Синод - не получили никакого гос. признания и регистрации. Однако в первые послереволюционные годы формальное отсутствие законного статуса у высшей и епархиальной церковной власти не имело значительных последствий, их деятельность была вполне открытой.

С 1922 г., когда была начата кампания по изъятию церковных ценностей , а обновленцы при поддержке гос. органов пытались захватить высшую церковную власть, отсутствие легального статуса у высших и епархиальных структур православной Церкви приобрело особое значение. Советские власти настаивали на том, что органы центрального и епархиального управления Патриаршей Церкви не имеют должной регистрации и, следов., являются незаконными. При этом обновленческое Высшее церковное управление было беспрепятственно зарегистрировано. Сразу получил офиц. регистрацию и Временный высший церковный совет , появившийся после организованного ОГПУ в 1925 г. григорианского раскола . Обвинение в «незаконной деятельности», напр. в организации епархиальной канцелярии, часто служило поводом для высылки архиереев за пределы епархии. Отсутствие регистрации в гос. органах создавало все более серьезные проблемы для Церкви. Это делало получение офиц. статуса желательным для мн. церковных деятелей, что использовалось органами гос. власти для давления на правосл. иерархов с целью добиться от них определенных уступок. В качестве условий предоставления офиц. статуса советские власти требовали от Патриаршей Церкви не только лояльности к режиму, но и права на вмешательство во внутрицерковные дела (прежде всего контроля за назначением и перемещением архиереев). Итогом явилась компромиссная «Декларация» 1927 г. заместителя патриаршего местоблюстителя митр. Сергия (Страгородского ; впосл. патриарх Московский и всея Руси) и образованного при нем Временного Свящ. Синода, после чего стала возможной регистрация центральных и епархиальных органов церковного управления.

«Декларация» 1927 г. и последующие решения митр. Сергия, принятые под давлением советских властей, вызвали церковное разделение. Большинство духовенства РПЦ согласилось с позицией митр. Сергия: каноническое существование Патриаршей Церкви в СССР невозможно без признания Советским гос-вом офиц. статуса органов церковного управления и, следов., принятия навязанных властью условий. В то же время значительная часть епископата и клира посчитала такой компромисс с советскими властями невозможным и вышла из повиновения священноначалию РПЦ. Всего от подчинения митр. Сергию отказалось более 40 архиереев с частью своей паствы. Наиболее многочисленным и сплоченным церковным течением, оппозиционным митр. Сергию, являлось иосифлянство во главе с митр. бывш. Ленинградским Иосифом (Петровых) . Общая численность приходов, присоединившихся к иосифлянству, составила ок. 2,5 тыс. Центром движения стал Ленинград, значительное распространение иосифлянство получило также в Вятской, Ижевской, Новгородской, Воронежской, Тамбовской, Краснодарской, Киевской и Харьковской епархиях.

Заметную роль в церковной оппозиции играло и андреевское течение во главе с еп. Андреем (Ухтомским) , к-рый еще в 1925 г. вышел из подчинения священноначалию РПЦ и через тайные епископские хиротонии создал собственную неканоническую иерархию. Церковные общины андреевцев особенно активно действовали в Ср. Поволжье и Предуралье. Еп. Андрей первым стал употреблять в отношении своих сторонников термин «истинно православные христиане» , к-рый в 20-30-х гг. ХХ в. наиболее часто использовался для обозначения тайных оппозиционных церковных общин. Большинство др. церковных оппозиционеров, часто объединяемых в лит-ре под собирательным определением «непоминающие» (не поминавшие за богослужением советские власти и митр. Сергия), не входили ни в какие церковные течения и не были организационно связаны друг с другом, хотя иногда выделяют с большим или меньшим основанием их группы - Даниловскую группу непоминающих , Мечёвскую группу (последователи прот. сщмч. Сергия Мечёва) и др.

Оппозиционные деятели обосновывали свой разрыв с митр. Сергием большей значимостью свободы церковной жизни перед наличием или отсутствием у Церкви легального статуса. Хотя митр. Иосиф не являлся противником офиц. регистрации своей иерархии и был готов исполнять законные требования советских органов, не выходившие за рамки принципов формально провозглашенной в СССР религ. свободы, однако в оппозиционных по отношению к митр. Сергию церковных кругах отчетливо выражалась сознательная готовность перейти в случае необходимости к скрытым от властей (катакомбным) формам церковного служения.

Иосифлянство рассматривалось советскими властями как наиболее опасное для них церковное течение. С 1928 г. против иосифлян было проведено неск. репрессивных кампаний. За 2-3 года в заключении оказались практически все иосифлянские епископы и около половины поддерживавшего их клира. Одновременно с репрессиями против духовенства шла ликвидация иосифлянских храмов, при этом большинство из них закрывалось и лишь малая часть передавалась приходам в канонической юрисдикции. К 1931 г. в Ленинграде у иосифлян было лишь 9 действующих храмов, а к 1932 г. там уже практически не было зарегистрированного иосифлянского духовенства. В 1933 г. последний иосифлянский храм был закрыт в Москве. В дальнейшем в СССР уцелели считанные единицы легальных приходов церковной оппозиции. Поставленные перед невозможностью открыто совершать богослужение приходы церковной оппозиции массово переходили к катакомбному служению. Клирики совершали богослужения и исполняли требы тайно. Престолы с антиминсами устраивали в частных домах, доступ в которые был открыт только для членов общин.

По версии органов ОГПУ, общины церковной оппозиции являлись «филиалами» контрреволюционной нелегальной «Истинно православной Церкви» (ИПЦ). В дальнейшем в литературе получило распространение мнение, что с кон. 20-х гг. XX в. в СССР действовала катакомбная ИПЦ с многочисленной иерархией, якобы включавшей в себя тайный епископат иосифлянской, андреевской и даниловской (по Даниловской группе) традиций. В наст. время большинство авторитетных исследователей считают утверждения о существовании Катакомбной Церкви как особой церковной организации с иерархичной структурой не соответствующими действительности. Церковная оппозиция представляла собой не единую орг-цию, а совокупность автономных общин и групп, поддерживавших между собой эпизодические контакты. В ряде регионов нелегальные церковные общины, не признававшие митр. Сергия, обобщенно называли по имени местного оппозиционного архиерея: буевцы - сторонники Козловского еп. Алексия (Буя) в Центр. Черноземье, викториане - последователи Глазовского еп. священноисп. Виктора (Островидова) в Ср. Поволжье и Предуралье, уаровцы, ерофеевцы, нектариевцы и др.

К. д. в кон. 20-х - 30-х гг. ХХ в.

Репрессии против церковной оппозиции совпали с общим ужесточением антирелиг. политики Советского гос-ва с целью лишить Церковь возможности легального существования. Главным объектом делегализации в этот период являются низовые объединения верующих. В апр. 1929 г. было издано постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» (аналогичные законодательные акты были приняты и в др. союзных республиках). Православные приходы отныне подлежали обязательной перерегистрации по новым, ужесточенным правилам. У властей существовало много возможностей для отказа приходу в регистрации или для снятия с нее: уличение хотя бы одного из членов приходского совета в «контрреволюционной деятельности»; аварийное состояние здания храма (при запрете на его ремонт); наличие поблизости образовательного учреждения; целесообразность использования здания храма гос. или общественными орг-циями в своих целях; требования местной «общественности» о закрытии церкви. Храм часто становился недействующим и в случае ареста всего клира, хотя формальное решение о снятии его с регистрации при этом могло и не приниматься.

Массовое закрытие храмов в 1928-1931 гг. затронуло приходы в канонической юрисдикции РПЦ в неменьшей степени, чем общины церковной оппозиции. За эти годы число зарегистрированных православных общин (без обновленческих и григорианских) сократилось с 28 до 23 тыс. Кампания по закрытию храмов сопровождалась массовыми репрессиями против духовенства. К сер. 30-х гг. XX в. лишение церковных общин регистрации приняло уже повсеместный характер. Упразднение храмов в сельской местности власти обычно увязывали с завершением процесса «сплошной коллективизации», поскольку пропагандировалось, что «коллективизированное крестьянство неверующее». В 1936 г. в стране сохранили регистрацию ок. 14 тыс. приходов РПЦ (из них 12,7 тыс. в РСФСР и 1,1 тыс. на Украине). Наиболее тяжелым для Церкви стал следующий, 1937 год, когда лишились регистрации и были официально упразднены более 8 тыс. православных приходов. В том же году советское руководство рассматривало вопрос об окончательной ликвидации легальных структур Русской Церкви и об отмене постановления 1929 г. как «содействующего организованности церковников». Хотя предложения ряда советских деятелей о полной делегализации Церкви не были поддержаны высшим партийным руководством, закрытие оставшихся церквей активно продолжалось одновременно с репрессиями против уцелевшего духовенства. В нач. 1939 г. офиц. регистрация сохранилась всего у ок. 100 храмов в РСФСР и 370 - на Украине. В каждой епархии было лишь неск. действующих церквей, во мн. епархиях не осталось ни одной. В подобной ситуации оказались и обновленцы, несмотря на активную поддержку ими всех мероприятий советской власти; немногие легальные приходы сохранились и у григориан.

Несмотря на усилия советских властей искоренить веру, во время Всесоюзной переписи 1937 г. 57% взрослого населения страны открыто заявило о своей религиозности (2/3 всех жителей в сельской местности и 1/3 в городах). Поскольку немногие остававшиеся действующими храмы не могли удовлетворить потребности верующих, религ. жизнь вынужденно переместилась в нелегальную сферу. К кон. 30-х гг. XX в. общины без офиц. регистрации стали в СССР основной формой организации верующих. Богослужения проводились либо уцелевшими священниками местных закрытых храмов, либо странствующими клириками. В отсутствие священнослужителей деятельность лишенных легального статуса общин сводилась, как правило, к совместным молитвам и чтению богослужебных книг. Жизнь тайной общины организовывалась вокруг бывшего старосты или регента либо монахинь соседнего закрытого мон-ря, а иногда - вокруг уцелевшей святыни, чаще всего иконы из закрытой церкви. Богослужения могли совершаться в домах прихожан (видимо, так происходило в большинстве случаев), в почитаемых местах (в частности, у источников), в лесах, в безлюдной местности, где устраивались потаенные молельни в шалашах, землянках или пещерах. Изолированность, отсутствие архипастырского и даже часто пастырского окормления приводили к упадку религ. жизни нелегальных общин. Репрессированных священников в подпольных общинах пытались заменять миряне, как мужчины, так и женщины, появлялись священники-самозванцы. В результате таинства исчезали вовсе или искажались до неузнаваемости. В нек-рых общинах практиковались заочные крещения и заочные венчания. Богослужебные чинопоследования редуцировались или заменялись иными произведениями, чаще всего акафистами.

Подавляющее большинство нелегальных приходов в 30-х гг. ХХ в. составляли общины, верные канонической высшей церковной власти. Общины, не поминавшие митр. Сергия, не создавали особого течения в церковном подполье и существовали на равных с др. тайными приходами. Мн. общины, особенно сельские, были весьма отдаленно осведомлены о разделениях в Патриаршей Церкви и противопоставляли себя только обновленцам и в отдельных случаях григорианам. В миру члены нелегальных религ. общин, как правило, не отличались от окружающих, вели обычную жизнь, хотя старались уклоняться от мероприятий, противных их религ. принципам. Особое положение занимали группы эсхатологического толка. Эти движения возникали и существовали в контексте апокалиптических настроений, охвативших в послереволюционные годы широкие слои российского, укр., белорус. крестьянства. Для таких групп были характерны вера в наступление после революции «царства антихриста» и ожидание скорого конца света, а также обожествление своих духовных руководителей, что сближало их с хлыстами . Нек-рые эсхатологические группы уже в 20-х гг. ХХ в. образовывали самостоятельные тайные объединения; др. общины не прерывали связи с правосл. приходами и посещали действующие храмы. В разных регионах страны действовало неск. подобных религ. течений: иоанниты , обожествлявшие прав. Иоанна Кронштадтского , еноховцы, летуны, федоровцы, хакилевцы, поддубновцы, селивестровцы и др. Мн. эсхатологические общины, прежде всего иоанниты, примыкали к иосифлянству, в котором их привлекал отказ от любых форм соглашательства с «сатанинской властью». С началом коллективизации существовавшие среди членов таких общин настроения уйти, изолироваться от общества усилились. Они не скрывали своей враждебности к советской власти, бойкотировали гос. мероприятия, не вступали в колхозы, уклонялись от военной службы, отказывались получать документы, устраиваться на работу, отдавать детей в школу и т. п.

Точно определить число нелегальных приходов, существовавших в то время, не представляется возможным. Нужно также учитывать, что количество тайных общин не было постоянным: их деятельность могла прекращаться, напр., в связи с арестом священника или организатора молений, а затем снова активизироваться. По примерным оценкам исследователей, всего по стране существовало порядка 10 тыс. не имевших регистрации правосл. приходов. При этом ок. 600 таких правосл. общин действовало в Белоруссии, не менее 5 тыс.- на Украине, более 4 тыс.- в РСФСР (где наибольшее число нелегальных приходов существовало, видимо, в Центр. Черноземье и Поволжье). Религ. деятельность без офиц. регистрации рассматривалась властями как проявление враждебности по отношению к Советскому государству. Однако на деле, став массовым и повсеместным явлением, нелегальная церковная жизнь далеко не всегда вела к преследованиям. Местные власти часто были осведомлены о совершавшихся незарегистрированными общинами богослужениях, но, не считая это серьезным преступлением и не желая лишаться работников и портить свою отчетность, не сообщали об этом в вышестоящие инстанции.

Нелегальная церковная жизнь носила исключительно разнообразный характер. Фактически за пределами легальности оказались все формы церковной деятельности, запрещенные советским законодательством. По словам одного из современников, «жизнь Церкви уходила в подполье... Не сама Церковь, но жизнь, деятельность ее» (Китер . 1998. С. 58). В подполье продолжало развиваться духовное образование. Несмотря на запреты, работали церковно-образовательные кружки для детей и взрослых, причем иногда довольно многочисленные. Существовали в церковном подполье и высшие учебные заведения. В частности, МДА покинула Сергиевский посад (ныне г. Сергиев Посад) осенью 1919 г., но по крайней мере до нач. 1935 г. продолжала работать в Москве нелегально. Профессора читали лекции в подсобных помещениях различных московских храмов, студенты писали выпускные работы, сдавали экзамены и получали дипломы на старых бланках МДА.

Одной из наиболее важных в период репрессий была благотворительная деятельность, сурово преследуемая советской властью. Однако именно благотворительность в условиях повседневного притеснения верующих получила особенно широкое распространение. Помощь «лишенцам», их семьям и репрессированным священнослужителям была как общинная, так и индивидуальная. Общины помогали своим высланным или заключенным пастырям и прихожанам. Часто благотворительную деятельность организовывали и координировали епископы - архиеп. Августин (Беляев) , архиеп. Варфоломей (Ремов) , еп. Иона (Лазарев) , еп. Стефан (Виноградов) и др. Возникали уникальные формы благотворительности. Сщмч. Владимир Амбарцумов организовал помощь семьям священнослужителей-«лишенцев», прикрепив к семьям, тверже стоявшим на ногах, для оказания нуждавшимся заранее определенной регулярной помощи. В некоторых приходах организовывали небольшие приходские больницы и благотворительные кассы.

Хозяйственная деятельность Церкви также переместилась в нелегальную сферу. После ликвидации церковных типографий начал активно развиваться религ. самиздат: копировали от руки или машинописным способом как дореволюционные издания, так и новые произведения - документы церковной публицистики 20-х гг. ХХ в., сочинения авторитетных пастырей. Потребность в элементарных предметах церковного обихода (свечах, просфорах, нательных крестах, венчиках для отпеваний) удовлетворялась за счет кустарного производства. Объем производства подпольных церковных мастерских мог быть очень значительным. Создание таких мастерских преследовалось властями. Власти пресекали и распространение изготовленных верующими предметов церковного обихода и лит-ры.

К. д. в 40-х - нач. 50-х гг. ХХ в.

Великая Отечественная война привела к серьезным изменениям в отношениях гос-ва и Церкви в СССР. После встречи 4 сент. 1943 г. главы Советского гос-ва И. В. Сталина с патриаршим местоблюстителем митр. Сергием (8 сент. 1943 избран патриархом Московским и всея Руси) Церковь и верующие получили значительно большие, чем ранее, возможности для легальной деятельности. В военный и послевоенный периоды произошло возвращение к открытой церковной жизни большинства подпольных общин. Причинами таких изменений стали как заинтересованность советских властей в укреплении своей внешнеполитической репутации, так и патриотическая позиция, занятая во время войны Русской Церковью, в т. ч. большинством нелегальных общин.

Определенную роль также сыграла политика нем. военных властей на оккупированных советских территориях. Оккупационные власти не препятствовали стихийному массовому открытию храмов, выходу из подполья тайных священнослужителей. Всего во время оккупации вновь стали действовать ок. 10 тыс. храмов. После освобождения оккупированных территорий порядка 70% открывшихся там церквей получило от советских властей офиц. регистрацию, в т. ч. 4,6 тыс. храмов - на Украине, 300 - в Белоруссии, более 2 тыс.- в зап. областях РСФСР. Во время оккупации происходило и возвращение тайных монашеских общин в покинутые обители. Так, настоятель Глинской пуст. архим. Нектарий (Нуждин), руководивший после ее закрытия тайной монашеской общиной в Путивле, в 1942 г. вернулся со своими духовными детьми в обитель и возобновил там монашескую жизнь. Всего на оккупированной территории появилось 54 монастыря (48 - на Украине, 5 - в РСФСР и 1 - в Белоруссии).

Легальная приходская жизнь возрождалась и на территории СССР, не затронутой оккупацией, но этот процесс проходил там гораздо сложнее. Приходские общины с нач. 1944 г. активно подавали прошения о регистрации, однако властями удовлетворялось лишь ок. 20% ходатайств - в основном там, где просьбы верующих были особенно многочисленными и настойчивыми. Всего в 1944-1947 гг. на не затронутых оккупацией территориях по разрешению советских властей было открыто ок. 1,3 тыс. церквей. В 1948 г. регистрация новых церковных общин была прекращена; в 1949-1953 гг. происходило закрытие церквей, их число за эти годы снизилось примерно на 1 тыс. (в основном за счет храмов на бывшей оккупированной территории). Важной составляющей процесса легализации был выход на открытое служение духовенства, тайно совершавшего богослужения. В 40-х гг. XX в. незарегистрированное духовенство, нелегально окормлявшее население после закрытия церквей, было главным кадровым резервом Церкви. Так, в Рязанской епархии ок. 80% священников, служивших здесь к 1951 г., ранее состояли за штатом. Бывш. тайные священники пополняли ряды епископата. Так было с архим. Гурием (Егоровым), с иером. Иоанном (Вендландом) , со свящ. Сергием Никитиным (впосл. еп. Стефан).

Если на ранее оккупированных территориях (Украина, Белоруссия, зап. области РСФСР) в связи с легализацией подавляющего большинства незарегистрированных приходов активность церковного подполья падает до минимума, то на оставшейся территории РСФСР, где процесс регистрации религ. общин сдерживался властями, с сер. 40-х гг. XX в. происходит подъем К. д. Появлялись новые виды неподконтрольной властям церковной деятельности, напр. богослужения, совершаемые зарегистрированными священниками за пределами своего прихода (что было запрещено с 1929). Получили широкий размах церковная благотворительность, хозяйственная деятельность, паломничества к святыням. На территории СССР существовали неск. десятков центров нелегальных паломничеств регионального значения, т. е. такие места, к-рые посещали жители неск. соседних областей. Наиболее заметными центрами были колодец на месте курской Коренной пуст. (от 7 до 15 тыс. паломников во 2-й пол. 40-х гг. XX в.), оз. Светлояр (Светлое, Святое) в Горьковской обл. (до 10 тыс. паломников), с. Великорецкое в Кировской обл., Солёный ключ (Солёные ключи) в с. Табынском Башкирской АССР (до 10 тыс.), «святая гора» в Урюпинске Сталинградской обл. Существовало множество объектов паломничества «местного значения».

В 40-х гг. XX в. К. д. окончательно поляризуется. Примерно 2/3 незарегистрированных общин стремились легализоваться и вернуться к храмовому богослужению, сохранить традиц. религ. культуру. Но оставшаяся треть осознала свое подпольное положение как норму, сформировав новую «катакомбную» религ. субкультуру, черты к-рой проявились еще в довоенный период. В годы Великой Отечественной войны большая часть немногочисленных оставшихся в живых деятелей церковной оппозиции - «непоминающие» и иосифляне - со своими общинами примирилась со священноначалием Московского Патриархата и перешла к легальному служению. Др. священники, принадлежавшие к нелегальной церковной оппозиции, были репрессированы в ходе вновь усилившегося в 40-х гг. XX в. преследования нелегальных религ. орг-ций, в т. ч. из умеренных «непоминающих» общин. Так, напр., в 1943-1946 гг. в Москве по делу «Антисоветское церковное подполье» были выявлены и репрессированы священники нелегальных церковных общин, признававшие своим духовным руководителем еп. священноисп. Афанасия (Сахарова) , одного из наиболее авторитетных деятелей «непоминающих». Находясь в заключении, еп. Афанасий воссоединился со священноначалием РПЦ после Поместного Собора 1945 г. и призвал к тому же своих сторонников. К кон. 40-х гг. XX в. общины церковной оппозиции практически лишились последних окормлявших их иереев. Оставшись без пастырей, эти религ. сообщества, к-рые в офиц. советских документах именовали орг-циями ИПЦ, соединились с эсхатологическими полусектантскими группами, обобщенно названными «истинно православные христиане» (ИПХ).

Для сложившейся общности ИПЦ и ИПХ как изоляционистского крыла К. д. были характерны: антисоветский эсхатологизм (отождествление советской власти с властью антихриста); церковно-оппозиционные настроения (вплоть до провозглашения канонической РПЦ «церковью лукавствующих», «церковью сатаны», а ее служителей - «лжепророками»); уход, изоляция от окружающего мира (заканчивая практикой массового затвора); особая роль харизматических лидеров. В рамках «катакомбной» субкультуры сформировалась духовная лит-ра, обосновавшая размежевание с легальной Церковью (различные духовные стихи, «пророчества», напр. «Собрание из списков о преподобном Серафиме Саровском», получившее хождение в это время в Центр. Черноземье, и др.). В кон. 40-х гг. XX в. происходит подъем активности радикального церковного подполья, что особенно проявилось в Центр. Черноземье, где были развиты традиции как эсхатологических групп, так и оппозиционного буевского движения. Однако в 1950-1953 гг. новые репрессии сократили численность местных катакомбных групп почти вдвое.

Формирование «катакомбной» субкультуры обусловило двойственное отношение к нелегальной церковной жизни со стороны епископата РПЦ. В 30-х гг. XX в. отношение легального епископата к подпольным формам церковной жизни было благожелательным. Многие епископы Патриаршей Церкви участвовали в деятельности церковного подполья: сотрудничали с учебными заведениями, рукополагали тайных священников, организовывали благотворительность. Речь, конечно, не шла о руководстве нелегальной церковной жизнью, что было невозможно в условиях жесткой репрессивной политики властей. Взаимодействие осуществлялось через личные связи архиерея и нелегального духовенства. В 40-х гг. XX в. епископат стремился вовлечь в процесс легализации большее число незарегистрированных общин, а также священников, с тем чтобы максимально реализовать новые возможности, открывшиеся перед Церковью, а также с целью не допустить деградации церковной жизни, неизбежной в условиях подпольного существования. Одновременно уклонявшиеся от выхода на открытое служение священники и члены оппозиционных общин подвергались критике со стороны епископата РПЦ.

Со 2-й пол. 40-х гг. XX в. термин «катакомбы» применительно к тайному существованию Церкви в СССР впервые получает широкое распространение в публицистике представителей Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ). В эмигрантской литературе о К. д. говорилось исключительно как о подпольной церковной орг-ции, активно политически противостоящей советскому режиму и при этом оппозиционной священноначалию Московского Патриархата (т. е. фактически под К. д. подразумевались только группы ИПЦ и ИПХ, не имевшие, впрочем, централизованной организации). Утверждения о существовании в СССР Катакомбной Церкви, противостоящей Московскому Патриархату, использовались руководством РПЦЗ в идеологических спорах с РПЦ. Вслед за публицистикой РПЦЗ термин «катакомбное движение» в узком, политизированном значении получил распространение и в зарубежной историографии послевоенного времени (Fletcher. 1971 и др.).

К. д. в сер. 50-х - 80-х гг. ХХ в.

После смерти Сталина в 1953 г. положение религ. орг-ций в СССР улучшилось. Произошло массовое освобождение из мест заключения осужденных священнослужителей и религ. деятелей. С 1954 г. возобновилась регистрация церковных приходов. Постановлением Совета министров СССР «Об изменении порядка открытия молитвенных зданий» от 17 февр. 1955 г. разрешалось регистрировать в упрощенном порядке фактически действовавшие религ. общины, в распоряжении которых имелись молитвенные дома. Возобновившийся процесс легализации общин РПЦ, вынужденно находившихся на нелегальном положении, продолжался до 1958 г., когда по инициативе Н. С. Хрущёва началось новое наступление на Церковь и дальнейшая легализация церковного подполья стала невозможной. В 1959-1963 гг. властями была развернута очередная кампания по закрытию церквей. Были лишены регистрации более 5 тыс. правосл. храмов, выведены за штат ок. 4 тыс. священнослужителей. Параллельно шла кампания по закрытию мон-рей. К 1965 г. был закрыт 41 мон-рь, свои обители были вынуждены покинуть более 3 тыс. иноков и инокинь. С новой силой развернулись репрессии против лидеров подпольных церковных групп. Неск. тыс. членов общин ИПХ были высланы согласно законодательству о борьбе с тунеядством. 28 нояб. 1958 г. ЦК КПСС принял постановление «О мерах по прекращению паломничества к так называемым «святым местам»». От региональных властей требовали не допускать паломничества к неофиц. святыням. Св. источники засыпали, бетонировали, огораживали, выставляли вокруг них милицейские кордоны. Против организаторов и участников паломничеств применялись адм. и судебные меры. После отставки Хрущёва в 1964 г. репрессивные акции против Церкви и верующих в своих наиболее крайних формах были прекращены, но общая политика властей на сужение сферы церковной жизни осталась неизменной.

Последствия «хрущёвских гонений» для отдельных сфер нелегальной церковной жизни в СССР имели различный характер и по-разному оцениваются исследователями. Так, напр., дискуссионным остается вопрос - сопровождалось ли массовое закрытие храмов в эти годы активизацией церковного подполья? Судя по имеющимся в настоящее время данным, хотя в нек-рых регионах (напр., в Горьковской обл.) в этот период наблюдалось увеличение числа незарегистрированных общин, в целом по стране взрывного роста К. д., как это было в 30-х гг. XX в., не произошло. Это можно объяснить тем обстоятельством, что в результате ряда социальных процессов в пору своего окончательного распада вступает сельская община, к-рая вплоть до этого периода оставалась главной социальной базой церковной жизни на приходском уровне, обеспечивая жизнеспособность незарегистрированных приходов. В целом в 50-80-х гг. XX в. нелегальная церковная жизнь сохранялась практически во всех своих формах. Однако заметно уменьшился масштаб и сузился круг участников нелегальной церковной деятельности. Если до Великой Отечественной войны подполье оставалось главным способом сохранения церковной жизни, то теперь ее центр окончательно переместился из нелегальной в легальную сферу.

В нач. 60-х гг. XX в. К. д. все же оставалось достаточно многочисленным. По офиц. данным, в 1961-1962 гг. в стране насчитывалось свыше 700 не имевших регистрации правосл. общин (ок. 7% приходов РПЦ). Часть оставшихся без мест после закрытия церквей священников продолжала нелегально проводить богослужения, исполнять требы. Насельники закрытых обителей пополнили ряды нелегального монашества. Так, монахи закрытой в 1961 г. Глинской пуст. переехали на Кавказ: одни поселились в городах, другие устроили кельи в горах. Но об основании многочисленных «домашних монастырей» вблизи закрытых обителей речь теперь уже не шла. Продолжалась и практика рукоположения отдельными архиереями тайных священников для окормления незарегистрированных общин. В частности, в 1955 г. архиеп. Гурием (Егоровым) был рукоположен прот. Николай Иванов (1904-1990), в 1972 г. митр. Иоанном (Вендландом) - свящ. Глеб Каледа (1921-1994). Получили дальнейшее развитие различные формы духовного самообразования, а также церковный самиздат. В 60-70-х гг. XX в. понятие «катакомбы» из эмигрантской лит-ры переходит в произведения отечественного самиздата, однако здесь в отличие от зарубежной публицистики термин употребляется не только для обозначения политизированных религ. групп, связанных с диссидентами , но и в широком значении - всех правосл. общин, существующих без офиц. разрешения властей.

Изоляционистское крыло К. д. в нач. 60-х гг. XX в. было представлено ок. 200 религ. общинами, к-рые советской статистикой были отнесены к группам ИПЦ и ИПХ. В 1959-1961 гг. Ин-т истории АН СССР организовал экспедиции в Центр. Черноземье для изучения существовавших там с 20-х гг. ХХ в. общин ИПХ. Среди «истинно православных» было обнаружено деление на «духовников» (ок. 30%), считавших возможным перевоплощение Бога в человека, и «книжников» (ок. 70%), верных основным канонам правосл. Церкви. Общины ИПХ в это время сохранялись в Центр. Черноземье и соседних областях Украины; на юге РСФСР - в Ростовской обл., Краснодарском и Ставропольском краях; в Ср. и В. Поволжье, а также на юге Зап. Сибири. К сер. 70-х гг. XX в. в стране насчитывалось не более 130 нелегальных общин ИПХ, которые объединяли порядка 2,5 тыс. чел. Примерно половина общин концентрировалась в Центр. Черноземье. Исследования, проведенные в 1970-1973 гг. и в нач. 80-х гг. XX в., выявили раскол ИПХ на неск. толков и постепенный спад их деятельности, наблюдавшийся еще с сер. 60-х гг. XX в. В изоляционистских общинах в это время шел быстрый процесс уменьшения численности из-за практиковавшегося безбрачия и старения членов групп. Последние открытые выступления общин ИПХ произошли в 1981 г. в связи с обменом паспортов.

Появлялись и новые нелегальные общины, относившие себя (чаще всего самозванно) к различным традициям церковной оппозиции. Оформились неск. имевших иерархическое руководство группировок. Самую большую «иерархию» создал проживавший в Краснодарском крае бывш. заштатный свящ. «схимитрополит» Геннадий Секач, которого «рукоположил» «катакомбный епископ Серафим» - ставший известным еще до войны самозванец Михаил Поздеев. Вместе со своим заместителем «митрополитом» Ф. Гуменниковым Г. Секач совершил более 10 «епископских хиротоний». Общины голынцев возглавлял объявивший себя «архиепископом» Антонием свящ. Тихон Голынский-Михайловский, к-рый утверждал, что в 1939 г. в лагере он был тайно хиротонисан группой заключенных архиереев и назначен главой ИПЦ. К андреевской преемственности относили себя «епископы» Димитрий Локотков в Тюменской обл. и Феодосий Бахметьев в Горьковской обл. История этих и других катакомбных групп 70-х гг. XX в.- алфеевцев, викентьевцев, климентовцев, пафнутьевцев, евсевиан и др.- не вполне ясна и сомнительно документирована. Самозваных «архиереев» обычно признавали только их сторонники. Значительным авторитетом в К. д. в это время пользовались иеромонахи Гурий (Павлов), возглавлявший тайные общины в Чувашии, в прошлом соратник оппозиционного еп. Нектария (Трезвинского) , и Лазарь (Журбенко) , тайно рукоположенный во иерея (по др. сведениям - во диакона) Иркутским еп. Вениамином (Новицким) , а с нач. 70-х гг. XX в. перешедший на нелегальное положение.

Все более активными становятся попытки контактов между К. д. и РПЦЗ. На протяжении 50-60-х гг. XX в. Зарубежная Церковь заявляла о духовном единстве с Катакомбной Церковью. Архиерейский Собор 1971 г. дал развернутое определение того, что в РПЦЗ понималось под Катакомбной Церковью: «Свободная часть Русской Церкви, находящаяся за рубежом СССР, душой и сердцем с исповедниками веры, которых в антирелигиозных руководствах называют «истинными православными христианами», а в общежитии нередко именуют «Катакомбной Церковью», ибо им приходится скрываться от гражданской власти, подобно тому как в первые века Христианства скрывались верующие в катакомбах». В 1976 г. нелегальная церковная община в Ленинградской обл., окормлявшаяся последним остававшимся в живых иосифлянским иереем Михаилом Рождественским, переслала из СССР письмо с просьбой о присоединении к РПЦЗ и была принята в юрисдикцию Зарубежной Церкви. В 1982 г. по поручению Архиерейского Синода РПЦЗ Каннский еп. Варнава (Прокофьев), прибывший по туристической визе в Москву, хиротонисал Лазаря (Журбенко) во епископа. Тайно представляя РПЦЗ в СССР, еп. Лазарь окормлял ок. 50 нелегальных общин, причислявших себя к разным катакомбным традициям.

После принципиального изменения гос. политики в отношении Церкви во 2-й пол. 80-х гг. XX в., при М. С. Горбачёве , для религ. жизни уже не существовало ограничений. Возникли все условия для легализации общин К. д. Незарегистрированные приходы РПЦ получили возможность для регистрации, а тайные священники смогли перейти к открытому служению. Вышли из подполья и священнослужители, не признававшие священноначалия Московского Патриархата. Большинство не связывавших себя с РПЦ правосл. общин примкнули к РПЦЗ. В 1990 г. перешел на легальное положение еп. Лазарь (Журбенко), тогда же к РПЦЗ присоединились катакомбные группы иером. Гурия (Павлова), который в следующем году был возведен в сан архимандрита и утвержден Синодом РПЦЗ кандидатом на епископскую хиротонию, но примкнул к одной из неканоничных греко-старостильных юрисдикций («Авксентьевский синод»), где стал «епископом Казанским». Архиерейский Синод РПЦЗ отказал в признании каноничности «иерархий» Антония Голынского-Михайловского, Геннадия Секача и др. самозваных катакомбных «архиереев». Все рукоположенные ими клирики могли приниматься в РПЦЗ только через повторную хиротонию. Часть бывших тайных общин воздержалась от легализации, но даже без офиц. регистрации они не имели препятствий для своей деятельности со стороны гос-ва. К. д. фактически прекратило существование.

Арх.: ГАРФ. Ф. 5263. Оп. 1. Д. 32, 891; Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 236; Ф. 6991. Оп. 1. Д. 305, 321, 322, 352, 488; Оп. 6. Д. 630; Ф. 9401. Оп. 2. Д. 65, 236; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 32. Д. 142; Оп. 125. Д. 181, 593; Оп. 132. Д. 109; ЦА ФСБ РФ. Д. 1000256.

Лит.: Навагинский С . Церковное подполье: (О секте «федоровцев»). Воронеж, 1929; Андреев И. М . Заметки о катакомбной церкви в СССР. [Джорд.,] 1947; Константинов Д., прот. Гонимая Церковь. Н.-Й., 1967; Fletcher W. С . The Russian Orthodox Church Underground, 1917-1970. L.; N. Y., 1971; Демьянов А. И . Истинно-православное христианство: Критика идеологии и деятельности. Воронеж, 1977; Новоселов М. А. Письма к друзьям. М., 1994; Арсений (Жадановский), еп. Воспоминания. М., 1995; Каледа Г., прот . Очерки жизни правосл. народа в годы гонений: (Восп. и размышления) // АиО. 1995. № 3(6). С. 127-144; Шкаровский М. В . Петербургская епархия в годы гонений и утрат: 1917-1945. СПб., 1995; он же . Иосифлянство: Течение в РПЦ. СПб., 1999; он же . РПЦ при Сталине и Хрущеве: (Гос.-церк. отношения в СССР в 1939-1964 гг.). М., 1999; он же . Александро-Невское братство, 1918-1932 гг. СПб., 2003; он же . Судьбы иосифлянских пастырей: Иосифлянское движение РПЦ в судьбах его участников: Арх. док-ты. СПб., 2006; Китер Н . Правосл. Церковь в СССР в 1930-е гг. // ЦИВ. 1998. № 1. С. 44-63; Осипова И. И . «Сквозь огнь мучений и воду слез...» М., 1998; Чумаченко Т. А . Государство, правосл. Церковь, верующие: 1941-1961 гг. М., 1999; Проценко П. Г. Биография еп. Варнавы (Беляева). Н. Новг., 1999; Иоанн (Вендланд), митр. Кн. Федор (Черный). Митр. Гурий (Егоров): Ист. очерки. Ярославль, 1999; Василевская В. Я. Катакомбы XX в.: Восп. М., 2001; Дамаскин (Орловский), игум . История Рус. Правосл. Церкви в док-тах Архива Президента РФ // 2000-летию Рождества Христова посвящается. М., 2001. С. 78-112; Игнатия (Пузик), мон. Старчество в годы гонений: Прмч. Игнатий (Лебедев) и его духовная семья. М., 2001; Рафаил (Карелин), архим . Тайна спасения: Беседы о духовной жизни: Из восп. М., 2001; Беглов А. Л . Церковное подполье в СССР в 1920-1940-х гг.: Стратегии выживания // Одиссей: Человек в истории, 2003. М., 2003. С. 78-104; он же . Эволюция церк. жизни в условиях подполья: Итоги 20-летия (1920-1940-е гг.) // АиО. 2003. № 2(36). С. 202-232; он же . Церковная оппозиция в 1940-е гг. // Там же. 2006. № 2(46). С. 111-133; он же . Православное образование в подполье: Страницы истории // Там же. 2007. № 3(50). С. 153-172; он же . В поисках «безгрешных катакомб»: Церк. подполье в СССР. М., 2008; Журавский А. В. Во имя правды и достоинства Церкви: Жизнеописание и труды сщмч. Кирилла (Казанского) в контексте ист. событий и церк. разделений ХХ в. М., 2004; Косик О. В. Следственное дело «Антисоветское церковное подполье» (1943-1946) // ЕжБК. 2004. С. 273-282; Письма игум. Афанасии (Громеко) митр. Евлогию (Георгиевскому): Архив митр. Евлогия / Публ.: Н. Т. Энеева // Проблемы истории Рус. зарубежья: Материалы и исслед. М., 2005. Вып. 1. С. 362-374; Мазырин А. В., свящ . Высшие иерархи о преемстве власти в РПЦ в 1920-1930-х гг. М., 2006; Кравецкий А. Г. Свт. Афанасий Ковровский: Биогр. очерк. Владимир, 2007; «О, Премилосердый... Буди с нами неотступно...»: Восп. верующих Истинно-Православной (Катакомбной) Церкви: Кон. 1920-х - нач. 1970-х гг. / Сост.: И. И. Осипова. М., 2008; Поляков А. Г . Викторианское течение в РПЦ. [Киров], 2009.

А. Л. Беглов, М. В. Шкаровский

«1 Всяка душа властем предержащым да повинуется: несть бо власть аще не от Бога, сущыя же власти от Бога учинены суть.

2 Темже противляяйся власти, Божию повелению противляется: противляющиися же себе грех приемлют.» Рим. 13

«…несть бо власть аще не от Бога…» — …не есть власть, если не от Бога… От Бога ли власть определяется по плодам (делам) ее, как тому учил Спаситель (Мф. 7:16, 20). Власти от Бога все делают для благоденствия народа Божиего и защиты его.

«19 Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижи́т.» Пс. 50

«32 Не бойся, малое стадо!
ибо Отец ваш благоволи́л дать вам Царство.» Лк. 12

«13 претерпевший же до конца спасется.» Мф. 24

РУКОВОДСТВО: ЖИЗНЬ ОБЩИН

Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви

в апостасийных и апокалипсических условиях различных форм гонения, преследования и физического воздействия

Настоящее Руководство регламентирует повседневную жизнь членов общин Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви согласно имеющимся у них условиям.

Это Руководство написано на основании многолетнего опыта бытия Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви — Церкви Христовой — на земле, который слагался из опыта православных христиан, живших в разное время в разных местностях некогда единой Российской Империи и в разных условиях. Этот опыт включает в себя как жительство во времена гонений, так и во времена благоденствия Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, поэтому данное Руководство написано так, чтобы охватить, по возможности, все могущие иметь место случаи.

Настоящее Руководство не есть неизменяемый догмат Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, поэтому данное Руководство — за исключением «Богословско-догматического обоснования и канонического устройства Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви. Молитвенного меча Святорусской Державы»,- т. е. практическая его часть, периодически редактируется: дополн яется , уточн яется , совершенств уется содержани е и фразеологи я — любой верный член Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви имеет право подать на рассмотрение то или иное замечание, поправку или улучшение в отношении настоящего Руководства.

1. Богословско-догматическое обоснование и каноническое устройство Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви. Молитвенный меч Святорусской Державы

2. Церковная власть, иерархия, управление

3. Исповедничество

4. Жизнь общин в отсутствие иерархии

5. О Богослужениях

6. О языке Богослужений

7. Община. Возглавление общины. Священник

8. Закрытость и конспирация общин

9. Принятие в Российскую Истинно-Православную Катакомбную Церковь и отлучение от церковного общения

11. Институт странствующих Священников

12. О Наставниках Духовных

14. О брадобритии и волосах

16. О совершении священнодействий безсвященническим чином

17. О таинстве крещения

18. О таинстве мvропомазания

19. О таинстве покаяния

20. О причащении вне храма

21. О браках

Святая Церковь Христова , Церковь Христова — Единая Святая Соборная Апостольская Церковь.

Православная Российская Церковь , органичной частью которой является Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь — часть Единой Святой Соборной Апостольской Церкви (Святой Церкви Христовой, Церкви Христовой).

1.1. Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь является неотъемлемой частью Православной Российской Церкви и входит в состав Единой Святой Соборной Апостольской Церкви Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, основанной Им на земле.

1.2. Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь — Соборная, так как состоит из различных своих членов, соединяемых в одно Тело Христово. Соборность означает Духовное единение всех членов земной Церкви между собой и с Церковью Торжествующей на небесах во главе с Христом Господом. (Евр.12, 22-24).

1.3. Эта Церковь Апостольская, как основанная Господом на святых Его учениках и Апостолах, и как сохраняющая в себе апостольскую благодать и апостольское преемство.

1.4. У Церкви Христовой на земле сущей, именуемой воинствующей, есть только одна главная цель – спасать своих чад от греха, власти духов злобы, ада, вечных мучений и смерти, освящать их словом истины и таинствами Церкви, примирять и соединять каждого с Господом Богом, готовить к вечно-блаженной жизни в Царствии небесном.

1.5. В своей жизнедеятельности Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь основывается на учении и заповедях Самого Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, изложенных в Священном Писании Ветхого и Нового Заветов и в Священном Предании Церкви; на учении и предании святых Апостолов Христовых, апостольских мужей и святых отцов Церкви; на постановлениях семи Вселенских и одиннадцати Поместных Соборов Церкви, принятых Ею в руководство и канонических правилах святых отцов.

1.6. Большое значение Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь уделяет Духовно-благодатным проявлениям в церковном сообществе и внутренней жизни каждого Ее члена, не допуская Ее превращения в формальный религиозный институт с внешней регламентацией, пустым благочестием и обрядоверием.

1.7. Все наши святые отцы, начиная с Царствования Святого Равноапостольного Императора Константина Великого, молились четко и ясно только лишь за Царскую Богоустановленную Власть. В апостольские времена имелись молитвы даже о здравии языческих императоров, которые в большинстве своем гнали православных христиан. А если молились о здравии гонителей, тем более надлежит свято молиться о Православных Государях, которые являются защитниками всякого благочестия и чистоты.

1.8. Господь наш Иисус Христос ясно говорит, что надлежит воздавать Кесарю Кесарево, то есть, надлежит уважать Царскую Власть, так как она дается Самим Богом. В этом смысле, если мы откроем толковые молитвословы, то ТАК наши предки понимали эту заповедь Христову. И никакого другого смысла в ней нет. Просто необходимо платить подать Кесарю, т. е. Царю, Императору Римской Империи и это правильно, как и прославлять Самого Бога. «Мною царие царствуют и сильные пишут правду» - говорит Господь. И вновь эти Словеса Божии звучат современно, как и современно все Священное Писание.

1.9. Что касается Святых Апостолов, то они просто, буквально, уже дали нам прямое указание, что надлежит почитать Царя земнаго и молиться за Него как за Помазанника Божьего Христа Господнего. «Молю убо прежде всех творити молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки, за ЦАРЯ и за всех, иже во власти суть, да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте: сие бо добро и приятно пред Спасителем нашим Богом…» (1 Тим.2:1-3) Единомыслен в этом со Святым Апостолом Павлом и Святой Апостол Петр, который доносит до нас обязательную для всех христиан заповедь: «Бога бойтеся, царя чтите…» (1Петр.2:17)

1.10. Из Царского молитвенного чина извлекается глубинный богословский смысл, в котором есть прямое указание, что Благоверного и Христолюбивого Царя Сам Господь оправдал царствовати на земли. Это прописано в евхаристической молитве сразу после возгласа: «Изрядно о Пресвятей…». Если мы обратимся к началу Утрени, то в богородичне после Царских псалмов черным по белому читаем: «…утверди православных жительство, спаси Благоверного Императора нашего, Емуже повелела еси царствовати, и подаждь Ему с Небесе победу, зане родила еси Бога, Едина Благословенная.» Сам Господь оправдал Ему, ЦАРЮ, царствовати на земли, а Пресвятая Богородица повелела Ему, ЦАРЮ, свершать тоже самое.

1.11. Иногда можно услышать, что Царя сейчас нет, а значит и молиться за Него не нужно, но это стратегическая ошибка, так как в Царском Чине Он есть и пребывает в нем как слово. И это не простое слово. Оно живет и действует на сердца. Это слово не выкинешь из молитвенного текста, так как оно определяет уже по факту своего существования Саму Нашу Православную Веру. Это можно ощутить хотя бы в том, что в конце вечерни и утрени Святая Матерь наша Церковь поет: «Утверди, Боже, Благочестивейшаго, Самодержавнейшаго Великаго Государя нашего ИМПЕРАТОРА … и Святую Православную Веру, православных христиан, во век века». Обратим внимание, что сначала церковно утверждается Самодержавная Императорская Власть, а затем уже и Святая Православная Вера. Смысл то отчетливо виден — только с Императором может быть утверждена Святая Православная Вера.

1.12. Отказавшись от молений за Царя, с 1917 года вся Россия уходит как Евангельский блудный сын от своего отца.

1.13. Только лишь дореволюционный Царский Чин может стать тем единственным мостом, который соединит нас с Богом. Построив этот мост, мы истинно покаемся. Это будет молитвенное возвращение к Великой Российской Империи к Отечеству нашему дорогому. Ко всему тому, чего так сейчас не хватает.

1.14. В современных самочинных — кятвопреступниками и отступниками придуманных — Богослужебных текстах отсутствует моление о Победе, о Державе, о христолюбивом воинстве. Но все это есть в нашем родном каноничном Императорском чине. Самочиние - это как раз то, что и отдаляет нас от Бога — ведь из современного самочинного текста Божественной Литургии целые текстовые смысловые куски изъяты! И что из себя представляет нынешний современный чин? - он подобен дырявой простыне. Представьте себе дырявую простыню, и станет сразу понятным, что есть современный молитвенный чин!

1.15. Есть очень правильные и емкие слова из Священного Писания, которые вполне отражают то, что происходит ныне на Божественной Литургии — мерзость запустения на святом месте. На священном сосуде, который освящен во Имя Пресвятой Троицы — Отца и Сына и Святого Духа дискосе не выкладывается частица за Императора! Казалось бы, какая малость! Подумаешь, какая-то частица! Но это не малость, досточтимые отцы. Это как раз тот краеугольный камень, который отвергли строители и который сделался главою угла. В 1917 году был отвергнут христос земной, и рухнула Великая Империя - Третий Рим. Была отвергнута маленькая частица, а сколько крови пролилось целые реки людской крови! Разве мы не верим в то, что Божественная Литургия — это Служба Господня, а изменение, в которой отражается на всю Вселенную! Нет упоминания о Царе и на Святых Антиминсах - вот еще одно запустение!

1.16. А Православная Церковь до сих пор поет: «Господи, спаси благочестивыя и услыши ны - это парафраз (Пс.19:10) Господи! Спаси Царя и услышь нас, когда будем взывать к Тебе». Прослеживается ясный смысл этого Церковного моления сначала спаси Царя, а затем уже услыши нас. Таким образом, очень все просто получается, что без моления за Царя, Господь нас не захочет услышать, так как мы Его огорчаем тем, что не почитаем своего отца. А так как все наши Государи являются Отцами русского богоизбранного народа, то почитать мы их обязаны. Ведь Сам Царь царствующих и Господь господствующих разделяет Свое Святое Имя с нашими Императорами. Об этом Сам Вседержитель говорит: «И сказал еще Бог Моисею: так скажи сынам Израилевым: Господь, Бог отцов ваших, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова, послал меня к вам. Вот Имя Мое навеки, и памятование обо Мне из рода в род». (Исход 3:15).

1.17. В окончание часов чтец произносит: «Именем Господним благослови, отче», Священник же благословляет следующими словами: Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас. Получается именно в отцах наших главах нашего народа и проявляется Святое Имя Божие. Получается, что, на проскомидии если не вынимать частицу за Императора это все равно, что, не прославлять Имя Божие. За себя частицы то вынимаем, а за Святое Имя Божие - нет! К тому же если творим запустение на святом месте, мы еще и революционеры, так как самочинно игнорируя, а фактически отвергая Царскую власть каждый раз свершаем мистическую революцию на дискосе, который кстати означает ясли, Голгофу, а затем и Гроб Господень. Если же мы начинаем молиться по Царскому Чину, то перед Богом мы уже не революционеры, а верные Господу люди. Служение Царской Литургии - вот единственный правильный выбор, который сейчас еще может сделать православный священнослужитель.

1.18. Царский молитвенный чин важен еще и тем, что он чужд разных привнесений, которые появились уже после апостасийных событий 1917 года, как следствие клятвопреступления. Не было в Царском молитвенном чине ни великого господина, ни прочих господинов. Вообще, только через Царский млитвенный чин и постигается, кто же в Православной Российской Церкви является настоящим Господином, то есть ГЛАВОЙ Церкви как и всего Государства. По имперскому чину — это БОГОПОМАЗАННИК, или, же что одно и то же, ХРИСТОС ГОСПОДЕНЬ Царь Самодержавный. Наши благочестивые предки строили Царство Земное как икону Царства Небесного. Царь же земной был живой иконой Царя Небесного.

1.19. Воля Христова пронизывает собою и Небеса и землю. Поэтому интересный для себя и спасительный ответ мы находим в молитве Господней Отче наш: «Отче наш, иже еси на Небесех, да святится Имя Твое, да приидет Царствие Твое: да будет воля Твоя, яко на Небеси, и на земли…» То есть, когда будет святится с нашей стороны Имя Божие Отче, тогда и приидет царствие и на земле.

1.20. Мы Господа называем Отцом, Христом и Царем. «Царю Небесный, Утешителю, Душе Истины…» - обращаемся мы с молитвой к Святому Духу. Поэтому уважение к Богоустановленной Царской Власти — это прямое почтение к Самому Богу! Кто не почитает Помазанников Божиих - тот не почитает ПОМАЗАВШЕГО их. Угождение Господу, следовательно, должно быть молитвенным. Молитвенный же образец - это тот, который уже задан еще в царские времена. ПО НЕМУ МОЛИЛОСЬ ПОДАВЛЯЮЩЕЕ ЧИСЛО СВЯТЫХ.

1.21. Царский молитвенный Чин - это молитвенный меч Святорусской Державы!

2. Церковная власть, иерархия, управление

2.1. Принципы управления в Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви определяются на основании святых Ее канонов, с учетом знамений и особенностей нашего времени. По условиям времени, в административной части, не все каноны могут быть в полноте применены к условиям гонений и невиданного по размаху и силе конечного отступления. По этой причине следует, вместе с тем, руководствоваться до-никейскими образцами церковной жизни христиан I-III веков, с неизбежными поправками и дополнениями в соответствии с требованием нашего последнего времени.

2.2. Основой нашего благочестия должно быть заповеданное Апостолами единомыслие, единодушие и братолюбие.

2.3. Кто уклоняется от взаимного общения не по причине сомнения в вере, добродетели, или, опасаясь провокатора, а просто в силу самоволия – таковой подлежит соборному суду.

3. Исповедничество

3.1. Всякий верный член Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви должен быть готовым на многоразличные скорби, лишения, тюремное заключение и на исповеднический подвиг вплоть до смерти за Христа и Церковь Его.

4. Жизнь общин в о тсутствие иерархии

4.1. По причине отсутствия в какой-либо местности канонической иерархии Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви следует руководствоваться правилом: «Если отнимутся у верных христиан епископы, то соберутся пресвитеры, диаконы и монашествующие и иной церковный народ. Если иссякнет у верных христиан священство вообще, то да будет с ними Дух Святой, который научит разрешать все возникшие вопросы в духе Истинного Православия».

4.2. Святая Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь верует, что каноническая Иерархия в Ней окончательно не оскудеет, доколе не придет Господь в Своем втором и славном Пришествии, поэтому Она определяет: «Если иссякнет клир, верным вменяется в обязанность служб церковных не оставлять вовсе и искать даже до смерти истинного Священника».

5. О Богослужениях

5.1. В отношении Богослужений в Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви рекомендуется удаляться от громоздких, пышных, помпезных и нарочито концертных служб, и стремиться к простоте и Духовности Богослужений гонимой древней апостольской Церкви.

5.2. Главным и основным Богослужением Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви в воспоминание страстей и крестной смерти Спасителя нашего Иисуса Христа, а также Его Тайной Вечери является Божественная Литургия с таинством Евхаристии или Обедница с самопричащением мирян Запасными Святыми Дарами.

Божественная Литургия и иные службы, молебны в Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви совершается чинами, имевшими место до апостасийных событий 1917 года.

5.3. Общественное Богослужение представляет собою одну из главнейших добродетелей христианских, посредством которых достигается вечное спасение. В общей молитве наилучшим образом выражается Духовное единение всех членов Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви между собой и с Богом, поэтому все истинные христиане должны стремиться к такому взаимному общению, освящаемому невидимым присутствием Христа и благодатным действием Святого Духа (Пс. 144, 18; Мф. 18, 20).

5.4. Частота Богослужений в общине:

в воскресные, праздничные и высокоторжественные дни без уважительной причины не опускать богослужений;
обязательно: суббота – вечернее, воскресение – Божественная Литургия;
дополнительно: праздничные, молебны.

Время начала Богослужений общины определяют самостоятельно.

5.5. В тайной, гонимой антихристом, пустынной Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви не всегда бывают условия для совершения общественного Богослужения. Часто христиане остаются совершенно оторванными от клира и своих братьев и сестер во Христе,- тогда они могут вычитывать Богослужебные тексты в одиночку по безсвященнословному чину. При отсутствии необходимых для этого Богослужебных книг эти тексты можно заменять чтением Псалтыри или другими доступными молитвословиями, а также могут заменяться Иисусовой молитвой:

за вечернее – 100 Иисусовых молитв и 25 поклонов;
за повечерие – 50 и 12 поклонов;
за полунощницу – 100 и 25 поклонов;
за утреннее – 300 и 50 поклонов;
за 1-й час – 50 и 7 поклонов;
за 3-й, 6-й и 9-й часы – по 50 Иисусовых молитв и по 7 поклонов;
за изобразительные – 100 и 10 поклонов
за канон Богородице с Акафистом – 200 и 29 поклонов;
за канон Ангелу-Хранителю – 50 и 7 поклонов.

5.6. Согласно имеющимся условиям гонения Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви в некоторых местностях:

Следует воздержаться от колокольного звона, крестных ходов и уличных шествий со свечами; громкого пения; Фотографирования или видеосъемки (без благословения Священника), а также всего, что хоть как-то может выдать место собрания верных.
Не рекомендуется открытое хранение церковной утвари, Богослужебных книг, Святых Даров, святых мощей и других святынь.
Никто из посторонних не только не должен присутствовать на общей молитве верных христиан, но и знать о месте их собраний.

Тайна собраний должна строго соблюдаться всеми членами общины.

5.7. Место для общественного Богослужения в подпольных и полуподпольных общинах избирается самими христианами и совершается «в частных домах и других приспособленных к тому помещениях», а также в лесах и горах. Такая необходимость вызвана тем, что все открытые храмы постройкой до 1917 года на территории бывшей Российской Империи ныне захвачены представителями безбожной власти в лице господствующей антихристовой, апостасийной ереси, а пустующие храмы постройкой до 1917 года под разными предлогами не передаются в пользование общинам Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви.

6. О языке Богослужений

6.1. В Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви языком Богослужений является сакраментальный церковно-славянский язык.

6.2. В общинах Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви в случае необходимости должно быть обезпечено обучение сакраментальному церковно-славянскому языку.

7. Община. Возглавление общины. Священник

7.1. Общиной Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви является общество истинных православных христиан, объединенное единою верою во Христа, молитвами, таинствами, обрядами и церковною дисциплиною, для которых службой Божией является житие по Заповедям Божиим, а отправление обрядов — составляющей такого жития.

7.2. Основанием для образования общины Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви является согласие минимум двух истинно-верующих, изъявивших свое желание присоединиться к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви.

7.3. Никакое собрание не может именоваться Общиной Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, если оно не принято в каноническое общение с Российской Истинно-Православной Катакомбной Церковью посредством надлежащего чинопоследования, совершенного верным Ее членом, утвержденного действующим Архиереем (иереем). Только принятые таким образом могут видимо и Духовно принадлежать к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви.

7.4. Клир — священнослужители и церковнослужители Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви. Клирик: 1. Священнослужители: Священник, диакон; 2. — Церковнослужители: основные — чтец, певец, иподиакон; вспомогательные — регент, алтарник и подобные им, входящие в клир и помогающие священнослужителям при Богослужении.

7.5. Община, имеющая в своем составе 2 и более верных христиан, способных к деятельному участию в церковном домостроительстве, может избирать себе кандидата в клир. При избрании в клир преимущество, по древнему обычаю, отдается кандидатам от общин.

7.6. Духовное и общее руководство общиной осуществляется Настоятелем, а в отсутствие клира – монашествующим или Духовным Наставником из мiрян, которые могут быть кандидатами в клир.

Настоятель общины — Священник. Настоятель обладает всею полнотою Духовной власти, однако управляет христианами не единолично по произволу, а в согласии с истиной и верными членами общины, т. е. строго соборно.

7.7. Хозяйственная деятельность в общине под общим руководством управляется старостой, обезпечивающим:

обустройство храма или места проведения Богослужений;
наличие церковной утвари и священных сосудов;
Богослужебных книг;
своевременное заготовление просфор и вина;
достаточное количество ладана, углей, свечей, масла;
чистоту и порядок;
прочее.

7.8. Оглашенные не участвуют в управлении общиной и не могут ничего решать, но должны поучаться в православной вере.

7.9. В общине, многочисленной по составу (более 10 человек), для ее управления избирается церковно-приходской Совет, которому подотчетен в своих действиях Настоятель.

Участие мiрян в церковном управлении, однако, не исключает их послушание своим пастырям в общественной деятельности и, особенно, в делах Духовных, согласно заповеди: «Младшие, повинуйтесь пастырям (т. е. старцам); все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать». (1 Пет. 5, 5).

8. Закрытость и конспирация общин

8.1. В современной безбожной бывшей Российской Империи общины, если того требуют местные условия, должны быть закрыты от внешних, доколе на земле российской царит антихристова богоборческая власть, отступническая церковь и существуют гонения. Если же община действует нелегально, но открыто, то делает это под свою ответственность. Такие общины имеют статус полу-подпольных или открытых, и могут заниматься миссионерской деятельностью.

8.2. Община не должна стремиться к не вызванному обстоятельствами и необходимостью общению и сближению с другими общинами или клириками, кроме собственных. Следует быть очень бдительным и опасаться провокаций безбожных властей, всегда стремящихся к разрушению Церкви Христовой. Внутренние связи в Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви должно сохранять в тайне и ограничивать до минимума, чтобы не навести на них след врагов Христовых. Связь между клириками и общинами Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви осуществляют только специально уполномоченные доверенные лица – «посланники», избранные для этого служения из проверенных и испытанных христиан.

8.3. Следует тщательно хранить и оберегать все подлинники документов, имеющие большое значение для Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви и Ее чад. Передавать такие документы еретикам, отступникам или безбожникам, является тяжким преступлением перед Богом, за что сделавший такой грех понесет ответ на Страшном Суде.

9. Принятие в Российскую Истинно-Православную Катакомбную Церковь и отлучение от церковного общения

9.1. Российская Истинно-Православная Катакомбная Церковь, пребывающая в гонениях, не ставит своей целью широкую миссионерскую деятельность, но, прежде всего, озабочена сохранением преемства благодати Святого Духа, дарованной Ей от Господа. Но слуги антихриста не всегда и не везде с одинаковой силой преследуют Жену-Церковь, бегущую в пустыню от лица змия (Откр. 12, 6, 14). Временами, по промыслительному смотрению Господа Бога, гонение ослабевает, хотя и не прекращается совершенно, и водворяется как бы некое «безмолвие на небе, как бы на пол часа» (Откр. 8, 1). Это малое время даруется, чтобы дополнить число спасающихся (Откр. 6, 11).

9.2. Верные христиане Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви согласно книге «Откровения» и традиции древней Церкви Христовой именуются святыми (Откр. 13, 7,10; Деян. 9, 13,32). Это наименование не означает их прижизненной канонизации или уровня равного древним святым, но свидетельствует об их желании, цели и стремлении – достижения святости, а также о наличии святости, в сравнении с отступившими христианами.

9.3. Святые с великой осторожностью и предусмотрительностью должны принимать в общение желающих присоединиться к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, при этом необходимо понимать и помнить, что антихристова власть предпринимает попытки внедрить своих агентов в общины верных Церкви Христовой христиан с целью нейтрализации и устранения истинных христиан, чтобы проповедники истины не могли нести спасительную веру Христову, обличающую грех, ложь и все мерзости безбожников.

9.4. Прием желающих присоединиться к общине Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви осуществляется только по рекомендации кого-либо из верных членов этой общины, с согласия всех остальных Ее членов, и утверждается ее Настоятелем. Внешние, желающие вступить в число верующих, тщательно должны быть испытаны продолжительным искусом и принимаются Священником по докладу всей общины. Всякий желающий присоединения к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви кроме соблюдения общего порядка обязан принять вероучение Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви и настоящее Руководство.

9.5. Приему в общину предшествует предварительное испытание (нравственное и вероучительное) и чин оглашения. Если новоприходящий приступает к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви от безбожия, то совершается обычный чин оглашения; если же он приходит от какого-нибудь иноверия, инославия, или схизмы, то особый чин отречения от того или иного лжеучения и лжеучителей.

9.6. К ереси, именуемой «сергианской», относятся не только представители структуры созданной отступником и ересиархом м. Сергием Страгородским, но и все структуры и течения, происходившие от разбойничьего Собора РПЦ 1917-1918 гг., и от отступнического патриарха Тихона (Беллавина), разрушителя Православной Российской Церкви. По сути, никто из приходящих от различных церковных структур людей не может почитаться за верного христианина. Таковой принимается в Церковь только как раскаявшийся представитель отступления.

9.7. Срок оглашения новопришедшего определяется Настоятелем общины и зависит не от времени, а от поведения (Апостольское Предание, XVII).

9.8. Крещение в Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви совершается только полным троекратным погружением (Апост. 49, 50). У крещаемого должно быть два, или хотя бы один восприемник из верных членов Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, который обязывается лично присутствовать при крещении. Заочное восприемничество недействительно. При крещении желательно присутствие (если сему не препятствуют особые обстоятельства) всех членов общины, ибо крещение есть таинство вступления в Церковь Христову, свидетелями которого они являются.

9.9. Обливательное крещение не допускается, кроме как, в крайнем случае, на смертном одре, и совершается троекратным обливанием всего тела крещаемого, а не некоторых членов его.

9.10. Если имеется сомнение, крещен ли новоприходящий человек, такового должно крестить (Карф. 83) без употребления формулы «аще не крещен», так как никакое таинство не может совершаться условно.

9.11. Человеку, принятому в полное общение с Церковью Христовой, выдается грамота-свидетельство о крещении или о принятии. Она утверждается Священником, восприемниками, двумя свидетелями и Настоятелем общины.

9.12. Желающий присоединиться к общине Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви должен осознавать тяготу и погибельное действо родового греха клятвопрестпления, и осознанно покаяться в родовом грехе русского народа — клятвопреступлении — попрании Соборного обета русского народа на верность царствующему дому Романовых до Второго Славного Пришествия Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, данного с Крестоцелованием в 1613 году по Р. Х. .

9.13. Принятый в полное общение обязывается перед лицом всей общины принести «Обет присоединяющегося к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви» с клятвою на Кресте и Евангелии о недоносительстве, хранении тайны общины, послушании каноническому священноначалию и Настоятелю общины и соблюдения настоящего Руководства. 1-й год новокрещенные смиренно научаются церковной жизни без права голоса.

9.14. Курящих людей не должно крестить до совершенного оставления греха. Верные, впавшие в сей недуг, отлучаются от святого Причастия. Одержимых недугами пьянства или наркоманией не должно принимать в общение вовсе, доколе не оставят совершенно своего пристрастия. То же касается бесноватых, одержимых, психически больных и вообще невменяемых, поскольку таковые не всегда могут контролировать свои поступки. Их должно удалять как социально опасных элементов, представляющих постоянную угрозу для христианского общества. «Если же кто-нибудь имеет демона, пусть не слушает слова учения, пока не очистится» (Апостольское Предание, XV; см. также Апостольское правило 79). Но если кто-либо из означенных категорий лиц искренне желает спасения в Церкви Христовой, то таковых можно сподоблять оглашения, однако же, держать на удалении от христиан, и молиться об их исцелении. Если же они не исцелятся, то да сподобятся святого крещения и приобщения лишь при своей кончине (св. Тим. Алекс. 2).

9.15. Запрещается крестить, как нелюдей: труположников, содомитов, транссексуалов, гомункулов, гермафродитов (или в таковых постепенно перерождающихся), рогатых, мохнатых, хвостатых, шестопалых, чешуйчатых, сиамских близнецов и прочих, имеющих внешне нечеловеческие признаки.

9.16. Окончательное отлучение от общения церковного верных происходит (кроме обычных епитимий) только по суду церковно-приходского Совета (если такового нет, то по суду Настоятеля и христиан), который обязан канонически обосновать свое решение. Отлученный таким образом, если он считает по каким-либо причинам сие отлучение несправедливым, имеет право потребовать суда у Архиерея в присутствии Настоятеля и свидетелей. Если мира не будет, и община откажется принять его снова в общение, то Настоятель должен дать ему отпускную грамоту.

9.17. Оглашенные отлучаются по решению Настоятеля общины.

9.18. Принятие отлученных членов обратно в общение производится через публичное покаяние перед всею общиною. Кающийся исповедует свой грех, после чего христиане принимают решение о его участи. Над принятым, совершившим грех, читается «Молитва над разрешаемым от запрещения» (в Требнике), а над впавшим в отступничество, смотря по степени падения – «Вторый чин и устав о приходящих от отвержения к вере» (в нем же «Устав о отвергшемся отрочате, оскверншемся и кающемся», «Устав о совершенных возрастом, муками отвергшихся и кающихся» и «О отвергшихся произволением и кающихся») (в Великом Требнике).

10. Испытание приходящих в Российскую Истинно-Православную Катакомбную Церковь

10.1. «Каждый приходящий во имя Господне да будет принят: но затем, проверив его, вы узнаете о нем, так как у вас будет представление о правом и о левом. Если приходящий к вам действительно странник, помогите ему, сколько можете; но пусть он у вас не остается более двух или, если будет необходимость, трех дней. Если же он хочет у вас жить, будучи ремесленником, пусть трудится и ест. А если у него нет ремесла, вы по своему усмотрению позаботьтесь, чтобы христианин не жил среди вас праздным. А если он не хочет поступать таким образом, он – христопродавец: остерегайтесь таковых» (Учение 12 апостолов. Гл. 12).

10.2. Самовольные переходы из одной общины в другую, не вызванные обстоятельствами гонений, членам Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви запрещаются. Если кто-либо из верных христиан переселится в иную местность и пожелает присоединиться к другой общине Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, то должен предъявить (если он имел возможность это сделать) «представительную грамоту», удостоверяющую, что он не лишен общения церковного и достоин приятия (Апостольское правило 12). То же касается и всех христиан, сообщающихся с другими общинами.

11. Институт странствующих Священников

11.1. В связи с гонениями и нехваткой Священников в Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви имеют место «странствующие Священники».

11.2. Желающим принять Священника предлагается, во-первых, соблюсти все предосторожности, оградить его от внешних, соблюсти тайну; во-вторых, иметь помещение для Богослужения (если таковое намечается), а также обезпечить священнослужителя всем необходимым.

11.3. Имеющим священный сан во время существующих гонений не вменяется в непременную обязанность появляться в публичных местах в одеждах клирика, а иноку в одеждах монаха,- при этом необходимо для мiра являть из себя пример кротости, терпимости и любви, каковым примером для нас является Господь наш Иисус Христос.

12. О Наставниках Духовных

12.1. Получив один талант во святом крещении, христианин обязан приумножать его добродетелями, посредством которых стяжается благодать Духа. Силою же благодати открываются и особые дары (харизмы), как то: учительства, Духовного руководства, старчества и т. д.

«Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией» (1 Пет. 4, 10).

«Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно». (1 Кор. 12, 4-11).

Перечисленные служения не требуют особого посвящения для их прохождения, но естественно проистекают от единого дара апостольства, полученного христианином в таинстве крещения. Ибо крещение есть первая иерархическая степень посвящения в новозаветное царственное священство.

12.2. По оскудению священства, в гонимой Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, сообразно древней практике, имеет место чин Духовного Наставника (в монашеских общинах его функции осуществляют Игумены), который исполняет обязанности Настоятеля церковной общины. Чин Духовного Наставника соответствует служениям – пресвитера (presbuteroV – греч. старейшина, старец), игумена (hgoumenoV – греч. Наставник или руководитель), дидаскала (didaskaloV – греч. учитель, преподаватель), предстоятеля (proistamenoV) собрания, где нет Архиерея.

12.3. Чин Духовного Наставника имеет твердое основание в истории Церкви Христовой. Хотя 64 правило VI Вселенского Собора запрещает мiрянину «пред народом произносити слово, или учити, и тако брати на себя учительское достоинство», однако это касается только проповеди в храме, с амвона, когда имеются пастыри, облеченные священным саном, дабы мiряне не восхищали незаконно их власть в их присутствии. Но и это есть установление позднейшее, т. к. древнее правило гласит: «Учитель, аще и мiрский человек будет, искусен же словом учения, и нравом чист, таковый да учит. Будут бо, рече, вси научени Богом» (15 пр. ап. Павла). История древнеапостольской Церкви, а также многочисленные примеры из житий святых удостоверяют нас, что проповедь Евангельскую оглашали все христиане, а не одни только пастыри и святители. С особенной силой это подтверждается существованием древнехристианских апологетов и учителей Церкви: Иустина мученика, Тертуллиана, Климента Александрийского, Оригена, Татиана, Ермия философа, Минуция Феликса, Аристида философа, Квадрата, Афинагора и других.

«И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова» (Еф. 4, 11-12).

«И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во— вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудодейственные, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки» (1 Кор. 12, 28).

Из этих слов Апостола Павла очевидно, что в Древнеапостольской Церкви существовали различные служения – благовестников (евангелистов), функции которых исполняли чтецы, пророков, учителей (дидаскалов) – которые были связаны с проповедью, но не сопряжены с рукоположением в священный сан.

12.4. Разделение на «церковь учащую» и «церковь учащуюся», свойственное римскому папизму, православным учением отвергается как ересь.

12.5. Участие народа Божия в служении учительства несомненно, ибо каждому члену Церкви, а не одному только клиру, дано разуметь и толковать Священное Писание в согласии с истиной, а значит и проповедовать Слово Божие.

«Впрочем, помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему он научило вас, в том пребывайте» (1 Ин. 2, 27).

12.6. С апостольского времени в Церкви существовали дидаскалы, как носители особого благодатного служения. В Церковной истории Евсевия Кесарийского (кн. VI, 17-19) говорится: «Святые епископы, как скоро находили людей, способных принести братиям пользу, то приглашали их проповедовать народу. Так поступали блаженные братия в Ларанде – Неон с Эвелпидом, в Иконии – Цельс с Павлином, в Синнаде – Аттик с Феодором. Так, вероятно, было и в других местах». Это с несомненностью доказывает, что служение мiрян в области учительства широко было распространено в древнехристианском обществе I-III веков. Позднее оно прекратило свое существование как институциональное учреждение, коль скоро отпала в нем необходимость, однако нашла свое проявление в институте старчества и преподавательском деле.

12.7. Народ Божий – неотъемлемая часть тела Церкви, без которой ее существование было бы немыслимо. Помимо учительства, церковный народ также исполняет функции правления, заступления, т. е. непосредственно участвует в церковном управлении и вообще домостроительстве, избирает клир, регулирует жизнь местной общины, имеет представительство на Соборах, и т. д. Олигархическая форма управления в Церкви Христовой неприемлема в любом своем проявлении, единственным же критерием во всем служат истина и соборность в Духе Святом.

12.8. Священная книга Библия в пророчестве пророка Иеремии (19, 1) указывает нам как бы на две нити, дающие благодать от единого Владыки Бога – старцы людстии и старцы священнические. На этом основании, Апостол Петр называет пасущих стадо Христово старцами.

«Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы» (2Петр. 5,1-4).

12.9. О старцах, как Духовных начальниках народа, говорится неоднократно в Ветхом Завете (Исх. 3, 16; 4, 29; 12, 21). Старцы людстии, т. е. старейшины, являются законными представителями народа еще со времен египетского рабства. На них во времена Моисея сошел Дух Святый для того, чтобы они могли облегчить бремя народного управления (Чисел. 11, 16). Они же в последующей истории Израиля упоминаются многократно, как сохранившие за собою то самое значение, которое принадлежало им в Египте (Ис. Нав. 7, 6; 23, 2; 1 Цар. 3, 17; 5, 3; 17, 4; 3 Цар. 8, 1.3; 20, 7; 4 Цар. 23, 1).

12.10. Господь Иисус Христос в Евангелии Своем говорит: «Соль – добрая вещь; но если соль потеряет силу, чем исправить ее? ни в землю, ни в навоз не годится; вон выбрасывают ее». (Лук. 14, 34-35). Объясняя эти слова, блаж. Феофилакт от лица Господа повелевает: «Я желаю, чтоб всякий христианин был полезен и силен назидать, не только тот, кому вверено дарование учительства, каковы были апостолы, учители и пастыри, но Я требую, чтоб и сами мiряне были плодоносны и полезны для ближних. Если же имеющий служить на пользу другим сам будет негоден и выйдет из состояния, приличного христианину, то он не в состоянии будет ни принесть пользы, ни получить пользы… Посему, как не служащий на пользу, не получающий пользы, он должен быть отвергнут и выброшен вон». Тем более, сии слова следует отнести к Духовным Наставникам и учиненным старцам.

12.11. В Древней Церкви рукоположенные в священный сан старцы-пресвитеры не совершали Евхаристию и другие таинства и не занимались учительством, что было предоставлено Архиереям, пророкам и дидаскалам, а занимались иными функциями. В Апостольском Предании св. Ипполита Римского (гл. 9) находится ясное указание о нерукоположенных пресвитерах, однако же, имеющих их достоинство.

Духовниками бывали нередко монахи, не имевшие священного сана (в период Вселенских Соборов). Духовники, не имевшие священного сана, встречаются и позже. Впрочем, покаяние признавалось в Восточной Церкви свободным делом каждого верующего, который и мог выбирать себе по мысли и желанию Духовного отца. При таких обстоятельствах Духовники заметно возвышались над рядовым приходским духовенством, не получившим от епископа права на исповедь.

12.12. Священники не имели права принимать на покаяние без особого на то дозволения Архиерея. Посему ныне в общинах утвердилась практика, когда даже при наличии Священника ею может управлять Духовный Наставник или учиненный старец.

12.13. В иерархическом отношении в Древнеапостольской Церкви пророки и дидаскалы стояли выше пресвитеров. Лишь с конца III века последним стало постепенно предоставляться право учительства и совершения таинств.

12.14. Из творений Святых Отцов мы знаем примеры о простецах, ведающих Духовное дело. Так преподобный Иоанн Рыльский – простец и простецами избран на игуменство (Пролог, 19 окт.). Преподобный Александр учил эллинов, крестил их и был простецами избран на игуменство (Пролог, 23 фев.). Преподобный Маркиан был Наставником людей и упрошен патриархом Флавианом Антиохийским и Феодоритом епископом Кирским «еже изыти ему от пустыни ради многих на пользу» (Пролог, 2 нояб.). Святые мученики Флор и Лавр построили церковь и сами освятили ее, причем пели стихи: «Слава Тебе, Христе Боже, Апостолом похвала…» в предшествии Креста Господня (Пролог, 18 авг.).

12.15. Духовными Наставниками могут избираться как мужчины, так и женщины, как и в женских монастырях, избираются игумении. К этому мы имеем примеры святых равноапостольных жен: Марии Магдалины, Феклы, Нины, просветительницы Грузии, княгини Ольги и др.

12.16. Женщины-Наставники не совершают таинств, за исключением исповеди и крещения (в особых обстоятельствах). Эти таинства должны совершать иные лица мужского пола из верных христиан.

12.17. Выборный по правилам Наставник или игумен, без собственного согласия, не может быть смещаем общиной по произволу, но лишь по канонической причине. Однако сам Наставник, по благословению Иерея и с согласия народа, может уступить первенство в пользу более достойного.

12.18. Итак, сообразно древнейшей практике Церкви, Наставник есть Духовное лицо, не облеченное священным саном, но имеющее полный объем Духовной власти, предоставленный ему избранием церковной общины и утверждением епископа (если он есть). Духовный Наставник в иерархическом отношении поставляется выше Священников и диаконов, так как имеет достоинство пресвитера (выборного старца) и дидаскала (церковного учителя), являясь Духовником общины. Наставник имеет право совершать святые таинства (кроме евхаристии и хиротонии), Духовный суд, преподавать благословение с крестом и без креста по установленному чину, поучать народ в нравственном и догматическом отношениях, в т. ч. и с церковного амвона, носить рясу и скуфью. Духовный Наставник, как пастырь и отец Духовный, является блюстителем церковных правил и чистоты содержимого Церковью православного вероучения. Он обязан, по заповеди апостола, пасти стадо Божие, «надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над причтом, но подавая пример стаду» (1 Пет. 5, 2-3).

13.1. Верным членам Церкви, как истинным православным христианам запрещается: состоять в компартии и любых безбожных политических партиях, комсомоле, пионерах, колхозах; в масонских и полу-масонских организациях; в про-сергианских, новостильных, экуменических, еретических и отступнических, националистических, исламских, языческих, нео-языческих, содомитских и аморалистических организациях; участвовать в выборах безбожной власти, – ибо истинные христиане должны быть заинтересованы в скорейшем разрушении «Вавилона», а не в созидании его, дабы не подвергнуться одной участи с нечестивыми (Откр. 6, 10-11; 18, 4-7).

13.2. Запрещается всем верным поступать в еретические или языческие учебные заведения или самим быть в них учителями, в виде исключения допускается учеба или работа в вышеуказанных учебных заведениях при условии проведения в них проповеди покаяния,- при устранении такой возможности со стороны безбожной администрации или безбожных властей верный должен покинуть данное учебное заведение. Запрещается заниматься профессиональным или любительским спортом, всеми видами восточных единоборств и «Духовных» практик (исключая физическую подготовку для военных действий, рыбную ловлю и туризм, оздоровительную гимнастику), участвовать в олимпийских играх; ходить на спортивные или театральные зрелища.

13.3. Верным запрещается быть скульптором или художником, производящим идолов и амулеты, знаки зодиака и прочие магические изделия, а также работать на отступнические и еретические организации. Запрещается верному быть актером или дающим в театре представления, а также смехотворцем (Апостольское Предание, XVI). Все таковые и вышепоименованные да будут отвержены от Святой Церкви, доколе не раскаются в своем грехе и не оставят его. Также запрещаются: занятия восточной и вообще оккультной медициной, любыми видами ритуального траволечения и приготовления снадобий, безбожной психологией и психотерапией. Запрещено лечение гомеопатией, уринотерапией, гипнозом, знахарством, заговариванием, шептанием, чародейством, кодированием, заклинаниями и прочими магическими действиями. Запрещается заниматься клонированием, народным «целительством» и «экстрасенсорикой». Врачующие таковыми средствами или прибегающие к ним в недугах – да будут прокляты.

13.4. Если кто из верных чад Церкви поступит на военную службу в безбожную армию или в иные органы исполнительной власти (исключая частные охранные предприятия) и присягнет на верность богоборческому государству, – такие подвергаются отлучению наравне с отступниками от Христа, «потому что они презрели Бога» (Апостольское Предание, XVI).

Отечеством для христиан является Небесный Иерусалим, а Родиной – Святая Церковь (место их Духовного рождения), а не оскверненная территория, заселенная безбожниками и отступниками (Езд. 9, 11; Ис. 24, 5-6).

13.5. Верным чадам Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви необходимо устраняться от пользования :

банковскими счетами и картами (пластиковыми карточками), а также и другими картами (пластиковыми карточками) с электронно-цифровыми носителями информации;
штрих-кодами и товарами, услугами и прочим с нанесенными штрих-кодами или наносимыми после приобретения товаров, услуг

Идентификационного Налогового Номера (ИНН);
биометрического паспорта или паспорта с задекорированным числом зверя;
Социального Страхового Номера;
банковских и других карт (пластиковых карточек) с электронно-цифровыми носителями информации;
ЧИПов (Числовых Идентификационных Приборов) и приравненных им идентификаторов

предоставляющих возможность приобретения товаров, пользования услугами и прочими «благами» антихристова мiра и открывающих дверь к отречению от Бога, принятию сатаны и в вечную погибель.

Верные чада Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви имеющие ИНН и прочие цифровые, электронно-цифровые идентификаторы должны отказаться от них, что для духовного мiра является исповедничеством.

Обоснование изложено в книге Откровение 13:15-18; 14:9-11; 15:2; 16:2; 20:4 в частности:

«15 И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя.

16 И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их,

17 и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его.» Откр. 13

13.6. Верным христианам Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви запрещается во время существующих гонений регистрировать общину в государственных органах антихристовой власти, что может послужить к вреду христианам: разнообразному давлению извне, проникновению в общину агентов богоборчества и, в конце концов, – привести ее к физическому разгрому. Кто ослушается этого постановления – отлучается от церковного общения до покаяния.

13.7. Если кто из христиан – освященных, монахов или мiрских – обличен в предательстве верных, то да будет совершенно отлучен и, после покаяния своего, получит мир с Церковью лишь при своей кончине. Милость оказывать только тем из предателей, кто пал после пыток. Таковых, испытывая верность и дела, принимать по прошествии 7 лет. Клирик, Наставник или всякий мiрский или монах, дерзающий давать общение предателям, извергается и отвергается от всего, и подлежат церковному суду.

13.8. По восстановлении ЗАКОННОЙ Монархии общины, храмы и монастыри Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви подлежат Имперскому государственному учету со всеми вытекающими из этого Имперскими государственными гарантиями, имеющими место до 1917 года по Р. Х..

14. О брадобритии и волосах

14.1. Все члены общины Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви мужского пола обязаны носить бороду. Бритье бороды (брадобритие) строго запрещается, как латинский обычай. Следующий ему должен быть отлучен от общения церковного (Лев. 19, 27; 21, 5; Стоглав гл. 40; Кормчая Патр. Иосифа. Правило Никиты Скифита «О пострижении брады», л. 388 на об. и 389).

14.2. Не дозволяется также мерзкий языческий обычай мужчинам постригать голову крyгом (Лев. 19, 27) или, будучи мiрским, – отращивать волосы, заплетать в косы и т. п., а женщинам – остригать (1 Кор. 11, 14-15).

14.3. Все члены общины Православной Российской Церкви женского пола во время молитвы обязаны покрывать голову (1 Кор. 11, 14-15). Памятуя о том, чему учит Апостол:

15.1. В Российской Империи храмы и монастыри Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви содержались за счет Имперской казны, и частично доход составляла собственная хозяйственная деятельность общин, а также пожертвования верующих.

В нынешнее апостасийное время гонений и преследования верных чад Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви все ея служители содержатся на пожертвования общин. Данное положение имеет место до восстановления ЗАКОННОЙ Монархии (см. п. 54, п. 55 абзац первый).

В виду малочисленности общин верных христиан Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви в апостасийное время священнослужители могут работать в гражданских предприятиях любой формы собственности, при этом проводить посильную проповедь покаяния среди трудящихся на предприятии, соблюдая меры личной безопасности и безопасности общины. Работа на гражданском предприятии не должна отрицательно сказываться на порядке Богослужений в общине (отмена или перенесение Богослужения, исполнение треб). Работающие священнослужители десятую часть с доходов не от алтаря уделяют на распространение проповеди покаяния.

15.2. Основной формой сбора доходов на нужды Церкви Христовой является десятина, т. е. десятая часть от всех месячных или годовых доходов каждого верного, а также добровольные пожертвования. (см.: Втор. 18, 1-2; Числ. 18, 20-24; 1 Кор. 9, 4-14). Все члены общины, в т. ч. и оглашенные, кроме доброхотных пожертвований, приношений на трапезу Господню, начатков плодов и т. д. обязываются на нужды Церкви Христовой вносить десятину, как посвящение Господу (Быт. 14, 20; Лев. 27, 32-33; Числ. 18, 21-24; Втор. 14, 22-29; Апостольские Постановления, II. 25. 28). А кто желает быть совершенным, тот, по заповеди Христовой, пусть служит Господу и Его Церкви всем своим имуществом.

15.3. Десятая часть доходов общин от пожертвований и десятин – «десятину от десятины» – причитается правящему Архиерею (Числ. 18, 25-29; Неем. 10, 38). Она идет на распространение проповеди покаяния.

15.4. Десятая часть «десятины от десятины» причитается первому среди равных Архиереев Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви — она идет на распространение проповеди покаяния.

15.5. В общинах Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви ничего не продается и не оценивается (Мф. 21:12; Мк. 11:15; Лк. 19:45). Свечи, просфоры, крестики, печатная продукция и т. п. – находятся в свободном доступе и используются членами общины по мере надобности; требы отправляются безплатно. При душевном расположении и возможности члены общины могут вносить посильное пожертвование.

16. О совершении священнодействий безсвященническим чином

16.1. В случае острой нужды служения таинства, но в виду не имения Священника, верные христиане Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви могут совершать таинства безсвященнословным чином.

16.2. Из семи таинств Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви безсвященнословным чином можно совершать пять: крещение, мvропомазание, покаяние, браковенчание, елеосвящение. Таинство Евхаристии безсвященнословным чином не совершается, но мiряне могут причащаться преждеосвященными Св. Дарами, согласно практике Святой Церкви Христовой. Мiрским чином также совершаются отпевания, панихиды, водосвятные молебны, малое освящение церкви, оглашения. Пострижения в иночество совершаются только мантийными монахами. Но рясофорный инок может постричь в рясофор.

17. О таинстве крещения

17.1. Святое таинство крещения есть первое и необходимое условие для достижения спасения, ибо только оно соделывает членом Церкви Христовой, вне которой невозможно обрести Царство Небесное, поэтому Святая Церковь, при оскудении священства в тех или иных местах, или в других крайних обстоятельствах, позволяет крестить безсвященнословным чином.

17.2. О совершении святого таинства крещения Святые Отцы и Учители Церкви свидетельствуют: Св. Никифор, Патриарх Цареградский, говорит, что «простой инок и диакон при нужде могут крестить». Блаж. Иероним также говорит: «Мы знаем, что крещение часто дозволяется даже мiрянам; если только потребует того необходимость. Ибо как получил кто, так может и дать». Блаж. Августин в епистолии к Фортунату пишет: «По случившейся нужде имеют навык мiрские крещающимся преподавать крещение». Он же говорит: «Ибо подобает некрещенных младенцев крестить, если кто найдется при отсутствии Священника».

О том же преп. Феодор Студит: «Некрещенному полезнее, если не найдется православный для совершения крещения, креститься от монаха, или, за неимением и этого, от мiрянина, произносящего: крещается такой-то во имя Отца и Сына и Святаго Духа, нежели отойти непросвещенным; – и он становится поистине крещеным. Ибо по нужде и закону пременение бывает (Евр. 7, 12), как было и объяснено в древности» (письмо 24 к Игнатию сыну). Тертуллиан: «Впрочем, даже и мiрянам в крайнем случае дозволено крестить. Таким образом, когда нет ни епископа, ни Священника, ни диакона, то никто не должен отрекаться от сообщения дара Господня» (De baptismo, XII).

«По обстоятельству и простой монах крестит, также и диакон и простолюдин, если не найдется на месте Священника» (правило 14 Николы патриарха).

«Если в каком-либо месте нельзя найти Священника, то некрещенных младенцев может крестить всякий, кто тут окажется налицо. Нет греха: крестит ли отец, или кто бы то ни был, лишь бы только был христианин» (45 правило Никифора исповедника). «Оглашенный в случае болезни, находясь в пути или в дали от церкви, может быть крещен мiрянином, который получил правильное крещение и не является второбрачным» (38 правило Эльвирского Собора).

17.3. В Священном Писании находится множество примеров, когда таинство святого крещения совершалось лицами, не облеченными священническим саном. В Деяниях Апостольских (гл. 8) повествуется, как Филипп благовествовал Евангелие Христово самарянам, крестив много мужей и жен. Сей же Филипп, по толкованию Св. Отцев, был диаконом, служителем не алтаря, а трапезам (Деян. 6, 1-6). Тот же Филипп крестил на пути Евнуха (Деян. 8, 38). Также апостол Анания, когда он еще был диаконом, крестил апостола Павла по причине неимения Священника (Деян. 9, 17-18), как объясняет св. Иоанн Златоуст. В Номоканоне поэтому сказано: «Господь наш Иисус Христос многим апостолам, священства не имущим, повеле крестити» (лист. 65).

17.4. О том же удостоверяют с несомненностью примеры из житий святых. Св. Галактион, будучи мiрянином, крестил свою жену Епистимию (Пролог, 5 нояб.); подобным образом св. мученик Мина крестил Ермогена епарха (Пролог, 10 дек.); св. мученик Власий, именуемый Вукол, уверовавших окропил водою из коноба, в котором сам варился (Пролог, 3 фев.); св. мученик Созонт просвещал Эллинов и крестил их (Пролог, 7 сент.); св. Афанасий Великий в детстве крестил своих сверстников, о чем узнав Патриарх Александрийский вменил сие крещение за истинное и правильное, хотя к тому и не было никакой нужды; св. мученик Потий крестил дочь царя (Четьи Минеи, 1 июля); св. Феофан Антиохийский сам себя крестил и блудницу, которую научил христианству (Пролог, 10 июля); преподобный Феофан исповедник учил неверных и крестил их (Пролог, 9 сент.); то же делали и мученики Диодор и Дидим (Пролог, 11 сент.); Прискилл (Пролог, 21 сент.); Марк и иже с ним (Пролог 27 окт.); Дометий (Пролог, 4 окт.); старец в Александрии крестил девицу-евреяныню, о чем сообщил патриарху Иоанну Милостивому (Пролог, 24 нояб.); Александр-мних крестил некоего старейшину града и многое множество других (Пролог, 23 фев.); св. мученик Каллистрат сам крестил 39 воинов в озере, в которое они были ввержены мучителем (Четьи Минеи, 27 сентября).

Таинство крещения совершалось и благочестивыми женами. Так св. равноапостольная Фекла крестила по нужде саму себя. Потом же, быв послана св. апостолом Павлом учить людей, крестила иных, о чем повествуется в ее житии; св. Мариамна, сестра апостола Филиппа, учила неверных в Ликаонии слову Божию и крестила их (Пролог, 7 фев.). «Впрочем, в случае какой-нибудь необходимости, может совершить сие Таинство и мiрское лицо, мужское или женское… Таковое Крещение толикую имеет силу, что хотя и не повторяется, есть несомненный залог вечного спасения» (Православное исповедание веры Кафолической и Апостольской Церкви Восточной 1645 г. Ч. 1, вопр. 103.).

17.5. Каждый христианин должен знать краткий устав совершения святого таинства крещения, если под рукой нет Богослужебных книг.

17.6. Правильно совершенное таинство святого крещения безсвященнословным чином не подлежит никакому дополнению или восполнению от Священника, но признается подлинным благодатным крещением.

17.7. Самокрещение дозволяется в случае смертельной опасности и только для оглашенных. В иных случаях самокрещение не дозволяется, ибо оно не может ввести в Церковь.

17.8. Святая Церковь Христова признает и принимает следующие формы святого таинства крещения:

Водное, троекратным погружением.
Кровью своею, при мучениях.
Безкровным мученичеством.
Слезное, покаянным омытием слезами.

18. О таинстве м v ропомазания

18.1. Если в крещении совершается перерождение новопросвещенного в жизнь Духовную и очищение благодатию Святого Духа от греха, являясь как бы дверью в Церковь и царство благодати, то святое таинство мvропомазания есть сообщение особых даров благодати Духа Святого для укрепления и возрастания в вере и прохождения звания христианина.

18.2. Хотя мvропомазание издревле совершалось в связи с таинством крещения, тем не менее, мvропомазание есть таинство особое, отдельное от крещения.

18.3. Как и таинство крещения, мvропомазание можно совершать безсвященнословным чином по требнику, если имеется освященное Архиереем вещество Святого Мvра. Каждый христианин, получив на то благословение от Архиерея (или Священника), может совершать над новокрещенным таинство мvропомазания, поскольку сам, быв сподоблен его, имеет власть и другим преподать дар Святого Духа, который чрез сие таинство имеет.

18.4. Как и крещение, видимое совершение таинства мvропомазания нельзя заменить невидимым, Духовным помазанием, ибо последнее, хотя имеет место в некоторых случаях, никак не связано с собственно таинством, но есть особое, исключительное действие промысла Божия.

18.5. Если нет в наличии освященного Архиереем вещества Святого Мvра, необходимого для совершения таинства мvропомазания, то помазание заменяется возложением рук, как это было в Церкви Христовой изначально:

«Находившиеся в Иерусалиме Апостолы, услышав, что Самаряне приняли слово Божие, послали к ним Петра и Иоанна, которые, придя, помолились о них, чтобы они приняли Духа Святаго. Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса. Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святаго» (Деян.8,14-17).

«сказал им: приняли ли вы Святаго Духа, уверовав? Они же сказали ему: мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый. Он сказал им: во что же вы крестились? Они отвечали: во Иоанново крещение. Павел сказал: Иоанн крестил крещением покаяния, говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса. Услышав это, они крестились во имя Господа Иисуса, и, когда Павел возложил на них руки, нисшел на них Дух Святый, и они стали говорить иными языками и пророчествовать» (Деян.19,2-6).

18.6. Руковозложение вместо помазания мvром дозволяется лишь в самых крайних обстоятельствах, когда долговременно нет связи с истинными Священниками и Архиереями. Руковозложение, вместо помазания мvром, безсвященнословным чином совершается как несколькими христианами (если священнодействие происходит в общине), так и одним. При возложении рук чтется молитва «Благословен еси Господи Боже Вседержителю, источниче благих…», положенная по чину мvропомазания.

18.7. Таинство мvропомазания, совершенное по описанному чину, признается подлинным и благодатным. Если оно совершено одним возложением рук, то может быть дополнено помазанием Святого Мvра от Священника.

18.8. При оскудении Святого Мvра его можно разбавлять освященным елеем (Синтагма М. Властаря. Состава ОТ, правило 15; Требник. Чин освящения церкви).

19. О таинстве покаяния

19.1. О совершении таинства исповеди перед простолюдином или иноком, не облеченным в священный сан, мы имеем ясное указание из Священного Писания: «Исповедуйте убо друг другу согрешения ваша, и молитеся друг за друга, яко да исцелеете: много бо может молитва праведнаго поспешествуема» (Иак. 5, 16). Св. Апостол Павел, имея в виду прощение Коринфского кровосмесника, очевидно говорит о праве отпустить сей грех местной христианской общине, если это согласно воле Божией: «А кого вы в чем прощаете, того и я; ибо и я, если в чем простил кого, простил для вас от лица Христова» (2 Кор. 2, 10).

19.2. Этому находится подтверждение в учении и практике Святой Церкви. В Номоканоне говорится: «Аще убо, кто есть Священник не искусен же, а другий не Священник, искус же имея Духовнаго деяния, сему паче Священника праведно есть помышления приимати, и правильно исправляти» (лист 730). Блаж. Феофилакт Болгарский, в толковании на Мф. 18, 18: «Елика аще свяжете на земли, будут связана и на небеси», пишет: «Если, говорит, ты, обиженный, будешь иметь как мытаря и язычника того, кто поступил с тобой несправедливо, то таковым он будет и на небе. Если же ты разрешишь его, т. е. простишь, то он будет прощен и на небе. Ибо не только то, что разрешают Священники, бывает разрешаемо, но и то, что мы, когда с нами поступают несправедливо, связываем или разрешаем, бывает связываемо или разрешаемо и на небе».

Преп. Феодор Студит свидетельствует: «Но так как он (Архиерей) видит, что господствует ересь и обстоятельства со всех сторон стеснительны, то представил всем желающим врачевать приключившиеся болезни, как может каждый; и хорошо сделал он, достопочтенейший, так что и совершаемое есть закон, и душа, за которую умер Христос, не осталась без врачевания. Посему епитимии, употребляемые в настоящее время, суть врачевства… Не соблазн производят эти действия, а служат доказательством истинной любви» (послание 162).

«Не противно правилам, – говорит тот же преп. Феодор, – и простому монаху назначать епитимии» (послание 215 к Мефодию монаху).

19.3. В житиях святых повествуется о совершении исповеди лицами, не имеющими священнического сана. Так святой Антоний Великий многих приходящих к нему поучал и принимал помышления и преподобному Павлу Препростому подал иноческий образ; святой Пахомий Великий, собрав много монастырей, также принимал помышления братий и отвергшегося Христа обложил епитимиею и исправил; святой Иоанникий Великий принимал исповедающихся и одного еретика-иконоборца, приняв на покаяние, соделал истинным христианином; святой мученик Христофор, приняв двух блудниц кающихся, подал им прощение; старец-простец связал ученика своего «апостольскою властию» (Пролог, 15 окт.).

19.4. В Древней Церкви Христовой первохристианских времен таинство исповеди не имело тех форм, которые появились в церковной практике позднее. Покаяние тогда происходило публично в храме и весь народ Божий разрешал или связывал согрешившего. Впрочем, публичное покаяние или покаяние перед предстоятелем совершалось только в тяжких, смертных грехах, за прочие же грехи христианин испрашивал прощения у Бога в частной молитве, что, безусловно, также вменяется в истинное покаяние. Ибо таинство покаяния, в отличие от других таинств, не сопряжено с видимым обрядом, но является делом сугубо нравственным. Так именно понималось покаяние в писаниях Святых Отцов и Учителей Церкви Христовой I-III веков. Вообще, согласно святоотеческому учению, истинное покаяние вменяется только тем, которые действительно оставляют тот грех, в котором исповедовались, ибо покаяние есть, прежде всего, изменение ума. О том, что при отсутствии Духовника приносить покаяние следует одному Богу и это вменяется в истинное покаяние, говорится в Кормчей книге:

«Вопрос: Аще во гресех состаревся человек, завещает в молитве своей завет между собою и Богом, глаголя, яко прости мя Владыко, яже согреших доселе, и прочее не содею древних моих грех, ни обращуся к ним, но исповемся имени Твоему. Аще сий завет сотворив к Богу человек, в малех днех умрет, что требе есть помышляти?

Ответ: Приято бысть покаяние его от Бога» (Преп. Анастасия Синаита, лист 629).

19.5. Для совершения сакраментального покаяния требуется свидетель исповеди, который свидетельствует об истинности ее совершения. Он есть посредник между Богом и кающимся грешником, который имеет власть разрешать и связывать, впрочем, так, чтобы быть согласным с волей Божией, а не по собственному произволу. Это есть главнейшее основание таинства сакраментальной исповеди, совершителем которой является Сам Господь Иисус Христос.

19.6. Таинство исповеди никак не связано с таинством Евхаристии, и может совершаться как вместе, так и раздельно с ним. В отсутствие Духовника или любого иного свидетеля исповеди из верных христиан, каждый христианин, не имеющий препятствий ко святому причащению, т. е. не отлученный от общения и не находящийся под епитимией, не совершающий особо тяжких, смертных грехов, требующих врачевания в таинстве исповеди перед отцом Духовным, – может приобщаться Тела и Крови Христовых, употребляя чин «скитского», или точнее – «келейного» покаяния, который состоит в подробном исповедании в частной молитве перед Богом возможных согрешений. «Скитское покаяние», таким образом, вменяется в истинное покаяние и не требует дополнительного очищения покаянием перед Духовником. Впрочем, каждому следует руководствоваться более голосом совести, нежели установленному закону, ибо одно правило для всех касательно исповеди в данном случае установить невозможно, так как каждому требуется такое Духовное врачевание, которое сообразно состоянию его души.

19.7. Совершение таинства покаяния безсвященническим чином не есть право, применяющееся только в особых обстоятельствах, но постоянная церковная практика, употреблявшаяся в Святой Церкви всегда и повсюду, т. к. в основе ее поставлен нравственный авторитет исповедующего – мiрянина или монаха – способного к Духовному руководству верующими. Институт старчества прекрасно подтверждает такой опыт.

19.8. Поскольку главнейший момент таинства покаяния заключается в исповедании грехов перед Богом и отречении от них в присутствии свидетеля, который от имени Божия прощает кающегося, – то т. н. «разрешительная молитва», начинающаяся словами: «Господь и Бог наш Иисус Христос…», и наложение священнической епитрахили на исповедника с крестным знамением, не есть непременное условие действительности совершения таинства покаяния.

19.9. В гонимой Церкви Христовой в практику вошла также заочная исповедь, когда кающийся отправлял ее в письменном виде (в т.ч. посредством Интернета) Священнику (или Архиерею), а тот, по получении ее, вычитывал приличные чинопоследованию таинства молитвословия. Такой образ совершения исповеди нисколько не противоречит существу и смыслу сего таинства.

20. О причащении вне храма

20.1. Святые Дары на первых порах посылались на дом всем тем христианам, которые не присутствовали в собрании. Так св. Иустин мученик свидетельствует: «После приобщения всех верующих в собрании, диаконы относят причастие тем, которые не были» (Аполог. 1 – 97 стр.). Позднее стали посылать Святые Дары, главным образом, заключенным в темницах, исповедникам и больным. Таковы свидетельства об этом отцов – Киприана (письмо 54), Златоуста (о священстве VI, 4), и постановления Соборов – Никейского (пр. 13) и Карфагенского (пр. 76, 77, 78). И если в храме причастие преподавали только священнослужители, то, с другой стороны, миссию доставлять Святые Дары на дом верующим исполняли иногда низшие клирики и даже простые мiряне. Так, известен рассказ о свещеносце Тарсиусе, который был замучен язычниками за то, что не хотел отдать тело Спасителя, которое нес (Martyrol. Rom die aug. XVIII. Martigny – 168 стр.). А что Святые Дары пересылались на дом верующим в случае нужды через простых верующих, это видно из рассказа о причащении старца Серапиона. Серапион, отлученный от причащения, при кончине своей просил внука позвать местного пресвитера. Пресвитер отказался идти по болезни, но дал мальчику маленькую частицу евхаристии, приказал ее по приходе домой размочить и положить в уста старцу. Так мальчик и сделал. Придя домой, он размочил частицу и влил евхаристию в уста умирающему старцу (св. Дионисия Алекс. еп. Из письма его к Фабию, епископу Антиохийскому, в Церковной истории Евсевия, кн. VI, гл. XLIV).

Более того, самим верующим, присутствующим на Литургии, позволялось брать Святые Дары в дома и там ежедневно причащаться. На этот обычай указывает Тертуллиан (к жене, кн. 2, гл. 5), Киприан (книга о падших, стр. 161), Григорий Назианзин (слово XI о Горгонии), Кирилл Александрийский (Малиновский, 17-18 стр.), Иероним (письмо 50 к Паммахию). Общую же мысль всех этих свидетельств выражает Василий Великий в письме 81 к Кесарии: «А что ни мало не опасно, – читаем мы здесь, – если кто во время гонений, за отсутствием Священника или служащего, бывает в необходимости принимать причастие собственною своею рукою, излишним было это и доказывать; потому что долговременный обычай удостоверяет в этом самим делом. Ибо все монахи, живущие в пустынях, где нет иерея, храня причастие в доме, сами себя приобщают. А в Александрии и Египте и каждый крещенный мiрянин, по большей части, имеет причастие у себя в доме и сам собою причащается, когда хочет. Ибо, когда иерей единожды совершил и преподал жертву, принявший ее как всецелую, причащаясь ежедневно, справедливо должен веровать, что принимает и причащается от самого преподавшего. Ибо и в церкви иерей преподает часть, и приемлющий с полным правом держит ее и, таким образом, собственною своею рукою подносит к устам. Потому одну имеет силу, приемлет ли кто от иерея одну часть, или вдруг многие части»… Часто верующие жили в одних домах с язычниками – женщины нередко имели язычников мужей, и наоборот. Тогда домашнее причащение совершалось в глубокой тайне без всяких внешних церемоний. Тертуллиан, например, преподает такой совет жене, у которой муж язычник: «…чтобы твой муж не знал того, что ты вкушаешь тайно раньше всякой пищи» (к жене, 11, 5). В домах Святые Дары хранили в особых сосудах, ценность которых была различна, смотря по состоянию верующих. Святой Киприан первый говорит о домашних дарохранительницах; он называет их «arca» – ковчег (О падших, 161 стр.). Этот святой Отец рассказывает историю одной женщины, которая желала открыть нечистыми руками свой ковчег, где находилось Тело Господне, но была удержана вышедшим из него пламенем (там же). Как долго существовал обычай брать на дом Святые Дары для причащения, мы не можем с точностию указать. Во всяком случае, он имел место в VI веке, ибо мы видим пустынника Зосиму, причащающим преподобную Марию Египетскую (†521); и даже в VII веке, о чем узнаем из Луга Духовного Иоанна Мосха (†622). (См. 30 и 79 гл. Луга Духовного).

20.2. Святые Дары верующие нередко брали с собою в путешествия. Об этом говорит св. Амвросий (de myster. c. 8, п. 48) и Григорий Великий (Собесед. о жизни итал. отцев, кн. 3, гл. 36). При этом бывали случаи, когда путешественники имели части святой евхаристии под обоими видами (У Барония в Dialoog. III, с. 36. Annal eccl. loc. cit. – Макария догматик. 223 стр.).

20.3. Святыми Дарами даже обменивались верующие в знак приветствия. В этом отношении особенно был распространен обычай такого рода: Архиереи в праздник Пасхи посылали Святые Дары подчиненным обществам, дабы засвидетельствовать единение с ними… Из Луга Духовного Иоанна Мосха мы узнаем, что указанная практика существовала и в его время (29 гл. Луга Духовного).

20.4. «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» – говорит Господь (Ин. 6, 53). Кто не причащается Тела и Крови Христовых – мертв душою. Однако это сказано о тех, кто сами себя удаляют от вкушения Святых Тайн, но не говорится, что кто не причащается, тот не спасется. Господь Иисус Христос благоразумного разбойника первым ввел в рай, хотя тот и не причащался видимо.

20.5. Что если христианин не имеет возможности участвовать в таинстве Евхаристии, по причине ли гонений, уз или иных обстоятельств?

– Пусть не смущается он, ибо мы имеем много свидетельств, как подвижников и исповедников, по вере их, причащали Ангелы. «Во времена гонений, – говорит св. Афанасий Александрийский, – при оскудении учителей, сам Господь Духом Своим препитает верующих в Него» (Творения. Ч. 4, с. 129). Ибо даже если кто на смертном одре возжелает причаститься Святых Даров, но по не зависящим от него причинам не сподобиться приобщения, тому одно это желание послужит в награду и оправдание. Но кто не устоит в истине, тот унаследует погибель вечную, хотя бы таковой и причащался.

20.6. Лишенный возможности видимо принимать святую Евхаристию, не терпит ущерба, если пребывает во Христе, ибо таковой невидимо причащается в храме сердца своего. «И сами, как живые камни, устрояйте из себя дом Духовный, священство святое, чтобы приносить Духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом» (1 Пет. 2, 5).

«Дивно сие, братия мои, – говорит преп. Ефрем Сирин, – весьма досточудно, возлюбленные мои, непостижимо для горних и неизреченно для дольних. Недоступный для всякого ума входит в сердце и обитает в нем, Сокровенный от огнезрачных обретается в сердце. Земля не выносит стопы Его, а чистое сердце – обитель Его. Небо объемлет Он горстию Своею, и одна пядень пространства – жилище Его. Если распрострется вся тварь, не заключит Его в пределы свои, но если взыщет сердца, то и малое сердце вмещает его. Малое место избирает в человеке для жилища Своего, и делается человек храмом Божиим, в котором пребывает и обитает Бог. Душа – храм Его, а сердце – святый жертвенник, на котором приносится хвала, словословие и жертвы. Иереем же бывает Дух, Который стоит и священнодействует там» (Твор. Ефрема Сирина. Ч. 4, стр. 308).

А блаженный Иероним свидетельствует: «Так как тело Господа есть истинное брашно и кровь Его есть истинное питие, то, по толкованию таинственному, в настоящем веке мы имеем только то единственное благо, если питаемся плотию Его и пием кровь Его, не только в таинстве (евхаристии), но и в чтении писаний: ибо истинное брашно и питие, которое приемлется из слова Божия, есть знание писаний» (Твор. Блаж. Иеронима. Ч. 6, с. 37).

20.7. Однако же следует иметь в виду, что невидимое причастие не заменяет причастия видимого – Тела и Крови Господних под видом хлеба и вина, по установлению Самого Господа Иисуса Христа, и, тем более, не может заменить совершенно, как нечестиво учат безпоповцы. Ибо мы приняли от самих Апостолов заповедь: «Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет» (1 Кор. 11, 26).

Сказано же это не о невидимом причастии, что оно не прекратится вплоть до Второго славного Пришествия Христова, и не о небесной Литургии, но о причастии видимом, что следует по смыслу всей речи Апостола Павла. Всякое же иное учение мы отвергаем и почитаем еретическим.

20.8. Кто имеет желание причаститься, но не имеет к тому возможности, например, отсутствие Святых Даров, да употребляет «…со́ страхомъ святы́я воды́ и со благобоя́зньствомъ…» по чину «Послѣ́дованіе о причаще́ніи святы́я воды́ вели́каго освяще́нія на Богоявле́ніе. // Егда́ нѣ́сть лѣ́ть кому́ причасти́тися Святы́хъ и Животворя́щихъ Пречи́стыхъ Христо́выхъ Та́инъ Пло́ти и Кро́ви…» (в Великом Требнике).

21. О браках

21.1. Брак между мужем и женой – есть образ Церкви и Духовного единения Христа с Церковью (Еф. 5, 22-33), и является таинством, которое возможно совершать безсвященнословным чином.

21.2. «Брак есть мужа и жены союз и общий жребий на всю жизнь, общение Божественного и человеческого права, заключается ли он посредством благословения, или посредством венчания, или посредством договора» (М. Властарь. Синтагма. Г. гл.2).

21.3. Церковный брак может быть заключен только после обручения, кое есть память и обещание будущего брака. Обручение предваряет брак, как оглашение предваряет Крещение.

21.4. Время между обручением и самим браком – время испытания намерений, верности обоих желающих вступить в вечный союз и возможности свидетельствовать о препятствиях к браку. Символом намерения является поцелуй, символом верности – кольца.

21.5. Анонимных браков быть не может: все христиане данной общины должны знать брачующихся и свидетельствовать о них. Подобно восприемникам при святом Крещении, при таинстве Брака должны быть свидетели с обеих сторон брачующихся, поручающиеся пред Церковью Христовой за них.

21.6. Для вступающих в брак (особенно для не полновозрастных) необходимо согласие и благословение родителей. Однако, только родителей, принадлежащих к Российской Истинно-Православной Катакомбной Церкви, а не безбожных, еретических или иноверных. В последних случаях, брачующиеся обращаются к своим восприемникам или к Духовному отцу за согласием. По принятому обычаю, родители (или их заменяющие) благословляют иконами Христа-Спасителя и Пресвятой Богородицы.

21.7. Брак посредством венчания возможно совершать безсвященническим чином, т. е. без диаконских ектений и священнических возгласов, при возложении венцов на главы новобрачных в знак победы над похотями (примеч.: венцы на главы обязательно возлагать, а не держать сверху). При отсутствии металлических венцов (в виде диадим), они могут изготовляться из бересты и даже сплетаться из цветов полевых, как это установилось в гонимой Церкви. Если один из вступающих в брак – второбрачный, то его венец возлагается ему на правое плечо и имя произносится после единобрачного в независимости от пола; если же один из вступающих в брак – третьебрачный, то его венец ему дается в левую руку.

21.8. Если брачующиеся оба второбрачные или третьебрачные, то они вступают в брак посредством благословения, а не венчания, согласно чину, ибо по слову св. Иоанна Златоуста «как девство лучше брака, так первый лучше второго». Во многих общинах установился обычай читать на таких благословенных браках Канон Всемилостивому Спасу (что на 1 авг.).

21.9. При заключении брака необходимо брачующимся быть в приличной одежде, а невесте главу покрывать светлым убрусом (фатой).

21.10. Ни в каком виде не может быть церковный брак с безбожниками, еретиками и иноверцами. С таковыми возможно лишь сожительство (только если оно было заключено до крещения хотя бы одного из сожителей, см. Трулльск. 72), что называется «сотрапезничеством» (contubernum), но сущности таинства не имеет, хотя, по слову Апостола Павла, «Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1 Кор. 7, 14).

21.11. «Брак дан для деторождения, – говорит св. Иоанн Златоуст, – но еще более для погашения естественного пламени».

Воспроизводство христианского народа и последующее воспитание детей, как грядущих поколений христиан, – важнейшая задача брака.

21.12. Назорейство (воздержание и девство) есть обратная сторона брачного сожительства, ибо воздержание (монашество = «уединенность») с девством и благословенное сожительство являются уравновешивающимися формами человеческого брака: в первом случае – при воздержании, души человека с Богом; во втором случае, при соединении мужа и жены в одну плоть, также с Богом.

+ СОБОРНЫЙ ОБЕТ 1613 ГОДА НА ВЕРНОСТЬ РУССКОГО НАРОДА САМОДЕРЖАВНЫМ ЦАРЯМ-БОГОПОМАЗАННИКАМ ИЗ ДОМА РОМАНОВЫХ ДО СКОНЧАНИ ВЕКА : « УТВЕРЖДЕННАЯ ГРАМОТА ВЕЛИКАГО ВСЕРОСС I ЙСКАГО СОБОРА въ МОСКВѢ ЦЕРКОВНАГО И ЗЕМСКАГО, 1613 ГОДА (21 февраля), О ПРИЗВАН I И НА ЦАРСТВО МИХАИЛА ѲЕОДОРОВИЧА РОМАНОВА «

+ МОЛИТВА О ПРОЩЕНИИ ГРЕХОВ СВОЕГО РОДА

Осознавая тяготу и погибельное действо родового греха клятвопрестпления, и осознанно раскаиваясь в родовом грехе русского народа клятвопреступления — нарушении Соборного обета русского народа на верность царствующему дому Романовых до Второго Славного Пришествия Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, данного с Крестоцелованием в 1613 году по Р. Х. , прошу рассмотреть вопрос о принятии меня в лоно Православной Российской Церкви .

До сего времени для многих история Катакомбной или Истинно-Православной Церкви в границах бывшей Российской Империи, особенно в послевоенный период, представляла одну из самых неразгаданных тайн. Как правило, у большинства интересующихся всё знание о ней строилось на каких-то домыслах и предположениях, основанных на мало- или вовсе недостоверных источниках, и практически никто толком не мог понять и вразумительно объяснить, что же это такое - Катакомбная Церковь, где она находится, как живет и что исповедует?

ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ КАТАКОМБ

Долгие десятилетия советского плена ИПЦ была вынуждена, подобно древним христианам, скрываться в глубоком подполье - той “пустыне” Апокалипсиса, в которую, согласно святому предречению, убежит Жена-Церковь от лица зверя-антихриста (Откр. 12, 14). С воцарением на земле Российской большевистской власти, этой непосредственной предтечи “человека беззакония” и “сына погибели”, наступили поистине последние времена , времена генеральной репетиции последней решающей брани Христа с Велиаром, Церкви Христовой с антицерковью-блудницей. Вот почему исповеднический путь Катакомбной Церкви ИПХ, на который было дано благословение святых Новомучеников и Исповедников Российских, служит для нас истинным примером подвига веры и красоты духа.

Столь длительное как бы “безмолвие” Катакомбной Церкви породило, с одной стороны, всяческие кривотолки о ней, с другой - явилось той почвой, на которой враг человеческого спасения не замедлил посеять свои плевелы самозванных лжекатакомб, представители которых дерзают ныне именовать себя “Истинно-Православной Церковью”.

Наименование Истинно-Православной Церкви в России “катакомбной” по своему значению восходит к римским подземельям, в которых для молитвы собирались первые христиане.

“Что христианские катакомбы могли существовать в 1-й и 2-й век распространения христианской веры и служить местами Богослужения на гробах мучеников, об этом свидетельствует история. Климент Римский от лица Апостолов говорит христианам: “Идите, собирайтесь в катакомбы для слушания молитв и пения в честь мучеников”. О существовании христианских катакомб, как мест погребения усопших и Богослужения, утверждают римские законы, по которым в Риме в то время ничего так не уважали, как кладбища… и признавали священным всякое место, где кто бы то ни было погребен.

Хотя Римское правительство при Нероне и Домициане и преследовало христиан, но оно не коснулось их гробниц. Поэтому христиане, наравне с другими культами, пользовались правом Римских законов и без опасения владели кладбищами... Получая наравне с другими религиями право на поверхность земли, христианское общество тем самым приобретало единственную гарантию неприкосновенности подземных гробниц” - пишет церковный историк архимандрит Гавриил (Руководство по литургике. Тверь. 1886, с. 317-318).

Иными словами, такое право явилось единственным убежищем для христиан от религиозных преследований атеистических властей. Именно древние христианские катакомбы и послужили прообразом тех условий, в которых оказалась Церковь в последние времена, они собственно символизировали феномен нелегального Православия в безбожном государстве СССР.

Впрочем, подобных аналогий история знает множество: это и времена господства арианства, и монофелитской ереси, и эпоха иконоборчества. Ближайшим же по времени примером могут служить гонения на русское старообрядчество, имевшие провиденциальное значения в скорбных судьбах Российской Катакомбной Церкви. И все же нелегко проводить прямые параллели с нашими последними временами тяжкими, когда “вси хотящии благочестно жити о Христе Исусе, гоними будут” (2 Тим. 3, 12). Поистине, никогда еще Церковь Христова не оказывалась в столь ужасных обстоятельствах, наступивших в XX веке, когда с такою ясностию мы увидели исполнение слов тайнозрителя: “Горе живущим на земли и мори, яко сниде диавол к вам, имея ярость великую, ведый, яко время мало имать” (Откр. 12, 12).

ВОЗНИКНОВЕНИЕ РОССИЙСКИХ КАТАКОМБ

Когда же возникла в России Катакомбная Церковь? Время ее появления разными исследователями указывается по-разному. Некоторые из них сопоставляют ее возникновение с новой волной красного террора в 1922-23 гг. в связи с изъятием церковных ценностей и образованием т. н. “Живой Церкви”. Иные называют другую дату - 1927 год, ставший началом проведения кадровой политики советского правительства в отношении Российской Православной Церкви, вмешательство органов власти в ее внутренние дела, т. е. лишение ее свободы. Третьи указывают на формирование Катакомбной Церкви в 1930‑х гг., вызванное опять-таки очередным усилением репрессий.

Отчасти они все по-своему правы, но лишь в выявлении этапов ее становления. Более верным, однако, нам представляется мнение известного исповедника Катакомбной Церкви монаха Антония Чернова (в схиме Епифания), который писал так: “Когда же она, эта Церковь Христова, гонимая и уничтожаемая, а отсюда - тайная, сокрытая - появилась на земле Российской? Она появилась с того момента, когда появилось гонение. А оно началось одновременно с захватом власти большевиками, когда христиане были вынуждены так или иначе таиться, прятать свою веру, прятаться и скрываться от врагов Христовых... Она появилась тогда, когда с храмов стали срывать кресты, кощунствовать над иконами, осквернять, закрывать, разрушать храмы... Когда лишенные храмов священники не знали, куда им деться... Когда первые епископы и священники были подвергнуты всяческим издевательствам и мукам, а затем казнены или расстреляны... Вот когда появилась Катакомбная Церковь! А совсем не тогда, как думают и пишут, относя это событие чуть ли не к тридцатым годам нашего века ” (Епифаний (Чернов), схимонах. Церковь Катакомбная на земле Российской. Машинопись. 1981, с. 8).

Представляется очевидным тот факт, что формирование Катакомбной Церкви являлось процессом постепенным и не могло произойти одновременно и повсюду. Из сего еще нельзя сделать тот ошибочный вывод, недавно утвердившийся в исторической литературе, что под термином “Истинно-Православная Церковь” необходимо подразумевать исключительно направление, старавшееся удержаться в рамках легальности, а под термином “Истинно-Православные Христиане” и “Катакомбная Церковь” - направление собственно нелегальное.

На самом же деле ИПЦ, ИПХ и Катакомбная Церковь - суть разные наименования-синонимы одного и того же явления . Не следует забывать, что отцы-основатели всех течений Катакомбной Церкви, такие как архиеп. Андрей Уфимский, митр. Иосиф Петроградский, архиеп. Димитрий Гдовскй, еп. Виктор Вятский, архиеп. Феодор Волоколамский и другие, - все являлись архиереями легальными или, по крайней мере, открыто служившими . Тем не менее, они активно осуществляли хиротонии тайных епископов и священников, призывая к уходу в “катакомбы”. Последнее, однако, не было самоцелью для ИПЦ, но скорее вынужденной мерой.

Истинно-православные пользовались предоставляемой властями возможностью легального служения по причине недопустимости добровольной передачи храмов Божиих и святынь, которыми они владели, в руки еретиков или безбожников, но дальше этого не шли. Когда же с насильственным изъятием церковных зданий таковая возможность исчезла, они перенесили свою деятельность в подполье - кто-то раньше, кто-то позже - что практически завершилось только к концу 1930‑х гг.

В отличие от обновленцев и сергиан, все истинно-православные, несмотря на некоторые внутренние разногласия по вопросам, не имеющим принципиального значения, руководствовались одним и тем же объединяющим их началом: не допустить внутреннего порабощения Церкви большевиками и вообще какого бы то ни было контроля безбожных властей над ее пастырями и паствою . Таким образом, единство всех ветвей ИПЦ заключалось не столько в образе их служения (открытом или тайном) или даже принципах организации (централизованной или децентрализованной), сколько 1) в полном тождестве идеологии по всем ключевым позициям, и 2) в молитвенно‑евхаристическом общении между собою.

Также совершенно неверно с экклезиологической точки зрения мнение, что термины ИПХ (Истинно-Православные Христиане) и ИПЦ (Истинно-Православная Церковь) употребляются: первый по отношению к тем катакомбным общинам, которые не имеют священства, второй же - к тем, кои какое-либо иерархическое возглавление имеют. Если принять такое толкование, то можно подумать, что те ИПХ, которые временно утратили связь с законными истинно-православными пастырями, перестали быть членами Истинно-Православной Церкви. Но это - абсурд. Подобное мнение следует отвергнуть как несостоятельное, ибо никак нельзя согласиться с тем, что ИПХ, находящиеся на акефальном положении, не являются органической частью ИПЦ. Кстати, небезынтересно отметить, что термины “ИПЦ” и “ИПХ” впервые вошли в употребление у старообрядцев , а оттуда уже были заимствованы отцами Катакомбной Церкви.

«НАШИ КАТАКОМБЫ» ВОВСЕ НЕ НАШИ

В 1992 г. в “Вестнике РХД” был опубликован очерк сергианского иеродиакона Ионы (Романа Яшунского) “Наши катакомбы”, ставший своего рода первой и единственной работой по вопросу современного состояния разных катакомбных течений в России. К сожалению, несмотря на все очевидные недостатки очерка, он остается таковым и по сей день. Практически все источники, которыми пользовался Р. Яшунский для написания своей статьи, мне известны. Они не очень обширны, если учесть традиционную неприязнь катакомбников к разного рода “экспертам” из МП.

Поэтому нельзя согласиться с редакционным предисловием “Вестника РХД”, утверждающим, что молодой автор (1966 г. рожд.) “имеет большой опыт общения с катакомбным духовенством разных направлений, существующих на территории России”. Прямое отношение Р. Яшунский имел только к одному такому направлению: в прошлом он сам являлся клириком т. н. “исаакианского” раскола “серафимо-геннадиевской” катакомбной ветви. Именно о “исаакианах” и “геннадиевцах” Р. Яшунский представляет наиболее подробный материал, не лишенный, однако, ошибок в фактах и датах.

Несмотря на погрешности очерка Яшунского, всё же приходится признать, что некоторые приведенные им сведения представляют определенную ценность и даже уникальность. Основной вывод Р. Яшунского: кроме неканоничной “серафимо-геннадиевской” ветви ни одно течение в “катакомбах” в настоящее время “не связано непосредственно непрерывной цепочкой епископских хиротоний с Отцами-основателями Катакомбной Церкви, свв. новомучениками Иосифом Петроградским, Кириллом Казанским, Андреем Уфимским (кн. Ухтомским) и другими” .

Так или иначе, приходится признать, что на сегодняшний день не имеется более-менее объективного, систематического и документально обоснованного исследования о состоянии наиболее известных течений в Катакомбной Церкви, существующих ныне . Попытки, предпринимавшиеся в этой области ранее, не представляют интереса, т. к. большею частью основаны на данных атеистической пропаганды, или же на показаниях того же Р. Яшунского, далеко не полных и не точных. Кроме того, в силу идеологических пристрастий главной целью таких работ была дискредитация ИПЦ, попытка представить ее в самом что ни на есть неприглядном свете, выдать ее за какое-то сектантское сборище.

Но больше всего удивляет полное молчание по означенному вопросу Русской Православной Церкви Заграницей, считающей себя частью Истинно-Православной Церкви в России или даже прямой её наследницей. В архивах РПЦЗ ныне скоплено колоссальное количество документов и материалов о разных ветвях Катакомбной Церкви в СССР периода 1945-90‑х гг. Но в силу эгоистических, партийных интересов РПЦЗ вынуждена замалчивать любые сведения о ИПЦ, т. к. это сильно повредило бы собственному самоутверждению “зарубежников” в России, где каноничными они считают только себя, поливая катакомбников всяческими помоями и дискредитируя их в глазах собственной паствы.

Можно надеяться, что исследования в этом направлении будут и в дальнейшем продолжены, дополнены другими авторами и исправлены, если в ней найдутся какие-либо неточности.

Антиортодокс

Серафим, он же «Херувим»

Оперативные разработки, по мнению органов госбезопасности, показали, что нелегальные группы ИПЦ стремились к прочным контактам и в перспективе – к созданию всесоюзного объединения общин. В рамках дела УМГБ по Харьковской обл. «Христодулы» (на группу ИПЦ Андрея Логинова и Евдокии Храмцовой, последователей одного из основателей нелегальных общин ИПЦ иеромонаха Серафима – объекта разработки «Херувим», арестованного в 1946 г.) были якобы добыты сведения об активной миссионерской деятельности украинских участников ИПЦ, выезжавших в 1947–1948 гг. на переговоры с истинно-православными в различные регионы от Воронежа до Караганды с целью побудить их к объединению в единую организацию во главе с о. Серафимом. При этом у представителей ИПЦ в других регионах брали письменные «покаяния», пересылавшиеся о. Серафиму в продуктовых посылках(1).

Для ряда общин ИПЦ была присуща высокая степень политизации сознания и общения, что показала агентурная разработка УМГБ по Киевской области «Омут» (заведенная в феврале 1950 г. по поступившим от негласных источников сведениям об «активной антисоветской деятельности» группы из 6 членов ИПЦ в Киеве). Как выяснила агентура, во главе группы стояла Мария Боровская (представлявшаяся «членом императорской семьи»). Своим сторонникам она говорила, что является «святой» и «прозорливой», после падения советской власти займет руководящую должность и только ее «высокое заступничество» спасет верных ИПЦ от неминуемой гибели в гражданском катаклизме.

Иеромонах-катакомбник Серафим (Шевцов) с конфискованными ценностями и церковным имуществом

Обвинительные материалы ставили в вину членам ИПЦ их враждебное отношение к советской власти. В качестве примера можно привести дело арестованных в начале 1950 г. фигурантов разработки УМГБ по Житомирской области «Монархисты». Тогда на сроки от 10 до 25 лет лагерей было осуждено 12 участников общины ИПЦ во главе с Иваном Прокопенко, «ранее судимым за антисоветскую деятеятельность». Следствие и внутрикамерная агентурная разработка, по данным органов госбезопасности, показали, что члены общины «не признают советскую власть, организовывают нелегальные сборища, под прикрытием религии обрабатывают присутствующих в духе непримиримой вражды к Советскому государству», призывают к отказу от воинской службы, уплаты налогов и участия в выборах(2).

На нелегальных собраниях группы на квартирах бывших прихожанок «ставропигиального монастыря» о. Михаила (Костюка) Раисы Школьник и Розалии Чайковской (в 1946 г. осужденной условно) «под видом совершения религиозных обрядов вели антисоветскую агитацию» за срыв мероприятий советской власти, распространяли утверждения о скорой войне с США и неизбежном поражении СССР. По сообщениям агентов, М. Боровская будто бы имела сторонников в ряде областных центров Украины, вела с ними переписку и направляла указания о порядке объединения общин ИПЦ в «единое антисоветское церковное подполье»(3).

Безусловно, одной из причин антиправительственной и антикоммунистической направленности взглядов сторонников ИПЦ являлось то, что многие из них были жертвами предвоенных репрессий. Так, руководитель общины ИПЦ из 40 человек в Ново-Шеполичском районе Киевской области (разрабатывалась МГБ по делу «Кликуши», реализованного в феврале 1951 г., 17 человек осуждено к 25 годам лагерей) София Савенок в 1937 г. была осуждена к 8 годам лишения свободы(4).

«Благочестивые» рабовладельцы

При том, что основными причинами преследований ИПЦ выступали общая антирелигиозная направленность коммунистической власти, стремление не допустить появления альтернативного идейно-духовного пространства общественной жизни на фоне экстремального международного положения первых лет «холодной войны», участники общин ИПЦ нередко нарушали действующее советское законодательство, что давало основания для их преследования по общеуголовным статьям.

Игнатий Море

В катакомбной церкви приживались и откровенные авантюристы-стяжатели, ловко эксплуатировавшие экзальтированное сознание отдельных «одноверцев». Как показала разработка УМГБ-УКГБ по Ворошиловградской области «Коварные», проживавшая в г. Кадиевке Матрена Левицкая выдавала себя за «пророчицу», а после ее смерти племянница Раиса Левицкая (спекулянт дефицитными товарами) наладила сбор средств с участников ИПЦ под видом «поминок по матушке Матрене».

Присутствие в движении ИПЦ подобных элементов приводило к появлению своекорыстных членов общин, часть из которых становилась объектом вербовки МГБ. Так, агент «Позднякова», примкнувшая в 1948 г. к группе ИПЦ в Ворошиловградской области, под влиянием «старца Елиазара» из Сталино (выдававшего себя за императора Николая ІІ) объявила себя дочерью монарха и активно использовалась МГБ для проникновения в общины ИПЦ Донбасса, разработки дела «Павловцы», фигуранты которого ожидали свержения советской власти и возрождения монархии. В мае-июне 1950 г. УМГБ области арестовало 14 человек «руководящего состава» ИПЦ, включая «нелегала-странника» Алексия (Алексея Воробьева). Всего за 1950 г. в области арестовали 45 членов ИПЦ по делам «Павловцы», «Пигмеи», «Отшельники» и «Бродяги»(11).

Лжестарцы из агентурного аппарата

Органы МГБ умело использовали отрицание ИПЦ канонического клира Московского Патриархата и своеобразный культ «старчества». Уникальным является пример агента «Степового», который по религиозной линии оказывал услуги спецслужбе с 1924 по 1956 г., жил на пособие, вел одинокий, бродячий, исполненный лишений образ жизни, потерял на фронте сына. Под видом «странника», «старца» маршрутировался чекистами по различным регионам СССР, где существовало подполье ИПЦ, имел высокую репутацию «страдавшего за веру», доверие верующих. По информации агента «реализовали» ряд оперативных дел (т. е. лишили свободы десятков людей)(12).

Полтавским УМГБ в рамках разработки «Фанатики» в общину ИПЦ был внедрен под видом странствующего старца агент «Фоменко». Опираясь на инструктаж оперативных работников, он выявил связи общины с киевскими группами ИПЦ и способствовал аресту 5 членов общины во главе с раскулаченным в 1930 г. М. Дахно(13). Агент «Смехов», работавший по делу «Христодулы», выявил контакты авторитетных членов ИПЦ Натальи Запорожец-Лысак и Ивана Бесхутрого с одним из руководителей ИПЦ в Украине, иеромонахом Серафимом (в миру Даниилом Шевцовым), отбывавшим ссылку в Кировской области, и его помощником Василием Семененко (сосланным в Ярославскую область)(14). Агент «Тропинин», заняв авторитетное положение в общинах ИПЦ Ворошиловградской области и работая по делу «Пигмеи», способствовал аресту в феврале 1952 г. представителей ИПЦ – «странника» Федора (Ф. Тахненко), «странницу» Наталью (Н. Тепловодскую), «странника» Макара Мордовцева (приговорен к 25 годам ИТЛ) и еще 6 человек(15).

Агент «Сизый» под видом странника добыл сведения о руководителе ИПЦ в Полтавской и Сумской областях нелегале-иеромонахе «Херувиме» (бывшем священнике с. Смелое Сумской области). В одном из своих донесений «Сизый» приводил следующее высказывание «Херувима»: «Будьте стойки в нашей вере, больше молитесь, чтобы избежать печати антихриста, знайте только меня, не ходите в действующие ныне церкви, так как там молятся за (назвал имя вождя), чего христиане делать не должны»(16).

Дом № 17 по улице Харьковской в г. Чугуеве, где был оборудован подпольный монастырь ИПЦ иеромонаха Серафима (Шевцова)

Одновременно МГБ УССР подверг критике антирелигиозный отдел и его подчиненных в УМГБ за «примирительное отношение» к ИПЦ в УМГБ Днепропетровской, Николаевской, Херсонской областей. В последней, в частности, работавшие по делу ИПЦ «Черные пауки» в Голопристанском районе осведомители не добились результатов – агент «Антонов» оказался старообрядцем, а агент «Швея» выехала на Дальний Восток. В Николаевской области не велось активных мероприятий по делу ИПЦ «Опиум» (при том, что члены местной общины характеризовались как активные участники выступлений против коллективизации). Резкую критику руководства вызвали попытки оперативных подразделений использовать для разработки ИПЦ конфидентов из среды епископата Московской Патриархии, психологическое давление на этих иерархов и обвинения их в «неискреннем сотрудничестве»(17).

На совещании по «агентурно-оперативной работе по духовенству, церковникам, сектантам и еврейским клерикалам» 5-х отделов УМГБ УССР (май 1951 г.) также отмечался неудовлетворительный уровень агентурного проникновения в подполье, примитивный уровень разработки, отсутствие «квалифицированных комбинаций»(18).

Проведенная в 1950–1953 гг. очередная кампания ожесточенных гонений на катакомбное движение пошла на убыль со смертью Сталина. Тайным общинам был нанесен серьезный удар. Однако в целом усиленная оперативная разработка и активная фабрикация следственных дел не привели к исчезновению общин и подполья ИПЦ. Как признавало МГБ УССР, к середине 1951 г. в республике действовало оценочно свыше 60 нелегальных общин ИПЦ и «других элементов» подполья с общей численностью свыше 1500 человек. Группы ИПЦ в Винницкой (свыше 200 человек), Ворошиловградской, Днепропетровской, Киевской, Одесской (свыше 100 человек), Сталинской, Сумской (свыше 100 человек), Черниговской, Харьковской (свыше 100 участников) и других областях, как отмечало МГБ, вели активную антисоветскую деятельность и призывали к неповиновению власти(19).

Полностью искоренить катакомбников оказалось невозможно. В частности, в мартовской 1954 г. докладной записке Н. С. Хрущеву от заведующего отдела пропаганды и агитации и отдела науки и культуры ЦК КПСС подчеркивалось существование «большого количества бродячих (незарегистрированных) попов», сотни которых были выявлены в 1953 г. А в середине 1950-х гг. началась новая активизация деятельности катакомбного движения, в том числе в Украине. Из лагерей оказались выпущены сотни не признававших Московский Патриархат священников и проповедников-мирян, составлявших значительную часть «узников за веру». Так, в справке председателя Совета по делам религиозных культов А. Лузина от 25 ноября 1957 г. об активизации религиозных групп на территории СССР подчеркивалось, что отколовшиеся от Русской Православной Церкви, не признавшие советскую власть группы ИПХ имеются в Черниговской, Харьковской, Тамбовской и некоторых других областях.

Объекты дела «Скит»

Руководитель подполья ИПЦ на Левобережной Украине иеромонах Агапит (Жиденко)

К 1956 г., по данным КГБ УССР, в республике пребывали «авторитеты-нелегалы» ИПЦ иеромонах Филарет (Федор Метан, 1900 г. рожд., Сумская обл), священник Владимир Веселовский (1894 г., руководитель ИПЦ Киевского региона), иеромонах Агафангел (Аксентий Бутенко, 1895 г., лидер ИПЦ Полтавщины), иеромонах Серафим (Шевцов, руководитель «Левобережного центра» ИПЦ, на самом деле умер в 1955 г.), Степан Гайдаренко («тайный епископ ИПЦ»), Иван Драган (1902 г., Хмельницкая область, доверенное лицо руководителя «ИПЦ Сибири, Поволжья и Урала», «патриарха Андрея» – Андрея Сидорова)(20).

В дальнейшем ИПЦ оставалась в числе приоритетов оперативной деятельности отдела «О» и 5-го Управления МГБ УССР (централизованное дело НКГБ-МГБ УССР «Скит»), стремившихся создать свою агентурную сеть в среде ее сторонников. В областных УМГБ велись самостоятельные разработки на группы ИПЦ или отдельных ее активистов. В 1944–1953 гг. сотни участников ИПЦ по политическим обвинениям были привлечены к уголовной ответственности, получая длительные сроки заключения, преимущественно от 10 до 25 лет лишения свободы.

Оперативная разработка и преследование участников ИПЦ осуществлялось, прежде всего, исходя из политической трактовки их деятельности как антигосударственной («антисоветской»), направленной на подрыв основ существующего строя, реанимацию монархического режима, бойкот выполнения конституционных обязанностей (участия в выборах в органы власти, службы в армии, уплаты налогов, препятствование детям в получении образования), эрозию колхозного строительства, агитацию за поражение СССР в возможной войне с Западом.

Однако следует признать, что содержание проповедей и призывов актива («старцев», наставников общин и др.), общение между членами ИПЦ после войны приобретало все более заостренно политизированный и бескомпромиссный характер, причем объектом критики власти выступали ее социально-политические мероприятия (прежде всего – коллективизация, а также репрессивное сопровождение «социалистического строительства»). Наряду с враждебным отношением к Московскому Патриархату и его священству, это обрекало представителей течения не только на повседневный конфликт с законом, уход из социальной жизни, но и на утрату возможности (ощутимо возросшей по сравнению с предвоенным периодом) участвовать в богослужении и приобщении христианских Таинств.

Лишенная святоотеческого окормления среда «церковного подполья» под влиянием гонений и постепенного разрушения внешних связей все более продуцировала внутренние конфликты и расколы, что активно использовали органы госбезопасности. Всего в рядах катакомбного движения в 1950-х – 1980-х гг. оформилось не менее 10 различных течений. Почти все они не имели общения между собой.

При этом произошло определенное расслоение истинно-православных. У части из них ослабела система запретов по отношению к «миру», вплоть до разрешения верующим поступать на временную работу в колхозы и посещать храмы Московского Патриархата. В то же время другая часть встала на путь дальнейшего углубления отчуждения от «мира», проповеди аскетизма, вплоть до половых запретов. С 1950-х гг. на некоторые слои участников движения распространилось требования целибата (безбрачия), а на семейные пары – запрещение деторождения. Объявлялось о близком конце света, и несколько раз назначались его даты. Как следствие, произошло образование нескольких новых, относительно небольших радикальных групп – седминцев, молчальников и т. п.

Для наиболее консервативной части «катакомбников» с 1950-х гг. стали присущи совершенно оторванные от жизни представления, высказанные, в частности, активистом ИПЦ из Николаевской области: «Сейчас власть антихриста и власть евреев – их царство… нужно молиться дома и избежать разных дьявольских печатей… знать только своих своей группы, настоящие христиане не должны иметь паспортов и иных документов, на которых имеется «печать красного дракона», скоро будет восстановлена царская власть, нельзя быть членом профсоюза» и т. д.(21).

Подобные группы приобретали отдельные внешние черты сект. Порой заменившим священников проповедникам из среды мирян в сознании верующих придавались черты новых святых. В конце 1950-х гг. еще сохранялось прежнее деление истинно-православных на «духовников» (около 30%), которые считали возможным перевоплощение Бога в человека и традиционалистов или «книжников» (70%), сохранивших верность основным канонам Православной Церкви. Правда, большинство групп «духовников» 1930-х гг. уже распалось(22).

Обусловленное историческими обстоятельствами дистанцирование иосифлянского движения от Московского Патриархата в 1990-е – 2000 гг. получило взвешенную оценку со стороны Русской Православной Церкви. К настоящему времени прославлены в лике святых несколько десятков «иосифлян». Архиерейский Собор 2000 г. принял решение о том, что не следует ставить в один ряд «обновленченскую схизму» и «правую оппозицию» в Русской Православной Церкви, не согласную с линией будущего Патриарха Сергия (Страгородского). В действиях «непоминающих», констатировал Собор, «нельзя обнаружить злонамеренных, исключительно личных мотивов. Их действия обусловлены были по-своему понимаемой заботой о благе Церкви», и нет оснований считать их раскольниками(23).

Несмотря на масштабные оперативные мероприятия и многочисленные аресты, истинно-православные общины продемонстрировали способность к регенерации и продолжили существование в постсталинский период, оставаясь объектом оперативной разработки органов госбезопасности. К концу 1950-х гг. в СССР, по данным КГБ, существовало до 300 локальных групп ИПЦ с более чем 6000 участников, «которые стояли на позициях крайней враждебности к канонической церкви».

За период 1943–1958 гг. в Украинской ССР органы госбезопасности арестовали (что в подавляющем большинстве случаев влекло и уголовное наказание) в категории «церковники» (куда входили адепты ИПЦ-ИПХ, подгорновцы, игнатьевцы, иоанниты) 2119 человек, еще 56 было задержано в 1961 году (наибольшее количество арестованных – свыше 200 в год пришлось на 1949–1951 годы). Большее количество задержанных имелось только среди опасной для власти нелегальной секты Свидетелей Иеговы, вовсю занимавшейся шпионской деятельностью – 2439.

В рамках третьей волны преследований истинно-православных в 1958–1964 гг. за один только 1959 г. в УССР выявили 14 общин ИПЦ с более чем 200 участниками на Черниговщине, 13 – в Полтавской области, ряд общин в других областях Украины. Наиболее активно ИПЦ проявляла себя в Сумской, Харьковской, Ворошиловградской и Черниговской областях(24). К 1960 г., по оценкам КГБ УССР, в республике действовало 946 учтенных им участников ИПЦ, а также 125 подгорновцев, до 200 иоаннитов, 217 игнатьевцев – т. е. основных сегментов «церковно-монархического подполья»(24).

К 1980-м гг. в СССР в живых оставалось не более десятка катакомбных пастырей, канонически рукоположенных в рамках «тихоновско-иостифлянской преемственности»(25).

Оставшиеся в катакомбах духа

Иконы и антиминсы подпольного храма в Чугуеве

Можно с уверенностью сказать, что катакомбное движение, особенно в лице общин ИПЦ и ИПХ, оказалось самой непримиримой, последовательной формой массового сопротивления советской власти за все 70 с лишним лет ее существования. Создание и расширение религиозного подполья в стране было во многом «делом рук» самих органов государственной власти, следствием их ошибочной политики по отношению к Церкви. В то же время следует отметить, что феномен православных «катакомб» (религиозных нонконформистов) показал не только свою чрезвычайную устойчивость в различных условиях, но и наличие тенденции к самовоспроизводству и увеличению за счет пополнения верующими Московского Патриархата. Движение переживало различные периоды, в том числе и существенного упадка. Со временем заметной становилась тенденция вырождения части катакомбников в секту. Однако тайные общины сумели просуществовать до падения советской власти.

Вполне понятно, что советская власть, коммунистическая партия и органы госбезопасности рассматривали церковную оппозицию канонической РПЦ как дерзкого идеологического противника, бросившего вызов режиму и его политике подчинения Церкви. Уголовное и административное преследование и репрессирование верных ИПЦ и «катакомбников» с разной (и убывающей) интенсивностью продолжалось вплоть до «перестройки».

При этом следует объективно учитывать, что в период Отечественной войны ряд участников церковной оппозиции действительно стали на путь измены Родины и сотрудничества с врагом (что и по меркам мирских законов и морали, и по понятиям вероучения является преступным, аморальным и греховным). В годы «холодной войны» контрразведка и 5-е Управление КГБ (противодействие идеологической диверсии) не могли не учитывать стойких попыток зарубежных центров психологической войны, специализировавшихся на «изучении положения верующих в СССР», установить контакты с религиозной оппозицией и использовать собранные материалы для дискредитации советского государственного строя.

Каким бы ущемленным не было положение Церкви в СССР, зарубежные «профильные организации» преследовали свои цели по отношению к главному цивилизационному и геополитическому конкуренту, не заботясь о последствиях вовлечения в подобную деятельность для граждан СССР – их репрессирование только подливало масло в огонь информационно-психологического противостояния. Церковь прекрасно понимала сущность агрессоров против сознания, ныне окончательно сбросивших маску «антикоммунизма». Вспомним осуждение епископа Ермогена (Голубева, уроженца Киева, 1896–1978). Переписка с ним Патриархии по острым, дискуссионным вопросам внутрицерковной и государственно-церковной жизни стала известна за пределами СССР, о ней появились материалы в зарубежной печати. После этого Священный Синод своим постановлением от 30 июля 1968 года квалифицировал деятельность архиепископа Ермогена как «неполезную для Русской православной церкви», хотя владыка вовсе не направлял за рубеж свои материалы для «тамиздата». «Ему было определено и далее жить на покое в монастыре с предупреждением, что если он будет продолжать подобную свою деятельность, то к нему будут применены меры прещения (то есть он будет подвергнут каноническим наказаниям)»(26).

Серьезный анализ сущности «катакомбного» движения ИПЦ провел научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Алексей Беглов в книге «В поисках “безгрешных катакомбˮ». Автор обратил внимание на «четкую политическую направленность» апологетических оценок ИПЦ со стороны Русской Православной Церкви Заграницей» (РПЦЗ) с целью доказывания «нелегитимности легальной церкви» в СССР и собственного статуса «единственной преемницы “тихоновской церквиˮ». Подобная пропаганда усилилась со второй половины 1940-х годов – в связи со встраиванием РПЦ в государственную политику Москвы и переездом Зарубежного Синода самой РПЦЗ в США, ее включением «в сферу интересов американской политики».

Как считает исследователь, в среде ИПЦ произошла вероучительная и богослужебная деградация: «одичание», «изоляция», маргинальная «собственная субкультура», «мутация церковной жизни», «деградация церковной практики», «умаление таинств», «утрата представлений о значимости апостольского преемства», «искажение экклесиологического сознания». «В мировоззрении носителей альтернативной субкультуры, – приходит к выводу А. Беглов, – соединились антисоветский эсхаталогизм, церковно-оппозиционные настроения и поведенческий изоляционизм… Сформировался свой религиозный фольклор, обосновывавший размежевание с легальной Церковью. Широкое распространение в рамках альтернативной субкультуры получили хилиастические воззрения и представления о своих лидерах как о воплощении Божества»(27).

Ныне произошло изменение в оценке того же «иосифлянского» движения со стороны Патриархии РПЦ. Прославлены в лике святых несколько десятков иосифлян. Изменилась оценка «непоминающих» (митрополита Сергия и советские власти). Архиерейский Собор 2000 г. постановил, что нельзя ставить в один ряд «обновленченскую схизму» и «правую оппозицию» в РПЦ, не согласившуюся с линей будущего Патриарха Сергия (Страгородского). В действиях «непоминающих», констатировал Собор, «нельзя обнаружить злонамеренных, исключительно личных мотивов. Их действия обусловлены были по-своему понимаемой заботой о благе Церкви», и нет оснований считать их раскольниками. Между тем, в рядах катакомбного движения в 1950–1990-х годах оформилось не меньше 10 течений, что само по себе весьма симптоматично(28).

С другой стороны, по-своему понятная в 1920–1930-х годах острая критика митрополита Сергия по-прежнему культивируется в «катакомбах-ХХІ». О владыке Сергии, на наш взгляд, емко высказался заведующий кафедрой церковной истории Московской Духовной Академии А. К. Светозарский: «Патриарх Сергий – это человек, который брал на себя ответственность не за чистоту риз, а за церковное управление. Он видел, что разрушение этой вертикали приведет к одичанию людей. Сначала будут подпольные общины, а потом все выродится в беспоповщину, что и произошло с некоторыми ветвями “катакомбной” церкви, где руководят не епископы, не священники, а некие старцы и старицы. Митрополит Сергий взял на себя ответственность за дела церковного управления… Понятно, почему он фигура неудобная. Некоторых людей с историческим образованием не устраивает целый период истории. Но он был. И одна из ключевых фигур в этом периоде – как раз Патриарх Сергий, и его как-то нужно дискредитировать. Не будем его и идеализировать, но не будем отнимать у него мужества. Смерти он не боялся»(29).

Дмитрий Веденеев, доктор исторических наук

Примечания:

1. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 261. Д. 3. Л. 327.
2. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 261. Д. 3. Л. 55–56, 62
3. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 245. Д. 16. Л. 4–5.
4. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 245. Д. 16. Л. 372.
5. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 142. Д. 5. Л. 27.
6. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 142. Д. 5. Л. 230.
7. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 27. Д. 4. Л. 30.
8. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 27. Д. 5. Л. 97–98.
9. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 27. Д. 7. Л. 96.
10. ОГА СБУ. Ф. 1. Оп. 21. Д. 2. Л. 20.
11. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 245. Д. 16. Л. 191, 222–223; Оп. 279. Д. 1. Л. 15.
12. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 27. Д. 4. Л. 227.
13. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 279. Д. 2. Л. 120.
14. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 279. Д. 2. Л. 109–110.
15. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 279. Д. 2. Л. 364–367.
16. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 279. Д. 2. Л. 136–137.
17. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 279. Д. 1. Л. 11–13.
18. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 261. Д. 1. Л. 83–84.
19. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 261. Д. 1. Л. 130.
20. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 27. Д. 4. Л. 196–197.
21. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 27. Д. 6. Л. 28.
22. Демьянов А. И. Истинно православное христианство. Воронеж, 1977. С. 36–37, 85.
23. Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. М., 2010. С. 9–10.
24. Зарубежные клерикально-подрывные и религиозные организации. М.: КГБ СССР, 1986. С. 35–36.
25. ОГА СБУ. Ф. 1.Оп. 21. Д. 2. Л. 11а, 29.
26. Шумило С. В. В катакомбах. Православное подполье в СССР. Конспект по истории Истинно-православной церкви в СССР. Луцк: Терен, 2011. С. 133.
27. Ермоген (Голубев) [Электрон. ресурс]. Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%95%D1%80%D0%BC%D0%BE%D0%B3%D0%B5%D0%BD_(%D0%93%D0%BE%D0%BB%D1%83%D0%B1%D0%B5%D0%B2)
28. Беглов А. Л. В поисках «безгрешных каткомб». Церковное подполье в СССР. М.: Издательский Совет РПЦ, 2008. С. 231–232.
29. Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. М., 2010. С. 9–10.

Канонические основания Катакомбной Церкви сегодня применимы к современным церковным сообществам «Альтернативного православия»

Исторически Катакомбной Церковью стала называться совокупность возглавляемых епископами евхаристических общин, не признавших властных полномочий митр. Сергия (Страгородского) и созданной им «Московской Патриархии». Однако при наличии чуткой церковной совести, у катакомбников часто не хватало ясного осознания своей собственной позиции, что приводило их к ошибочному обоснованию правильных по существу решений. Замена четкой канонической аргументации моральным или религиозным ожесточением компрометировало катакомбное движение и придавало его противникам некую видимость правоты. Я предлагаю для соборного рассмотрения следующий тезис. Каноническое основание непризнания Московской Патриархии в качестве единственного центра управления Российской Церкви – отсутствие у митрополита Сергия и его преемников харизмы Первосвятительской власти. Именно это убеждение, хотя не всегда четко сформулированное, стало основой канонического устроения катакомбной Церкви.

В церковном сознании прочно утвердилось представление лишь о двух видах Божественной харизмы: тайносовершительной, присущей сану иерея или епископа, и харизмы личной, не связанной с какими-либо определенными условиями («дух дышит, где хочет»). Однако трагический послереволюционный опыт Российской Церкви выдвинул на первый план вопрос о третьем типе харизмы – о специфической харизме церковного управления. Этот вопрос нельзя назвать простым или очевидным. Нередко выражается сомнение: существует ли вообще такая харизма, институционально присущая Первосвятительскому служению? Может быть, это служение является чисто административным, человеческим, вообще не предполагающим участия благодати? Или божественная благодать участвует в церковном управлении, но только в двух указанных выше формах – тайносовершительной и личной? Именно такое понимание вопроса стало для митрополита Сергия (Страгородского) основой ложного экклезиологического учения. Цель этого учения была сугубо прагматичной: оно должно было придать вид канонической законности его притязаниям на Первосвятительскую власть.

Совершенно иных взглядов придерживались основатели Катакомбной Церкви. Глубоко реалистическое, паламитское по духу переживание харизмы Первосвятительской власти было замечательно выражено в словах святителя Кирилла (Казанского), обращенных к митрополиту Сергию:

«Ваши права в ней [в Церкви] – только отражение прав митр. Петра и самостоятельного светолучения не имеют».

Такое восприятие было близким и понятным большинству православного народа, который имел многовековой опыт переживания харизмы царского служения; это казалось тем более очевидным в отношении власти церковной. Однако, в связи с тем, что это переживание до сих пор не выражено в виде четкого и общепринятого учения, возникают два решающих вопроса: во-первых, в чем проявляется харизма церковной власти и, во-вторых, каковы условия обретения этой харизмы?

Коренное различие между административной и харизматической властью наиболее ярко проявляется в таких крайних мерах защиты церковного организма от инородных вторжений, как «извержение из сана» и «отлучение от Церкви». Может ли безблагодатная по своей природе власть отменять архиерейскую или иерейскую харизму, полученную по праву апостольского преемства? В силах ли она сделать недействительной божественную благодать крещения, простым административным решением отсекая один из членов мистического тела Церкви? Такие предположения звучат почти кощунственно. Для церковного сознания очевидно, что божественную харизму может отменять только божественная по своей природе власть. Нет никакой «симметрии» между правом передачи харизмы и правом ее отнятия. Любой епископ (в присутствии второго как свидетеля) может рукоположить третьего, но он не в силах «отменить» переданную через него апостольскую тайносовершительную благодать. Ни архиерейская харизма, ни харизма личная (если даже она есть) не дают простому главе церковной администрации силы для «отнятия благодати» у правильно рукоположенного епископа. Не властен он и отлучать кого-либо от Церкви.

Все, что он в силах сделать, это запретить епископу или священнику совершать богослужения в подчиненных этой администрации общинах и храмах. Он может также высказать свое (или совместное с другими епископами) убеждение в том, что тот или иной христианин своим поведением или учением сам отделил себя от Церкви. Но последователям митр. Сергия такой объем власти представляется недостаточным. В то же время они не хотят признать харизматическую природу высшей церковной власти, так как это поставило бы под сомнение их права на такую власть. В результате их концепция содержит вопиющее противоречие. С одной стороны, они учат о чисто административной природе управленческой власти, с другой – настаивают на том, что ее носитель имеет силу и право на «извержения» и «отлучения». Именно в этом заключается главная самозванная претензия митр. Сергия, в этом было и остается самое «жало сергианства».

Спекулируя на острой чувствительности церковного народа к вопросу о «благодатности» или «безблагодатности» духовенства, митр. Сергий, буквально «терроризируя» народную совесть, беспощадно и бесцеремонно расправлялся со своими церковными оппонентами. Вот как звучали его так называемые «административные» указы: «Таинства, совершенные … епископами, находящимися в состоянии запрещения, недействительны. Обращающихся из этих расколов, если последние крещены в расколе, принимать через таинство Миропомазания;… умерших в обновленчестве и указанных расколах не следует хотя бы и по усиленной просьбе родственников отпевать, как и не следует совершать по ним и заупокойную литургию». Т.е. всех несогласных с его церковной позицией – перекрещивать, перевенчивать, не отпевать.

Лишь немногие находили в себе достаточную духовную твердость и глубину веры, чтобы вслед за святителем Иосифом (Петровых) сказать: «Пусть эти распоряжения приемлет одна всетерпящая бумага да всевмещающий бесчувственный воздух, но не живые души верных чад Христовых».

Особенно коварный прием митр. Сергия заключался в отождествлении канонического статуса обновленчества и катакомбной церкви. Действительно, безблагодатность обновленчества, осужденного Патриархом Тихоном, была признана большинством церковного народа, что и предопределило крах всего этого начинания. В молодости я слышал характерный рассказ Натальи Михайловны Асафовой, современницы тех событий: «В храме Христа Спасителя, принадлежавшего обновленцам, я увидела мальчика, который лузгал семечки и плевал шелуху прямо на пол. Когда я пристыдила его, он ответил, – да все равно после них святить!» Этот мальчик знал, о чем говорил: когда приходская община возвращала храм под управление «тихоновской» иерархии, храм освящался заново!

Почему же анафема Патриарха Тихона имела действенную силу, а такие же по форме акты митр. Сергия могли принимать только «всетерпящая бумага и всевмещающий воздух»? С позиций «административной теории» различия здесь не было. Однако на самом деле кардинальное различие есть, и оно состоит в том, что патриарх Тихон имел харизму первосвятительской власти, а митр. Сергий ее не имел. Согласно смыслу Постановлений Великого Собора 1917-18 гг., обязательным условием дарования первосвятительской харизмы является соборное волеизъявление Автокефальной Поместной Церкви, само существование которой есть дело всего мирового Православия. Извержение епископа из сана или отлучение от Церкви рядового мирянина – есть отнятие части апостольской благодати или отсечение члена от всей Вселенской Церкви. Поэтому столь строги и обязательны те условия, при которых Господь наделяет Первосвятителя этой поистине грозной властью. Своими решениями Собор 1917-18 гг. внес важнейший вклад в раскрытие учения о Церкви. По степени влияния на грядущие судьбы христианства его можно сравнить с Никейским собором. Можно сказать, что мы сейчас живем в «посленикейскую эпоху», когда подавляющее большинство иерархов отреклись от Никейского исповедания веры, приняв ересь в компромиссной форме «полуарианства». И своего Ария мы имеем – в лице митр. Сергия… Что же можно сказать о сегодняшних «полуарианах» («полусергианах»)?

В 1977 году, в заключительных строках книги «Трагедия Русской Церкви» было написано: «Мы думаем, … что в отношении Собора 1945 года милость Божия покрыла все его вопиющие канонические дефекты, и Патриарх Алексий был действительным первоиерархом, т.е. получил харизму первосвятительской власти». И вот сейчас я впервые исповедую перед Церковью: это мое утверждение было ошибочным. Мне понадобилось 30 лет, чтобы придти к такому выводу, он дался мне с большим трудом, но теперь с этой позиции меня уже не сдвинуть.

Теперь я бы сказал так: «Милость Божия сохранила Русскую Церковь, несмотря на отсутствие в Ней Первосвятительской власти». Психологическим оправданием моей тогдашней ошибки было вполне обоснованное предположение, что основные недуги Московской Патриархии вызваны главным образом силовым давлением со стороны советского государства. Была надежда, что после прекращения этого давления сразу начнется глубинное исцеление застарелых церковных болезней. Освобождение от государственного вмешательства стало своего рода «моментом истины» для Московской Патриархии. И теперь можно утверждать, что истина прояснилась. Прошло уже 20 лет со времени обретения свободы, а в коренных вопросах ничего не изменилось, если не стало еще хуже. Отсутствие соборности и в связи с этим отсутствие благодатного церковного центра стало печальным и очевидным фактом.

Каноническое состояние нашей Церкви сегодня таково, что она состоит из ряда независимых объединений или групп, каждая из которых управляется по своей церковной совести, своему пониманию традиции и канонов. Одним из таких добровольных объединений является также и Московская Патриархия, вместе с признающими ее власть церковными общинами. Члены каждой группы избирают себе руководителя или управляющую коллегию, которым подчиняются по взаимному согласию, ради поддержания дисциплины, удобства управления и согласования своих действий. Существование нескольких таких церковных объединений (оставляя пока в стороне вопрос об их «качестве»), является фактом сегодняшней жизни – и нет гарантий, что их число не будет возрастать. Возможно, не все эти объединения окажутся жизнеспособными, хуже того, не все из них смогут сохранить верность основам Православия. Все это может уже сейчас быть предметом братского суждения, но подлежит окончательной оценке лишь на каноническом Поместном Соборе. Не следует строить иллюзий и недооценивать сложность ситуации: процесс восстановления разрушенного сергианами единства будет очень нелегким. И сейчас, определяя свою позицию, каждая церковная группа должна сделать все возможное, чтобы не закрывать двери себе и другим перед этим грядущим воссоединением.

Катакомбные объединения в обоснование своей каноничности обычно ссылаются на знаменитый Указ № 362 от 10 ноября 1920г., изданный Патриархом Тихоном и Высшим Церковным Советом.

Указ этот предписывал самоуправление епархий в случае отсутствия общецерковного центра или прерывания связи с ним. Епископам было рекомендовано по возможности объединяться в самостоятельные группы для взаимопомощи и совместного решения вопросов церковной жизни. Указ № 362 сохраняет свою правомочность и сейчас. Но надо отдавать себе ясный отчет в том, что этот Указ не внес чего-либо нового в церковное право: он только авторитетно подтвердил самоочевидные вещи, вытекающие из самой природы Церкви. Что же еще остается делать епископам в подобных условиях? Если бы и не было этого замечательного Указа, они все равно были бы обязаны делать то, что он предписывал, просто исходя из своего архипастырского долга. Отсутствие харизматической власти само по себе не означает произвола и безначалия. Так, любой епископ или священник, ведущий себя недостойно или не разделяющий принципиальную позицию своего церковного объединения, может быть запрещен к служению в общинах этого объединения. Тем самым он лишается права проповедывать или делать какие-либо заявления от имени этого объединения. Более того, если возникнут сомнения в правильности рукоположений или других тайнодействий, руководитель церковного объединении или собрание епископов могут высказать по этому поводу свое авторитетное мнение. Этих мер вполне достаточно для поддержания необходимой церковной дисциплины.

Но если какое-нибудь из этих добровольных объединений дерзнет претендовать на полноту своих властных полномочий надо всей Российской Церковью («Русской» называется одна из ее частей, сложившаяся в 1943 году), то это не может быть расценено иначе как самозванство и попытка узурпации церковной власти. Это и есть «первородный грех» сергианства, который грозит перерасти в экклезиологическую ересь в виде целой системы догматических обоснований и оправданий. Болезненным церковным разделениям, неизбежным в тогдашней исторической ситуации, митр. Сергий пытался противопоставить механическое дисциплинарное единство. И что самое страшное – с кощунственной претензией на подчинение Божественной благодати административным распоряжения и указам: его вхождение во власть было ознаменовано вакханалией «извержений» и «отлучений». Такой образ действий способствует не преодолению разделений, но напротив, их умножению и углублению. Предвидя такие разрушительные последствия церковной политики митролполита Сергия, святитель Кирилл (Казанский) с горечью констатировал: «Вызванный Вашей деятельностью, не для всех еще ясный спор церковный Вы закрепляете как непримиримую церковную вражду». И эти методы сохранения церковного «единства» без колебаний применяют духовные наследники митр. Сергия. Причем они сами, похоже, не верят в действенность своих «отлучений». Уже столько раз Московская Патриархия подвергала всевозможным «прещениям» иерархов РПЦЗ, что, по ее логике, там и следов церковной благодати не должно было остаться. А теперь, как ни в чем не бывало, «воссоединяются» с ними и принимают «в сущем сане» без всяких условий! Несомненно, что обсуждение и осуждение не только ложной практики, но и лжеучения сергианства будет одной из главных задач грядущего полноправного Поместного Собора. Подлинное воссоединение Православной Российской Церкви и наведение в ней канонического порядка вряд ли будет возможным без необходимого прояснения догмата о Церкви.

Вы можете спросить: а как же «Поместные Соборы», которые, хоть изредка, но все же организует Московская Патриархия? Не споря о названии, надо отдавать себе ясный отчет в том, что они по существу таковыми не являются. И прежде всего потому, что на них представлены не все объединения общин Российской Церкви, а только одно из них. Однако на сегодняшний день ситуация настолько усложнилась, что возникает вопрос: а какие именно из возникших автономных объединений входят в состав Российской Церкви? Я предлагаю для обсуждения еще один тезис: поскольку мистическим Телом Церкви является церковный народ, то в состав Поместной Церкви входят все те общины и их объединения, которые добровольно и сознательно признают ее как свою Церковь. Понятие «Поместная» давно потеряло свой буквальный смысл: никого уже не удивляет существование общин Моковской Патриархии в Африке, состоящих из местных аборигенов. Так что сейчас можно говорить о самоуправляемых частях Российской Церкви, исторически преемственной с Православной Церковью Российской Империи, давно вышедшей за рамки территориального, государственного или национального принципа.

Все соборы Московской Патриархии были соборами лишь одной из равноправных и автономных частей Российской Церкви, объединением, исторически сложившимся вокруг митр. Сергия и его Синода. Сегодняшнее подавляющее превосходство Московской Патриархии в численности епископата и прихожан, не говоря уже о числе храмов, – обстоятельство исторически временное и случайное, никак не дающее ей права претендовать на то, что только она и есть Россиская Церковь. Так, перед началом войны (до присоединения западных областей) катакомбная церковь имела значительно больше епископов и окормляла большее число верующих, чем тогдашняя сергианская патриархия. Что же касается последующего бурного роста Московской Патриархии, то по таким же, «экклезиологически ничтожным» причинам, еще большее могущество в свое время приобрел обновленческий раскол. Большая часть российских храмов (около 20 тысяч, не считая Украины и Белоруссии) была отдана в распоряжение обновленцев. Было у них более 100 епархий, были у них помпезные «Поместные Соборы», было признание со стороны Восточных Церквей. И где теперь обновленцы? На них исполнилось слово Писания: «Не надейтеся на князие, на сынове человеческия, в них же несть спасения» (Пс.145:3). Обновленцев давно нет, но от них остался ядовитый плод: глубокое недоверие церковного народа к любым попыткам подлинного обновления. Они извратили творческие задания Великого Собора, которые были порождены внутренними требованиями церковной жизни, пророческим призывом Святого Духа. В своем безответственном реформаторстве обновленцы были движимы совсем другим: страстной увлеченностью революционными мирскими стихиями или просто циничным стремлением угодить новым «хозяевам жизни». Единичные исключения в лице отдельных искренних реформаторов не могли изменить общую картину. Сам термин «обновление» был глубоко и надолго скомпрометирован, и сегодня употребляется разве что как ругательство. А ведь это новозаветное слово имеет глубокий и священный смысл: «Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим.12:2). Давно созревшие, жизненно необходимые церковные реформы, начало которым было положено Великим Собором, сергианами были загублены на корню – под предлогом «реакции на обновленчество». В результате Русская Церковь вновь оказалась обречена на ту гибельную духовную стагнацию, из-за которой уже дважды в истории рухнула великая православная цивилизация – сначала в Византии, а затем и в России.

Однако, несмотря на неуклонное и горячее стремление Московской Патриархии слиться с мирской властью, было бы неправильным по этой причине считать ее «отпавшей от Церкви», как заявляют некоторые «горячие головы» из РПЦЗ или катакомбников. Само по себе стремление использовать государственные ресурсы для расширения возможностей Церкви – дело обычное в истории Православия. Конечно, за союз с государством приходилось порой платить непомерную цену; к тому же церковь, которая решилась на такой «брачный» союз, рискует однажды оказаться «вдовой». Попытки сближения с государством церковным преступлением не являются: такие попытки, хотя и вынужденные, предпринимали в свое время Патриарх Тихон и митрополит Петр. Преступление совершается тогда, когда церковная группа, получившая «эксклюзивную» поддержку государства, на этом основании объявляет, что именно в ней воплощена вся полнота Поместной Церкви и начинает навязывать всем свою волю с помощью канонического насилия. Московская Патриархия, прибегая к такому насилию, нарушает одно из ключевых постановлений Великого Собора. Это определение от 2/15 авг. 1918 г. гласит: Церковь не может иметь никакой политической позиции, обязательной для всех ее членов; с другой стороны, никакие личные политические взгляды не препятствуют верующему быть полноправным членом Церкви.

Теперь я возвращаюсь к теме каноничности соборов Московской Патриархии. Мой вывод состоит в том, что они не могли бы считаться полноправными Поместными Соборами, даже если бы никаких других объединений в Русской Церкви не было.

Решающее слово по этому вопросу было сказано архиепископом Ермогеном (Голубевым) в его письме 1967 г. к Патриарху Алексию I, в связи с 50-летием восстановления патриаршества. К сожалению, тогда глубина церковной мысли вл. Ермогена никем не была оценена по достоинству, хотя мы все относились к нему с глубочайшим уважением. Но теперь именно его идеи дали мне толчок к исправлению моей застарелой экклезиологической ошибки, о которой говорилось выше. Владыка Ермоген, рукоположенный в иеромонахи самим Патриархом Тихоном, своим одиноким и мужественным противостоянием «хрущевскому гонению» показал достойный пример исполнения архипастырского долга. В те годы, когда общее число церквей сократилось вдвое, он в двух епархиях не позволил закрыть ни одного храма, за что и был в угоду властям отстранен Патриархом Алексием I от служения.

Рассматривая вопрос об участии священников и мирян в Поместном Соборе, вл. Ермоген писал:
«С принципиальной, церковно-канонической, точки зрения вопрос о составе Собора прежде всего должен решаться в зависимости от того, каким образом сформирован епископат. Если епископы избирались епархиями в установленном церковными канонами порядке и вследствие этого являются действительными представителями своих епархий, то, разумеется, Собор, как представительный орган Церкви, может состоять и из одних епископов. Если же епископы не избирались, как того требуют церковные каноны, а в нарушение их назначались, то ясно, что сформированный таким порядком епископат не может иметь ни канонического, ни морального права представлять те епархии, которые его не избирали. В этом случае Поместный Собор обязательно должен иметь в своем составе в качестве полноправных членов не только епископов, но и клириков и мирян, надлежащим образом избранных».

Здесь владыка Ермоген обозначает главную болезнь Русской Церкви: глубокий внутренний раскол между епископатом и церковным народом. Раскол этот проявил себя уже во времена Патриарха Никона; в лице старообрядцев Российская Церковь потеряла свою лучшую часть, и никогда уже не смогла вполне оправиться после этого удара. В результате петровских реформ этот губительный раскол еще углубился, приведя Церковь в то состояние затяжного «паралича», о котором с горечью свидетельствовал православный мирянин Федор Достоевский. Не будет преувеличением сказать, что прямым следствием этого духовного паралича стало крушение Православной Монархии в России. И лишь Великий Собор 1917-18гг. стал поистине пророческим усилием к исцелению этой кровоточащей раны в самом Теле Церкви. Сергианство же свело на нет результаты этого спасительного усилия и в новых условиях вернулось к привычной, губительной для Церкви «традиции».

Суть соборного представительства, конечно, не в процедуре «избрания» епископов (это была лишь установленная Собором промежуточная ступень к восстановлению утерянной церковности), а в органической, неразрывной связи епископа со своей церковной общиной. В Катакомбной Церкви нередко бывает так, что епископ сам создает вокруг себя общину – и, конечно, без всяких выборов становится ее «действительным представителем», по слову вл. Ермогена. О том же, каково положение в Московской Патриархии, вы все знаете не понаслышке. Епископат здесь существует практически отдельно от церковного народа – сам себя назначает, сам собой управляет, сам себя судит. Реальную пастырскую деятельность осуществляют только приходские священники, абсолютно бесправные перед епископом, не имеющие узаконенных форм соборного общения.
Прот. Павел Адельгейм. «Догмат о Церкви».

Однако, как только правящий епископ замечает, что связь священника с общиной становится слишком глубокой, – он тут же «перебрасывает» его на другой приход, или вообще увольняет за штат. Совершаемые под предлогом борьбы с «церковными нестроениями», подобные акции являются жестоким ударом в самое сердце возрождаемой церковной общинности. Мотив этих акций отнюдь не в стремлении епископа помочь общине в преодолении действительно существующих приходских болезней – вождизма и лже-старчества. Суть дела в том, что ростки истинной церковности, возникающие на приходах, угрожают самому принципу существования иерархии как замкнутой касты, с бюрократических высот господствующей над Церковью, в свою пользу высасывая из нее все ресурсы.

Будучи фактически в расколе со своей Церковью, епископат при этом осознает и декларирует в качестве «Церкви» именно себя. Я вспоминаю, как в 1975 году мы с отцом Глебом Якуниным написали письмо на Ассамблею ВСЦ с призывом оказать поддержку исповедникам веры в России. Отец Иоанн Мейендорф, как член Оргкомитета, перевел это письмо на английский и раздал всем делегатам (а их было около 2000!). В результате оно бурно обсуждалось, хотя и не на трибунах, а в кулуарах. Глава делегации Московской Патриархии митрополит Никодим (Ротов) (пытавшийся поставить под контроль КГБ все экуменическое движение) просто сбежал под предлогом болезни, оставив митр. Ювеналия «отбиваться» от вопросов и обвинений. И вот что он изрек в интервью местной газете:

«Священник Глеб Якунин находится под запрещением, а второй автор письма, Лев Регельсон, вообще не имеет никакого отношения к Православной Церкви».

Что он этим хотел сказать? Да именно то, что и думал: Церковь – это епископы с подчиненным клиром, а миряне (т.е. церковный народ) «никакого отношения к Церкви» вообще не имеют! Народ для Московской Патриархии – это просто «потребители культовых услуг», а «Церковь» – это своего рода «комбинат по удовлетворению религиозных потребностей населения». И такой взгляд Московской Патриархии полностью совпадал с позицией, выраженной в советском законодательстве о культах.

Пока эта ситуация в Московской Патриархии не изменится в корне и пропасть между епископатом и церковным народом не будет ликвидирована, ни о каких канонических Поместных Соборах Русской или, тем более, Российской Церкви не может быть и речи. Показное присутствие на Соборе 1945 г. мирян, подобранных церковных начальством (к тому же не имевших права голоса), ничего по сути не меняло. Ведь вл. Ермоген подчеркивает, что при отсутствии представительного епископата необходимо участие в Соборе клириков и мирян «в качестве полноправных членов», к тому же не назначенных сверху, но «избранных надлежащим образом».

Собор 1945 г. допустил и другие грубые нарушения церковных канонов. Так, архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) настаивал на правиле избрания Патриарха по жребию из трех кандидатов, набравших в тайном голосовании наибольшее число голосов (Определение от 13 авг. 1918г.). Но перед самым началом Собора он необъяснимо и внезапно заболел. Голосование было открытым и безальтернативным. Такая вот была «соборность»… Но сейчас Московская Патриархия вообще провозгласила отказ от этих дорогостоящих – да при наличии свободы слова и рискованных – спектаклей в виде регулярных «Поместных Соборов». Более удобной формой для решения любых вопросов Московская Патриархия сочла «Архиерейские Соборы», ставшие своего рода внутриведомственными совещаниями епископата. Это отражает действительное положение вещей: вся остальная Церковь не принимает никакого участия в управлении собственной жизнью – и никаких намерений допустить ее к такому участию Московская Патриархия не выражает.

Поскольку при отсутствии канонических Поместных Соборов харизматической церковной власти быть не может, то в течение всей синодальной эпохи такой власти в Российской Церкви не было. Поэтому, в частности, все синодальные «анафемы» (вне зависимости от того – заслуженные или незаслуженные) следует считать недействительными. Первым носителем Первосвятительской власти после многовекового перерыва стал Святейший Патриарх Тихон. Кроме того, в силу исключительных обстоятельств, Собором было принято беспрецедентное решение: Патриарху Тихону было поручено по своему усмотрению выбрать трех достойных преемников на роль главы Церкви, сохранив в тайне их имена. Фактически все они получили соборную санкцию на первосвятительскую власть, став своего рода «Сопатриархами». Их имена были оглашены на похоронах Патриарха Тихона: митрополиты Кирилл, Агафангел, Петр; присутствующие епископы соборно подтвердили их полномочия. Ни о какой практике «наследования власти по завещанию» здесь не было и речи. Хотя при этом не была соблюдена буква канонов, но их суть была сохранена и реализована в новых условиях. Смысл же канонов заключается в том, что первосвятительская власть прямо и непосредственно коренится в церковной соборности. Это не есть «церковная демократия»: благодатная власть дается от Бога, но дается она только при условии соборного волеизъявления. Нет соборности – нет и харизматической власти.

Из этого понимания канонической ситуации в Российской Церкви вытекают важные практические выводы. Чтобы не признавать над собой власть Московской Патриархии, для оправдания своей позиции не нужно, как это нередко делается, впадать в ожесточение и обвинять иерархов Московской Патриархии во всех смертных грехах (ибо личных грехов, к сожалению, хватает и у епископов Катакомбной Церкви). Нет также необходимости преувеличивать значение отдельных аспектов деятельности Московской Патриархии (таких, например, как участие в экуменизме или слишком тесное сотрудничество с органами власти): даже отказ Московской Патриархии от этих практик не изменит ее канонического статуса. Оборонительная или агрессивная позиция по отношению к Московской Патриархии ничем не оправдана и совершенно не продуктивна. Для спокойной и плодотворной церковной работы вполне достаточно осознания того факта, что любая из катакомбных церквей, при наличии правильно рукоположенного епископата, имеет точно такие же канонические основания своего бытия, как и сама Московская Патриархия. Понятие же «раскола», которым так любят оперировать руководители Московской Патриархии, в сегодняшней ситуации просто не имеет экклезиологического смысла. Упрекая митр. Сергия в том, что тот, «в нарушение братской любви», применяет ко всем несогласным с ним кличку «отщепенцев и раскольников», митр. Кирилл свидетельствовал:

«Ни от чего святого и подлинно церковного я не отделяюсь; страшусь только приступать и прилепляться к тому, что признаю греховным по самому происхождению, и потому воздерживаюсь от братского общения с митр. Сергием и ему единомышленными архипастырями».

Катакомбное движение в своих лучших проявлениях – не есть протестное («нео-протестантское») движение против Московской Патроиархии, оно также не есть «альтернативное православие», как его окрестили бойкие журналисты. Это – начало того возрождения Православия, о котором веками мечтали лучшие люди России. Это – попытка создать живые, органичные формы церковности для реализации того громадного духовного потенциала, который таится в недрах русского народа, жаждущего незамутненной Христовой Истины. Номенклатуру Мосоковской Патриархии, вопреки всем ее декларативным заявлениям, подлинное возрождение Православия заботит менее всего. Самоотверженные усилия отдельных клириков и тем более иерархов внутри самой Московской Патриархии неизменно встречают глухое, упорное сопротивление со стороны этой замкнутой бюрократической организации, движимой могучим инстинктом самосохранения. Единственное, в чем она проявляет неукротимую энергию, – овладение церковной недвижимостью, этим историческим достоянием всего российского народа, на которое Московская Патриархия, вводя в заблуждение государственную власть, предъявляет свои эксклюзивные права. И это никого не должно удивлять: распоряжение храмовыми зданиями есть главный источник «могущества» Московской Патриархии, как в свое время оно было источником могущества обновленцев.

В заключение я считаю необходимым еще раз подчеркнуть: одна из самых опасных ошибок, которую могут совершить руководители катакомбного движения – начать запугивать верующий народ заявлениями о «безблагодатности таинств» в других частях Российской Церкви. Не стоит здесь подражать недостойному поведению Московской Патриархии, которую не останавливает опасение совершить смертный грех: хулу на благодать. Ведь даже по отношению к такому явному узурпатору и разрушителю Церкви, каким был митр. Сергий, святитель Кирилл не позволял себе подобных обвинений. Вот что он пишет об этом:

«С моей стороны ничуть не заподазривается якобы безблагодатность совершаемых сергианами священнодействий и таинств (да сохранит нас Господь от такого помышления)». И он не раз повторяет это в еще более сильных выражениях. В письме к митр. Сергию в конце 1929 года он говорит «о том ужасе, с каким отталкивал от себя эту мысль», и далее продолжает: «Вы сами отмечаете этот мой ужас и, приобщая после сего и меня к таким хульникам, говорите просто неправду».

И, наконец, самое трудное (но, может быть, и самое важное) – всеми силами избегать сектантского духа, который выражается, прежде всего, в нетерпимости катакомбных церквей друг к другу. Ибо, как сказал Господь: «По тому узнают все, что Вы Мои ученики, если вы будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). Речь, конечно, не идет о том, чтобы потакать злоупотреблениям недобросовестных деятелей, которые возникают как пена на волне церковного возрождения. Так было всегда в переломные, критические периоды церковной истории, и Российская Катакомбная Церковь накопила огромный опыт в отделении истинного от ложного в своей собственной жизни. Этот опыт учит, что нельзя изменять своим убеждениям и насиловать свою религиозную совесть «ради мира церковного» (излюбленное «обоснование» репрессий Московской Патриархии против своих критиков). Таким путем мир никогда не достигается. «Они говорят: Мир! Мир! А мира нет» (Иер. 6:14). В наших обстоятельствах именно среди самых искренних и ревностных «работников на ниве церковной» неизбежны разномыслия, порой глубокие и болезненные. Их не следует обходить или затушевывать, – но они не должны становиться поводом ко взаимному отрицанию и отчуждению. Конечно, братская любовь при отсутствии единомыслия есть тяжкий крест, но без этого никакое соборное единство родиться не может.