Тайна духовной связи с духовным отцом. Епископ Каллист (Уэр)

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Владимир Волгин, настоятель храма Софии Премудрости Божией в Средних Садовниках. Передача из Москвы. (Повтор от 8 июля 2014г.)

Здравствуйте, уважаемые телезрители. В эфире телеканала "Союз" программа "Беседы с батюшкой". В студии Сергей Юргин.

Сегодня у нас в гостях настоятель храма в честь Софии Премудрости Божией на Софийской набережной города Москвы протоиерей Владимир Волгин.

Здравствуйте, батюшка, благословите наших телезрителей.

Здравствуйте. Бог благословит.

- Тема сегодняшней программы "Духовник и духовничество".

Кто такой духовник?

В некотором смысле я разделяю термины "духовник" и "духовный отец". Это мое личное понимание, и, может быть, я неправ.

Духовник - это священник, который постоянно принимает исповедь у данного лица. Люди ходят в храм и регулярно исповедуются у одного священника. Они считают его своим духовником, потому что просят у него совета, регулярно приоткрывают ему свою душу. Наверное, этим духовничество и ограничивается.

Духовный отец - это некая тайна отношений между духовным чадом и священником. Эту связь сравнивают порой с браком. Мы помним, как апостол Павел говорит о браке, что муж и жена являются плотью единой, и тайна сия велика есть. То есть, ни мать и сын, ни мать и сын, ни отец и дочь или сын, а только муж и жена. Только здесь заключается таинственный духовный союз. Подобный духовный союз заключается между священником, которого христианин избирает себе в духовные отцы.

Духовный отец - человек, который воспитывает в духе христианского православного благочестия человека, который предает себя ему в волю, с одной стороны, и с другой стороны, заключает эти отношения. Как нас в свое время воспитывали отец и мать изо дня в день, и, может быть, до сих пор родители что-то советуют нам от своего большого глубинного опыта, и мы прислушиваемся к ним. Тем паче мы должны прислушиваться к духовному отцу. Духовный отец должен передавать особый опыт, связанный с узкой тропинкой к спасению. Духовный отец выпестовывает душу человеческую, нянчится с ней. Духовный отец рождает духовное чадо в духовную жизнь и духовный мир. Вот тайна отношений между духовным чадом и духовным отцом.

Безусловно, когда человек избирает себе в руководители духовного отца, он, прежде всего, должен решить во что бы то ни стало исполнять все, что посоветует ему духовный отец. В этом послушании он должен видеть предмет своего духовного роста.

Приведу пример из собственной жизни. Я очень слушался своего духовного отца архимандрита Иоанна (Крестьянкина), а если и не послушался, то по своему духовному затмению, когда я на какой-то момент духовно ослеп. Причем, не послушался один раз, казалось бы, в самом незначительном деле, но потом понял, что совершил большую ошибку.

Между 40-45 годами я очень сильно болел, были очень сильные желудочные боли, организм порой не воспринимал даже жидкую пищу и воду. Моя матушка все время спрашивала у нашего духовника благословения сделать доскональное обследование моего организма, чтобы выбрать правильное лечение. Долгое время батюшка не благословлял, но он отнюдь не был против медицины и с большим сокрушением относился к людям, которые не лечатся. Он говорил, что грех отказа от лечения равносилен греху самоубийства, призывал всех лечиться и лечился сам. И вдруг не благословлял мне обращаться к врачам.

У меня есть догадка, что батюшка по своей прозорливости знал, что в итоге обследования будет предложена операция, и что операции нельзя допустить.

Мы с моей матушкой приехали в Псково-Печерский монастырь и ожидали встречи с отцом Иоанном. Я не находил себе места: мне бы полежать, но нельзя, сидеть не могу, и я в изнеможении сидел в углу на корточках. Приходит отец Иоанн, разговаривает с одной из посетительниц и обращается ко мне с просьбой сбегать в Архангельский собор, найти там одного монаха, взять у него что-то и принести. Поскольку я понимал, что для того чтобы выполнить порученное, мне придется сделать минимум четыре тяжелых марша - Архангельский собор находится на верху той чаши, в которой расположен Псково-Печерский монастырь. Я прекрасно понимал, что уже на втором марше моя душа может отлететь от бренного тела, но не мог не выполнить послушание, данное духовным отцом.

Я сумел дойти до Архангельского собора, душа, как видите, осталась в теле, однако я не нашел монаха и вернулся несолоно хлебавши назад. Отец Иоанн лишь усмехнулся в усы в ответ на мой рассказ. Возможно, была пройдена некая точка невозврата. Удивительно, что с этого момента моя болезнь стала отступать.

И вот спустя какое-то время отец Иоанн говорит, что я должен провести скрупулезное обследование организма, а если потребуется операция, не сомневаться и соглашаться на ее проведение. Обследование было сделано, ничего не было обнаружено, операция не потребовалась, а болезненные симптомы практически исчезли.

Ваше послушание послужило дальнейшему Вашему исцелению. В православной среде есть поговорка, что послушание выше поста и молитвы. Так ли это или есть какой-то нюанс?

Эта поговорка основана на правильном и глубинном понимании послушания. Но с точки зрения человеческой, как в примере с отцом Иоанном, который не благословлял меня в течение какого-то времени обращаться к врачу с моими болями, это выше поста и молитвы. Любое послушание духовному отцу, который знает волю Божию, становится выше поста и молитвы.

Это ни в коем случае не уничижает ни поста, ни молитвы. Мы помним, как в Евангелии ученики Христа не могли изгнать беса из отрока и спросили Христа, почему они не могут сделать этого. Он ответил им: потому что вы маловерные, а этот род изгоняется молитвой и постом. Так что пост и молитва - те добродетели, к исполнению которых мы должны стремиться.

Навык в исполнении постов и постоянство в них, безусловно, тренируют душу человека так, что человек в какой-то степени, еще несовершенной, может владеть своими страстями. Не даст в самом крайнем случае упасть в ту или иную страсть.

Приведу еще один пример. Как-то отец Иоанн говорил при мне одному почтенному священнослужителю, также находящемуся в изнеможении от болезни, целибатному священнику, не монаху, который уже 30 или 40 лет не ел мясной пищи:

Тебе надо пить куриный бульончик, а то ты истощишься настолько, что умрешь.

Я видел реакцию этого почтенного батюшки, он ничего не произнес, но в его глазах была искра изумления. А батюшка говорит:

Он стал употреблять этот бульон, стал лучше себя чувствовать, поднабрался сил и сейчас весьма окреп физически. Вот что значит послушание выше поста и молитвы. На протяжении многих десятков лет он не ел мяса, а батюшка дал ему благословение пить бульон до выздоровления.

- Все ли вопросы можно обсуждать с духовником, например, вопросы личной жизни?

Отношения между духовным чадом и духовным отцом должны быть предельно открытыми, в особенности сейчас. Если отец Иоанн Крестьянкин обладал духом прозорливости, и я знал многих старцев, обладавших этим духом, то мы, современное поколение священников, не прозорливы. Конечно, по движению благодати Божией иногда мы говорим то, что Богу угодно и что попадает в цель. Иногда даже удивляешься этому. И люди думают, что это батюшка такой прозорливый.

В Евангелии описано пророчество иудейского первосвященника Каиафы, антихриста, который приговорил Христа на крестную смерть. Он говорит: лучше чтобы погиб один человек за весь народ, чем всему народу погибнуть. Апостол, евангелист Иоанн Богослов пишет, что он произнес это пророчество, потому что на этот год был первосвященником. Казалось бы, богоборец, но по благодати первосвященства он произнес пророчество.

Так и мы иногда произносим пророчество, не осознавая того. Если богоносные старцы, будучи носителями Духа Святого, знали, что говорят, им сообщалась каким-то образом воля Божия, то мы скажем и тут же забудем. То есть благодать Божия по благодати священства действует и через нас, только действует не внутри нас, а через нас. Мы как бы являемся в некоторых случаях проводниками воли Божией.

Потому, что мы не прозорливы, для того чтобы лучше видеть и понимать душевные трудности человека, человек должен приоткрыть себя нам. Как больной, который рассказывает врачу подробно, где и как у него болит, старается рассказать о себе максимально подробно, чтобы врач поставил объективный диагноз на их основе. Так и нам надо знать душу человека, чтобы это соработничество было благим и благословенным в жизни того духовного чада, которое хочет преуспеть в духовной жизни.

Если, например, человек на исповеди говорит, что не знает, чем оплатить взятый ипотечный кредит, может ли священник ответить на такой вопрос?

Когда некий юноша говорит Христу об имении, которое он должен разделить, Христос отвечает ему: кто Меня поставил делить чужое имение? Христос пришел учить Царствию Божию, а не как брать кредиты.

Когда ко мне обращаются духовные чада с вопросом, стоит ли брать ипотечный кредит, я отвечаю, что здесь надо сорок раз отмерить и один раз отрезать. Потому что любой кредит связан с процентами, и надо так рассчитать свои возможности, силы, форс-мажорные обстоятельства, которые могут быть.

Помню, что я начал какое-то дело, не испросив благословения у отца Иоанна, который был нашим общим с матушкой духовным отцом. Через какое-то время я задал вопрос, продолжать ли мне это дело, на что он ответил:

Вы же сами решили это, что же теперь спрашивать.

Я бы ответил:

Вы же сами взяли ипотечный кредит, а не спрашивали меня брать или не брать. Почему же сейчас я должен отвечать, что делать, в связи с тем, что ты не можешь оплатить этот кредит.

Некоторые духовные дети просят благословить отдых где-то при том, что билеты уже купили. Это такая смешная и часто повторяющаяся история. Я иногда даже отговариваю людей, которые путают дни и посты, и берут билеты на время поста. Христиане должны вести более сосредоточенную жизнь. Старцы даже не любили, когда духовные дети приезжали к ним во время постов, считая, что дорога рассеивает внимание и духовную жизнь человека.

Вопрос телезрителя из Белгородской области: Святитель Иоанн Златоуст говорит, что душа священника должна быть чиста, как луч света. Апостол Петр предупреждает:

- Пасите Божие стадо, подавая пример стаду, а не ради корысти.

По каким критериям выбирать духовного отца?

Конечно, священник должен вести добродетельную жизнь, должен стремиться к исполнению заповедей Божиих и любить Божественную литургию, исполнять все посты, благословленные Святой Православной Церковью.

Быть не раздражительным, обязательно быть великодушным, понимать, что нет человека без греха. Я часто обращаюсь к Господу с такой молитвой:

Господи, Ты заповедал своим ученикам прощать близким согрешения до семижды семидесяти раз в день. Уповая на Твое бесконечное милосердие и любовь, я прошу у Тебя, Господи, прощения, может быть, в миллионный раз, но Твое милосердие неисчерпаемо.

Быть милостивым по отношению к людям так же, как и по отношению к себе.

Мы живем в непростое время: с одной стороны, видим возрождающуюся Церковь. Когда в 1990-м году выходил закон о свободе вероисповедания, никто не предполагал, что Церковь будет так расцветать. Была выжжена духовная земля, по которой не раз прошел каток циничного атеизма. Люди боялись исповедовать веру, пропагандировали, что Церковь - удел безграмотных стариков и старух. И вдруг такой расцвет православия. Церковь сейчас наполнена людьми науки, творческой интеллигенции, людьми, занимающими разные посты в иерархии советской власти. Владимир Владимирович Путин считает государствообразующей религию православия, говорит об этом во всеуслышание. Мы видим причащающихся детей и молодежь. Это удивительный бурный расцвет православия.

До 1988 года в Москве действовало примерно 46 церквей, сейчас около 1000. Священники сейчас имеют не одно образование: и высшее светское, и духовное, защищают и кандидатские, и докторские диссертации. Все это, безусловно, падает на религиозное преображение России.

С другой стороны, мы духовно немощны и слабы. Я молюсь об упокоении 11 прозорливых старцев-монахов, которых я знал. С моей точки зрения, это святые люди, и они молятся за нас, проходящих здесь сейчас очень трудный путь к Богу. Преподобный Сирах говорит: с преподобным преподобен будешь. А в другом месте говорит: обычаи худые растлевают душу человека, а мы живем среди худых обычаев. Благо, что у таких священников, как я, все время с 6 утра до 12 ночи занято лишь делами, связанными с Церковью, благо, что мы общаемся в основном с верующими людьми, и совсем не остается свободного времени. Потому что, как только появляется люфт, появляются страстишки, подбивающие отнюдь не на хорошее. В таком мире мы живем, и это чувствуют даже священники, которые совершают Божественную литургию и постоянно причащаются Святых Христовых Таин.

Слава Богу, что у нас есть такой светильник, как духовник Патриарха, схиархимандрит Илий, но это уже иное поколение старцев. Кто ищет, тот, может быть, никого не находит. О времени, в котором мы живем, говорил Пахомий Великий в IV веке. Он говорил, что в древние времена, то есть в течение первых четырех веков, христиане не только исполняли заповеди Божии, но и накладывали на себя дополнительные подвиги. Мы же, говорит Пахомий Великий, только исполняем заповеди Божии, а в последние времена - это он уже говорит о нас - христиане не будут исполнять заповеди Божии, но кто претерпит до конца, спасется и получит большие венцы, чем мы, исполняющие заповеди Божии. Братия огорчилась: как же? почему так? Пахомий ответил:

Если сейчас падет кто-то из нас, вокруг него соберется несколько сильных духом мужей, которые молитвой восставляют брата от падения. А в последние времена и на тысячи километров не найдется такого.

Мы живет в такие тяжкие времена. Тем не менее, нам не надо унывать. В советские времена, когда мы стали священниками, было трудно получить Библию, отпечатанную в Московской Патриархии. Мы покупали по одному экземпляру по особому распоряжению архиерея. А сейчас Священное Писание доступно каждому. Сколько издано книг святых отцов. Мне кажется, такого разноцветия и таких тиражей духовной литературы не было до революции. Мы наводнены очень хорошей духовной литературой, хотя, конечно, попадаются книги с неправильными взглядами, которые мы не рекомендуем читать.

Когда святитель Игнатий Брянчанинов говорил об этих тяжких временах, он говорил:

Не смущайтесь, дорогие братья и сестры, тогда обложите себя святыми отцами, читайте и черпайте у святых отцов опыт духовной жизни.

Но есть другие подвижники, которые обращались, собственно, к миру: и святитель Тихон Задонский, и Феофан Затворник, и оптинские старцы, и отец Иоанн Кронштадтский. У них мы можем подчеркнуть очень важные ответы на вопросы, которые мы ставим в связи со своей духовной жизнью и в целом жизнью человеческой.

Несмотря на тяжесть, мы имеем спасательный круг в виде святых отцов Русской Православной Церкви.

Вопрос телезрительницы из Екатеринбурга: Почему в последние времена у большинства православных людей нет духовных отцов. Зависит ли спасение человека от того, есть у него духовный отец или нет?

Духовный отец передает духовный опыт, через который он прошел. Когда человек советует то, что он выстрадал своим духовным опытом, сила слова становится иной.

С другой стороны, несмотря на то, есть у нас духовный отец или нет, мы все равно можем спастись. Мы помним богатого юношу, который спросил Христа, как можно спастись. Ответ был: исполняй заповеди Божии. Те заповеди, которые были даны пророку Моисею на Синае. Если мы будем в точности исполнять заповеди Божии, то будем спасены.

- Духовник может навязать свою волю духовному чаду?

Такие духовники встречаются. Может быть, в свое время, когда я был молодым священником, я ревностно относился и порой хотел навязать свою волю. Потом я подрос и понял, что поступал неправильно.

Ведь Господь даровал человеку свободу, это великий дар, которым мы должны дорожить и ценить не только в себе, но и другом человеке.

Помню, как все старцы, во главе которых для меня остается старец Иоанн Крестьянкин, никогда не навязывали своей воли. Они поступали с душами людей очень осторожно.

Из своей жизни я знаю, как деликатно относился к свободе человека отец Иоанн Крестьянкин. Но, безусловно, он никогда не поощрял греха, выжигал своим словом грех в человеке. Думаю, что когда он обличал человека - конечно, он делал это не при всех - он находился, как на Страшном Суде. Но во всех иных обстоятельствах жизни, он всегда старался опереться на свободу воли человека.

- Пожалуйста, расскажите еще об отце Иоанне Крестьянкине.

Безусловно, говорить об отце Иоанне Крестьянкине можно много. Архимандрит Тихон Шевкунов посвятил отцу Иоанну много страниц в своей блестящей книге.

Во-первых, это был носитель Духа Святого, носитель божественной любви. Как христианин, я понимаю, что главное в жизни христианина - это любовь к Богу и человеку. Всегда старался лично работать над этим и относиться с любовью к людям, как это делают многие священники.

Если ты видишь брата своего, - говорит апостол и евангелист Иоанн Богослов, - и не любишь его, как ты можешь любить Бога, которого ты не видел? Значит, ты лжец. Не буду говорить о других священнослужителях, преуспевших в любви гораздо больше, чем я, но моя любовь - человеческая, может быть, облагодатствованная благодатью Духа Святого, благодатью священства, уверен в этом. Но это не та божественная любовь, обладателем и носителем которой был отец Иоанн Крестьянкин. Он был носителем Духа Святого, он был богоносцем.

Без преувеличения могу сказать, что когда я даже с расстояния двухсот метров видел беседующего с людьми отца Иоанна Крестьянкина, то какие-то облака божественной любви исходили из него и пронизали и тебя вместе с теми, кто стоял с ним рядом.

Он обладал духом прозорливости - видением того, что совершается или совершилось в человеке, видением и пониманием его возможностей и сил. Отец Иоанн носил очки, и когда он склонял набок голову и через свои очки смотрел на человека, мне казалось, что сердечная жизнь человека проходит через его рентген. Он говорил точно то, что было нужно этому человеку.

Как-то его спросили:

Батюшка, а Вы старец?

И он ответил:

Не старец, а старик.

Он был настолько преисполнен Божией благодатью, что как-то он сказал при мне одной женщине, у которой были серьезные проблемы:

Не беспокойся, я за тебя помолюсь.

Она ответила:

Батюшка, что Вы можете сделать, ведь я живу в Новосибирске, мы так далеко друг от друга. Как Вы можете мне помочь?

И батюшка вдруг говорит:

Я старец - стена валится.

А другому сказал:

Я тебе и в эфире явлюсь.

Он видел не только души человеческие, но и будущее России. Слава Богу, что пророчества, связанные с Россией, носили святоотеческий характер. Мы знаем, что и преподобный Серафим Саровский, и святой праведный отец Иоанн Кронштадтский говорили о великом значении России для всего мира, о духовном возрождении России. Отец Иоанн Крестьянкин на 1000-летие Крещения Руси говорил в своей проповеди, что Россия будет светить, как лампада, всему миру, призывая людей к покаянию.

- Правда ли, что сам глава государства приезжал за духовным светом к отцу Иоанну?

Да, это был 2000 год, когда Владимир Владимирович Путин был исполняющим обязанности президента, но еще не был избран. Он приезжал в Псково-Печерский монастырь и беседовал со старцем сорок минут. Мне рассказывали об этом очевидцы, монахи. После беседы с отцом Иоанном Крестьянкиным он шел и размышлял вслух, и, по всей видимости, слова, которые он произносил, касались духа прозорливости старца. Знаю, что после этого Владимир Владимирович с огромным пиететом относился к старцу, молясь сейчас о его упокоении.

Есть духовные труды отца Иоанна, к примеру, "Опыт построения исповеди". Как православным христианам надо относиться к этому труду?

Я считаю, что это бесценный труд. Это энциклопедия наших страстей и грехов. Не просто перечисление, но углубление во все нюансы нарушений заповедей Моисеевых и заповедей блаженства. Даже неверующие люди, читая эту книгу, поражаются глубине познания человеческой души и тем, что эта книга помогла им, неверующим людям, увидеть их собственные, личные недостатки.

Батюшка, к сожалению, время нашей передачи подошло к концу. Благодарю Вас за столь содержательную беседу. Что бы Вы хотели пожелать в завершении передачи нашим телезрителям?

Во-первых, не унывать, даже если мы падаем. Никогда не оправдывать себя в этих падениях: малых или больших. Всегда просить у Бога прощения, как дети просят прощения у своих родителей. Веря и чувствуя, что стоит нам взглянуть на Господа глазами покаяния, как Он по Своему неистощимому милосердию, точно любящий отец, обнимет своего блудного сына и снова облечет его багряницей, то есть царской одеждой.

Бог всех благословит на все доброе, что мы стремимся сделать в этой жизни. Храни вас всех Господь.

Ведущий: Сергей Юргин.

Расшифровка: Юлия Подзолова.

– Отец Владислав, расскажите: духовник, духовный отец – что это за человек? Какова его роль в жизни верующих?

– Подобный вопрос если прямо и не высказывается вслух, то в молчании рождается в душе каждого человека, который делает первые шаги к Церкви или в Церкви. Он почти неизбежен, если судить по жизни современной Русской Православной Церкви.

Очень многие люди, если не сказать, почти все, в минувшее 20-летие пришли к Церкви и к церковной жизни во взрослом возрасте, либо были крещены с детства, но не получили соответствующего домашнего церковного воспитания. Или, даже если и получили, то все равно пришло в некий момент ощущение необходимости верного самосознания и верного свободного собственного, но в то же время в русле церковной жизни поведения.

И тогда люди, имеющие недостаток знания Церкви, недостаток понимания Церкви, недостаток понимания самих себя, недостаток знания о том, что значит жить жизнью церковной, а более широко – жизнью христианской, недостаток знаний даже того, что относится к области нравственной жизни, и как нормы нравственной жизни должны выполняться, начинают ощущать необходимость духовного руководства. Многих новоначальных в церковной жизни начинает сразу тянуть к аскетическим высотам. Но заметим, что по-современному пониманию этот участок и содержание духовной жизни, который называется аскетика и который раньше рассматривался отдельно от этики, теперь, как правило, все чаще рассматривается в рамках этического знания и, соответственно, этического поведения.

Множество вопросов, относящихся и к тому, как понимать действительность и как жить в соотнесении с этой действительностью, являются сокровенными в условиях внеопытного и неграмотного сознания для того, кто ищет и верного опыта и хорошей грамотности. Конечно, для постижения и того и другого всегда остается такая прекрасная возможность как книги Возможность, которая не уходит никогда. Но книги не во всех случаях оказываются доступными. Потому что, скажем, ситуация в Москве в этом смысле резко отличается от ситуации во многих провинциальных и даже больших городах – если здесь абсолютное богатство книжное, то там абсолютная скудость. И, кроме того, в нынешнем богатстве – в море книг – скорее легко захлебнуться и дезориентироваться, чем выплыть и получить правильные ориентиры. Хотя бы потому что в книгах обнаруживаются и разные подходы, и разные понимания того, что такое христианство вообще и в отношении ко многим частным.

Все это естественным образом приводит к сознанию или, по крайней мере, к ощущению, что самому с этой ситуацией не справиться, и с помощью книг не справиться тоже. Поэтому люди и наиболее сознательные и понимающие, что перед ними стоят задачи верного становления и восстановления духовной жизни, и идущие к выполнению задач вслепую, и пользующиеся разными обрывочными материалами – осознают, что для подлинной христианизации есть только одна возможность.

Трудности вхождения в приход

Это абсолютное вхождение в жизнь Церкви, а тем самым – в жизнь прихода. Потому что, вхождение в жизнь Церкви – это не теория, и осуществляется оно через вхождение в жизнь прихода, так как приход есть реализация выявления жизни Церкви во всей полноте. Но это оказывается делом для многих непростым, даже психологически, потому что есть люди интравертного содержания, для которых большая трудность уже само общение, а тем более, вступление в общину.

Еще если им удалось вступить, они более или менее могут дальше продвигаться, но начальные шаги для них чрезвычайно болезненны. Особенно когда они ощущают себя незнающими, а кругом полно всезнаек, и все уже вроде бы так свободно ориентируются, что достаточно только намека на слово, как другой слушатель тут же воспринимает слово в целом и несется куда-то, чтобы исполнить это слово. И это приводит к еще большей растерянности.

Хорошо когда люди открытые, экстравертные. Когда в них к тому же есть и готовность смиренно принимать свои несовершенства, и удары, которые могут болезненно отдаваться порою с разных сторон. Тогда у них дело пойдет лучшим образом. Но разные обстоятельства могут лишь отчасти способствовать становлению их верного опыта жизни, а отчасти наоборот не благоприятствовать. В таких случаях, чуть ли не единственной возможностью является жизнь под руководством.

Но вот тут-то как раз чаще всего и случается камень претыкания, поскольку даже людей, верно, хорошо и полно знающих то, что относится к области личностной психологии и, соответственно, области определенного понимания людей, не так уж и много. Потому что большинство людей основывается на общих представлениях о природе человека и основных нравственных нормах. Разнообразный опыт жизни и самих этих людей, не позволяет быть подлинными руководителями, потому, что хотя у них есть несколько больше опыта, знания и понимания жизни, но почти никто не то, что не понимает, а не входит в такую простую, очевидную мысль, что опыт постижения каждого человека индивидуален. Все суются с традиционными рецептами, а традиционные рецепты верны, но лишь наполовину. Вторая же половина заключается в индивидуальности человека.

Наиболее честные люди ищут, чтобы становление их церковной жизни происходило быстрее. Те же, кто менее взыскательны, относятся к делу проще. Стоят в церкви, как могут молятся, осуществляют некое общение, читают книги, и дело само собой подвигается. Но все же, люди наиболее честные и скорые хотят, чтобы дело становления их церковной жизни происходило быстрее.

В таких случаях поиск того, кто поможет находить верные пути, естественен. Но всегда ли такие верные пути, а также люди, которые могут помочь их обрести, находятся, это следующий, очень большой вопрос. Прежде всего, необходим не столько духовник в том точном, глубоком, старом смысле слова, который прежде был понятен и известен (а сейчас представлял бы скорее собой романтическое воплощение этого старого знания), сколько человек, порой не обязательно в священном сане, но обладающий опытом, имеющий знания, имеющий любовь, творящий добро. Имеющий человеческую внимательность, готовность жертвовать своим временем, готовность показать, помочь увидеть пришедшему к нему то, что тому нужно на самом деле. А в случае необходимости, ответить и на его вопросы. Ответить со смирением, понимая, что небезопасно отвечать на разные вопросы, не имея «санкции». Тем более вопросы глубоко внутренние.

Хотя на те вопросы, которые относятся к заурядности церковной и духовной жизни, многие, имеющие нескольколетний опыт, ответы знают и ответить могут. Потому что в этом отношении ответы довольно стандартны. И на стандартные вопросы можно отвечать без всяких особенных личных дарований, кроме дара быть доходчивым, убедительным и аргументированным в своих ответах. В этом смысле подспудно и идет повсеместная работа – в одних храмах больше, в других меньше, но всегда находятся те, к кому новоначальные подходят и что-то спрашивают. Другое дело, что это совершается бессистемно. Но вряд ли хороша была бы в таких случаях окончательно принятая система или может лучше, чтобы как-то так спонтанно все и проходило.

– Существуют какие-то особенности в отношениях между духовным отцом и духовными детьми?

– По-настоящему чаще всего не понимается главное, что отношения духовный отец – духовное чадо – понятия и реальность глубокие и существительнейшие. Но для этого совершенно не обязательны ни условия послушничества и послушания, ни требования и претензии, чтобы духовники непременно и как можно быстрее научили всему, что они знают сами.

Душа духовника болит за духовных детей

Духовный отец на самом деле внутренне, не обязательно с долгими словами и размышлениями, входит в жизнь духовных детей. В жизнь тех, кто с ним – просто потому, что он их любит, и душа за них болит. И одним только фактом, что душа о них болит, а он для них – великая радость, они оказываются вместе и вместе идут путем спасительным. А он старается вести их ко Христу.

Духовный отец всегда чуть впереди, потому что так оказался поставлен и таинственным явлением духовной жизни его как первого лица и своей любовью, имеющей обширную направленность. Потому что расширяющееся сердце вмещает в себя всех. Во всяком случае, всех, кто к нему прибегает. Таким образом в общине и осуществляется то духовное содержание жизни, при котором духовный отец частным образом сказанным словом, проповеданным словом, всем примером своей жизни, простотой в общении, скромностью, беспретенциозностью, нетребовательностью – но не духовной, а нетребовательностью для себя, достигает гораздо большим, чем постоянным учительством и требованием послушания.

Потому что тогда его духовное чадо видит перед собою образец хорошего опыта духовной жизни, который к тому же не отдален страницами книги или какого-нибудь рассказа, а наоборот, предельно приближен непосредственным и личным общением. Вот тогда это и есть настоящий духовный отец, который заботится о своих детях. Заботится самим фактом их общего движения.

– Православная Церковь начинается от апостолов. Но у них, как известно, не было духовных отцов. Как они появились? Были ли духовники в Церкви до ее разделения, или это сугубо православное явление?

– У апостолов был одни Учитель – Христос. Что касается духовных отцов они известны с древности. Церковь тогда была единой. В современном понимании, по-видимому, духовничество, появилось довольно поздно. Потому что были просто священники как совершатели таинств, но это были не требоисполнители, а личности, исполненные особой огненной жизни. Каждое таинство для них было явлением духовного божественного огня.

Вначале, в первые века, такое горение во время служения было обусловлено еще и особой ситуацией, особой харизмой. Обратите внимание, насколько предельно простые требования предлагает I Апостольский Собор для христиан, крестящихся из язычников: не есть удавленное, не есть идоложертвенного и не желать другим того, что не желаешь себе. Вот и весь набор. Сейчас даже общая исповедь включает больше требований.

– Эти требования предъявлялись к священнослужителям или ко всем христианам?

– Ко всем крестящимся из язычников. А духовничество появлялось преимущественно в монашеской среде. Его реальное торжествующее относится скорее к веку четвертому и далее. И для монастырской среды послушание, кроме того, имело необходимый дисциплинарный характер, обойтись без которого было невозможно. Затем эти требования послушания тогда стали приобретать духовно-мистический характер. Знаменитый пример из Патерика, который использовал в своем фильме Тарковский, когда послушник носил воду, чтобы толькоуспеть утром полить дерево и вырастить древо послушания, с его великолепными плодами.

Едва ли этот рассказ – простая легенда, скорее реально бывший, записанный случай. Конечно, такой случай не может иметь всеобщий характер, но он в некотором отношении образцовый. И такое послушание, требующее общности духовно-мистического ощущения, будучи с одной стороны уникальным, с другой – является как бы маяком. Одновременно и образцом и типом движения. Динамичным типом и динамичным образцом.

Разумеется, не в том смысле, чтобы достигать прямо той же цели, а чтобы знать, что это хороший образец для понимания, для постижения. Но он был возможен именно в той ситуации, когда духовник и послушник оба имели особые божественные дары. Один – духовничества, другой – послушания. Помимо этих даров все превращается в театр.

Остерегитесь от увлечения духовниками

– Установление человеческих взаимоотношений – дело всегда непростое. Еще сложнее, когда затрагиваются такие душевно-духовные связи, как духовный отец – духовный сын. О чем стоило бы предостеречь и ту, и другую сторону?

– Могу сказать, что склонен относиться к современному духовничеству с некоторой осторожностью. Будучи с молодых церковных лет воспитан на соответствующей осторожности святителя Игнатия (Брянчанинова), который оказался первым духовным писателем, кого я стал читать, а потому он и остался для меня навсегда одним из самых дорогих. Иногда в его письмах звучит уже не просто предосторожность, а он прямо говорит: «Остерегитесь от увлечения духовниками». В тех же письмах тема предостерегающего характера проходит красной строкой. Еще тогда он начинал видеть возможные и чаще всего встречающиеся (причем это тогда, в наиболее благополучные времена) искаженности верных порядков и верных отношений.

Что говорить о том, как часто тонко работают пристрастия к духовнику, а духовник не только не замечает этих пристрастий, но и продолжает их культивировать по отношению к себе со стороны духовных чад. Так вырастают в глазах духовных чад кумиры, так гибнет все начинание духовничества. Особенно, когда оно пытается быть построено на каких-то началах, внешне связанных с ощущениями древнего духовничества, с ощущениями его значения.

И тогда людям кажется, что они приходят к самым настоящим первоистокам духовной жизни, которые проявляются в священнике и в их отношениях с этим священником. А на самом деле – одна карикатура и безобразие, потому что высоких даров, которые были у древних святых отцов, у этих духовников нет. И то требование послушания, которое от них исходит и зачастую воспринимается духовными чадами преданностью, на самом деле, по большей части, ни на чем не основано.

Послушание порой считается обязательным даже и в тех случаях, когда речь идет о бытовой жизни, когда просят советов в бытовых вопросах. И тогда, с полной безапелляционностью, такие духовники направо и налево дают советы. Будто каждый из них, по крайней мере, Амвросий Оптинский, к которому тот же Игнатий Брянчанинов (вернее, вообще к опыту Оптины) относился с некоторой осторожностью, побаиваясь, нет ли там актерства. “Душепагубное актерство и печальнейшая комедия – старцы, которые принимают на себя роль древних святых Старцев, не имея их духовных дарований” (1,72). Он очень осторожен был в плане возможности какого-нибудь, хоть малейшего, актерства, что сразу его глубоко отвращало.

Но еще хуже, когда духовники «берут на себя роль», – и это опять-таки слова святителя Игнатия. – «Берут на себя роль древних великих старцев и руководят в вопросах духовной жизни», которые они и сами-то понимают очень недостаточно и поверхностно, если не ошибочно, и, тем самым, оказываются слепыми руководителями слепых руководимых. А «если слепой слепого водит, оба в яму впадут».

Но из этого, конечно, не следует, что вообще опыт духовного руководства, когда он самый простой, оказывается бесполезным. Наоборот, чем проще и нетребовательней, причем нетребовательней с обеих сторон, отношения духовного чада и духовника, тем вероятнее успех этого дела. Если духовник достаточно смиренен, имеет хороший нравственный опыт жизни, большую внутреннюю твердость, глубокую, настоящую, без всяких карикатур воцерковленность, то он даже одним своим видом и поведением порою учит больше, (не стремясь даже к никакому учительству), чем напыщенными словами поучают кажущиеся великими духовники настоящего времени.

И, кроме того, он постепенно приводит их общение к самому главному, что оба входят постепенно в верный и простой опыт христианской жизни. Этот опыт более или менее корректируется общением их обоих между собой, потому что ошибки все равно возможны и с той и с другой стороны. Например, в виде неправильного духовного совета, либо потому что священник не увидел некоторые личные особенности того, кто к нему подошел, либо, даже и увидев, не осознал альтернативный ответ, который в какой-то ситуации оказался бы более правильным.

Ничего, ошибка – не та ситуация, когда нужно сразу начинать окончательно «рыдать своего убожества» и впадать в безусловное уныние, переходящее в отчаяние. Ошибка как раз хороший повод к тому, чтобы исправиться и быть на пути совершенных. Потому что путь совершенных – это и есть путь постоянного выправления.

Может ли духовник ошибаться?

– То есть духовник может ошибаться?

– Конечно.

– А как к этому относиться его духовному сыну или просто прихожанину, поняв, что духовный отец ошибся?

– Если священник счастливо и смиренно готов вполне конкретно видеть и соглашаться со своими ошибками, если, с другой стороны, духовное чадо не делает трагедии из этих ошибок, понимая, что духовник, хотя и имеет больший духовный опыт, но не абсолютный же, и поэтому тоже может ошибаться, и ошибки нужно тоже исправлять, то и получается исправление.

Если же духовник, будучи человеком гордым и совершенно не видящим свои ошибки, продолжает настаивать на своей ошибке, может быть очень большой вред.

– В таком случае, насколько полным должно быть послушание духовнику? Потому что иногда приходилось читать о буквальном, абсолютном послушании. Например, по воспоминаниям духовных чад тех же оптинских старцев, советы спрашивались обо всем, вплоть до механических действий – какую книжку прочитать или в какую сторону пойти.

– Какую книжку прочитать – как раз не механическое действие. Это может быть очень хороший способ управления и помощи в духовной жизни человеку, которому некоторые книги могут оказаться неполезными (даже вполне нормальные, имеющие хорошее христианское содержание) как несвоевременные. С другой стороны, предложение неофитам читать « Добротолюбие», столь необходимое для монашеского опыа, можно погубить начинающих.

Кстати говоря, что еще очень важно для духовника, так это понимание того, что мир постоянно ставит новые проблемы. И нужно пытаться увидеть разрешение этих проблем, именно как новых , если не по существу, то, по крайней мере, по формам, по новым принципам, по новым содержаниям. Начиная от таких простых вещей, как отношение к интернету, к телевидению.

– А отношение к грехам меняется?

– Отношение к грехам принципиально остается то же. Оно меняться не может, и в этом смысле можно лозунг древних отцов «лучше смерть, чем грех», оставить навсегда как лозунг и знамя. Лучше смерть, чем грех.

Другое дело, что, входя в область конкретного рассмотрения греховной жизни того лица, которое подходит к духовнику, нужно увидеть и ему помочь увидеть его грех, к которому можно пока отнестись более или менее снисходительно, спустить это как не то, чтобы должное, а как временно допустимое. Чтобы, с одной стороны не потворствовать греху и не культивировать его, а с другой – знать меру, чтобы, зная, что энергия не безгранична, не дать человеку сломаться от собственного уныния и бессилия.

Для того, чтобы увидеть то, что важно, нужен ум духовный, и совсем не обязательно он совпадает с практическим умом, со сметкой, если она есть у духовника, либо с его знаниями древних традиций. Но, во всяком случае, тот опыт, когда есть автоматическое требование абсолютного послушания, совершенно не ведет к исполнению главной задачи, которая состоит в воспитании в человеке, который приходит к священнику, подлинной духовной свободы.

Иначе он пришел из одного вида рабства и попадает в другой вид рабства. И он никогда не узнает, что такое духовная свобода. Тем более, что это дело довольно тонкое и требует очень серьезного подхода. Больше того, даже и не все священники понимают, что такое эта духовная свобода, и потому воспитать своего ученика в рамках духовной свободы, они просто не могут. Все эти послушания важны на самом деле до тех пор, пока они воспитывают в человеке понимание того, как осуществляется духовно свободная жизнь. И послушание на самом деле не ограничивает свободу – оно дает для нее определенные рамки, как форма сонета, где необходима очень строгая определенная форма, внутри которой могут быть осуществлены высшие проявления творческой поэтической возможности.

Послушание же ставит некоторые пределы для духовного творчества самого человека. Многих даже пугают такие слова, как духовное творчество. Между тем «творение новой твари», которое осуществляет человек аскетическими способами и опытами в самом же себе и есть момент творчества, одно из высочайших творчеств и художеств. А где идут путем простого автономного послушания, в котором ничего другого нет – никакой свободной новой твари не воспитать. Получается прежняя, ветхая, несвободная тварь.

C протоиереем Владиславом Свешниковым беседовала Мария Свешникова. Продолжение следует.

Три дара в особенности характерны для духовного отца. Первый из них - прозорливость и рассудительность (diakrisis) , способность проницать в тайны сердец и разуметь сокрытые глубины их, не осознаваемые самими их обладателями.

Взор духовного отца проникает сквозь те привычные жесты и позы, под которыми мы скрываем нашу истинную личность от других и от самих себя; оставляя позади все эти обыденные мелочи, старец сталкивается лицом к лицу с неповторимой личностью, созданной по образу и подобию Божию. Эта способность - духовная, а не физическая; не какое-то экстрасенсорное восприятие или дар ясновидения, но плод благодати, предполагающий сосредоточенную молитву и неослабную аскетическую брань.

С этим даром прозорливости связана способность говорить со властью. Когда кто-либо приходит к старцу, последний уже знает - непосредственно и точно, - что тот хочет услышать. Сегодня мы переполнены словами, но в подавляющем большинстве случаев это беспомощные слова. Старец же произносит немного слов, а иногда и совсем ничего не говорит, но этими немногими словами или своим молчанием он способен изменить все направление жизни человека. В Вифании Христос сказал всего три слова: «Лазаре, гряди вон!» (Ин. 11,43), но эти три слова, сказанные со властью, смогли вернуть мертвого к жизни. В эпоху позорного обесценивания языка чрезвычайно важно заново открыть силу слова, а это означает - заново открыть сущность безмолвия, не как паузы между словами, но как одной из первичных реальностей. Большинство учителей и проповедников слишком много говорят, старец же отличается строгой бережливостью в языке.

Но чтобы слово обладало силой, необходим не только тот, кто говорит с авторитетностью личного опыта, но и тот, кто слушает с ревностным вниманием. Вопрошающий старца из праздного любопытства вряд ли получит от ответа большую пользу, но тот, кто приходит с горячей верой и с искренней глубокой нуждой, может услышать слово, которое преобразит все его существо. Речь старца по большей части проста в своем словесном выражении и лишена литературной изысканности; поверхностному слушателю она часто кажется скучной и банальной.

Дар прозорливости проявляется у духовного отца в практике так называемого «откровения помыслов» (logismoi ). В ранней монашеской традиции послушник обычно ежедневно исповедовал своему отцу все помыслы, приходившие к нему в течение дня. Откровение помыслов гораздо шире, чем исповедание грехов, так как включает в себя еще и сообщение мыслей и побуждений, которые послушнику могут казаться невинными, но в которых духовный отец может увидеть скрытую опасность или какой-то особенный знак. Исповедание грехов имеет дело с прошлым, с тем, что уже случилось; откровение же помыслов, напротив, носит профилактический характер, обнаруживая наши logismoi (помыслы) до того, как они привели ко греху, и тем самым обезвреживая их. Цель такого откровения не юридическая (освобождение от вины), но - самопознание: оно дает возможность видеть тебе, каков ты есть на самом деле.

Наделенный даром прозорливости, духовный отец не просто ждет, когда послушник сообщит ему о себе, но сам открывает ему его помыслы, сокрытые от него самого. Преподобный Серафим Саровский иногда отвечал на вопросы еще до того, как посетители могли их задать. Во многих случаях его ответ казался совершенно неуместным, даже бессмысленным и ничего не отвечающим, ибо преп. Серафим отвечал не на тот вопрос, который посетитель держал в уме, но на тот, который следовало задать. Во всех таких случаях преп. Серафим полагался на внутреннее озарение от Духа Святого. По его словам, он старался не решать наперед, что сказать в ответ, потому что тогда, когда делал так, его ответ представлял собой просто человеческое мнение, которое может быть ошибочным, а не мысль от Бога.

В глазах преп. Серафима связь между старцем и его духовным чадом сильнее смерти: он советовал своим детям продолжать открывать ему помыслы даже после его отшествия из этого мира. Незадолго до смерти он сказал матушкам, которых окормлял: «Когда я умру, приходите ко мне на могилку, и чем чаще, тем лучше. Будет у вас что-нибудь на душе, случится с вами что, приходите ко мне, как когда я был жив, поклонитесь до земли и сложите все ваши скорби на мою могилку. Поведайте мне всё, и я услышу вас, и все ваши скорби улетят от вас. И как вы беседовали со мной, пока я был жив, так и потом. Ибо я живу и пребуду вовек».

Вторым даром духовного отца является способность любить других и делать их страдания своими . Об одном из египетских gerontes (старцев) кратко и просто сказано: «В нем была любовь, и многие приходили к нему». В нем была любовь - вот что необходимо для духовного отцовства. Безграничная прозорливость в тайны человеческого сердца, если лишена любовного сострадания, окажется скорее гибельной, чем плодотворной. Кто не способен любить других, не сможет их исцелять.

Любовь к другому означает страдание вместе с ним и за него - таково буквальное значение слова «сострадание». «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6, 2). Духовный отец - это тот, кто par excellence носит бремена других. «Старец, - пишет Достоевский в “Братьях Карамазовых”, - это тот, кто берет вашу душу, вашу волю в свою душу и свою волю». Для него недостаточно дать совет. Он должен принять душу своих духовных чад в свою душу, их жизнь - в свою жизнь. На нем лежит обязанность молиться за них, и это постоянное предстательство гораздо важнее для них, чем любой совет. И его обязанность также - взять на себя их скорби и грехи, понести на себе их вину и отвечать за них на Страшном Суде.

Все это хорошо видно в одном из важнейших памятников восточной духовности - «Руководстве к духовной жизни» преп. Варсануфия и Иоанна. Эта книга состоит из 850 вопросов, адресованных двум палестинским старцам VI в., вместе с их ответами. «Знает Бог, - говорит преп. Варсануфий своему духовному чаду, - что нет ни часа, ни секунды, когда бы я не имел тебя в душе моей и в молитвах... Я пекусь о тебе более тебя самого... Я рад был бы положить жизнь свою за тебя». Он так молится Богу: «Владыко! или вместе со мною введи и чад моих в Царство Свое, или изгладь и меня из книги Твоей». Говоря о важности носить бремена друг друга, Варсануфий настаивает: «Я ношу ваши бремена и ваши падения... Вы подобны человеку, сидящему под тенистым древом... Я принимаю на себя ваше осуждение и, благодатью Христовой, не оставлю вас ни в сем веке, ни в грядущем».

Читатели Чарльза Уильямса наверняка помнят принцип «заместительной любви», играющий главную роль в новелле «Схождение во ад». Ту же мысль находим у старца Зосимы у Достоевского: «Есть только один путь спасения - сделать себя ответственным за все людские грехи... сделать себя ответственным совершенно искренне за всех и за все». Способность старца укреплять и утверждать других определяется его готовностью принять на себя этот путь спасения.

Но связь между духовным отцом и его чадами - не односторонняя. Хотя он носит бремя их вины и отвечает за них пред Богом, но это было бы невозможно без их собственной самоотверженной борьбы за свое спасение. Однажды некий брат пришел к преп. Антонию и сказал: «Помолись обо мне». Но старец ответил: «Ни я, ни Бог не сжалится над тобою, если ты не будешь заботиться сам о себе и молиться Богу».

Говоря о любви старца к своим чадам, очень важно в выражении «духовный отец» придавать слову «отец» его полное значение. Как в обычной семье отец и его отпрыск связаны узами взаимной любви, точно так же и в «харизматической» семье старца. Однако прежде всего - это взаимоотношения в Духе Святом, и в то время как источник человеческой привязанности нельзя жестоко подавлять, эти отношения следует очищать от примеси эмоционального возбуждения и преображать. В этой связи примечателен рассказ из «Апофтегмата» («Достопамятных сказаний»). Молодой монах двенадцать лет беспрерывно присматривал за тяжело больным старцем. В течение всего этого времени старец ни разу не только не поблагодарил его, но и не сказал ни одного доброго слова. Лишь на смертном одре, когда к ним собрались другие старцы, он сказал о послушнике: «Это Ангел, а не человек!» Этот рассказ ценен тем, что показывает необходимость духовной беспристрастности, хотя такое бескомпромиссное уклонение от всяких внешних выражений привязанности не характерно для «Изречений пустынных отцов» и тем более - для Варсануфия и Иоанна.

Третий дар духовного отца - способность изменять человеческие обстоятельства , материальные и нематериальные. Дар исцеления, которым обладали многие старцы, - один из аспектов этой способности. Говоря в самом общем смысле, старец помогает своим ученикам воспринять мир как сотворенный Богом, о котором Бог желает, чтобы он пребывал. «Можно ли слишком радоваться о делах Отца? - спрашивает Фома Трахернский. - Он Сам во всем». Истинный старец усматривает присутствие Творца во всем творении и помогает другим видеть это. По словам Уильяма Блейка, «если бы двери восприятия были очищены, все предстало бы перед человеком таким, каково оно есть - бесконечным». Старец есть именно тот, у кого двери восприятия очищены. Для человека, живущего в Боге, нет ничего среднего и обыденного: он созерцает все в Фаворском свете, преображенном любовью Христовой. «И что такое сердце милующее? - вопрошает преп. Исаак Сирин. - Возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред, ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились; а также и об естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его по уподоблению в сем Богу».

Всеобъемлющая любовь, как у преп. Исаака или старца Зосимы у Достоевского, изменяет свой объект, делая человеческие обстоятельства прозрачными для нетварных Божиих энергий. Некоторое представление об этом преображении дает знаменитая беседа между преп. Серафимом Саровским и Николаем Мотовиловым, одним из его духовных чад. Зимним днем в лесу преп. Серафим говорил Мотовилову о необходимости стяжания Духа Святого, и тот спросил его, как можно точно знать, что ты «в Духе Святом».

«Тогда о. Серафим взял меня весьма крепко за плечи и сказал мне:

Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою!.. Что же ты не смотришь на меня?

Я отвечал:

Не могу, батюшка, смотреть, потому что из глаз ваших молнии сыпятся. Лицо ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза ломит от боли!..

Отец Серафим сказал:

Не устрашайтесь, ваше Боголюбие! и вы теперь сами так же светлы стали, как и я сам. Вы сами теперь в полноте Духа Божиего, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть... Что ж, батюшка, не смотрите мне в глаза? Смотрите просто и не убойтесь - Господь с нами!

Я взглянул после этих слов в лицо его, и напал на меня еще больший благоговейный ужас. Представьте себе, в середине солнца, в самой блистательной яркости его полуденных лучей, лицо человека с вами разговаривающего. Вы видите движение уст его, меняющееся выражение его глаз, слышите его голос, чувствуете, что кто-то вас руками держит за плечи, но только рук этих не видите, не видите ни самих себя, ни фигуры его, а только один свет ослепительный, простирающийся далеко, на несколько сажен кругом, и озаряющий ярким блеском своим и снежную пелену, покрывающую поляну, и снежную крупу, осыпающую сверху и меня, и великого старца».

Чем старец отличается от духовника, духовного отца, просто священника?

В первую очередь, харизмой - особым благодатным дарованием, когда старцем руководит Сам Дух Святый. Старец может не иметь сана, но руководить душой человека, вести его ко спасению; он полностью отвечает за душу своего ученика-послушника. Не только старцы, но и старицы имели послушниц. Послушницы исповедовали свои помыслы, открывали тайны сердца и находились под полным руководством стариц. Взаимоотношения "старец - ученик" в наше время не сохранились. Есть отношения "духовный отец -- чадо", когда по договоренности послушник или мирянин вручает себя духовному руководству священника и старается выполнять его советы. В основе этих отношений лежат рекомендация, совет, а не обязанность. В отношениях простого священника и паствы тоже лежит духовный совет, духовные рекомендации, как спасаться. Чаще всего они адресованы всей пастве, а не отдельным прихожанам.

Из святоотеческой литературы мы знаем, что без духовного руководства старца, духовника невозможно спастись монашествующим. Распространяется ли это условие на мирян? Обязательно ли мирянину иметь духовного наставника или достаточно просто ходить в церковь, участвовать в ее таинствах?

Каждому мирянину надо иметь духовника, которому можно было бы открыть свою жизнь. Так было у нас в России всегда: для души - священник, для тела - врач и учитель. У каждой семьи должен быть духовник, чтобы все могли решать с ним жизненные вопросы, особенно вопросы спасения своей души. Бывает, что у одного священника исповедуются все, кто живет в этой местности и посещает этот храм. Кто-то захотел жениться, обращается к священнику. Он говорит: "А девушка есть?" - "Есть". - " А кто эта девушка?" Если девушка и юноша постоянно ходят к нему на исповедь, священник знает того и другого, он может сказать, стоит им соединять жизни или кет.

Какими качествами должен обладать духовник?

Чтобы быть духовником, совершать таинство исповеди, священник должен иметь на это архиерейское благословение. Он должен быть смиренным, вести нравственную жизнь, уметь зажечь душу другого человека верой, ревностью по Богу.

Важно, чтобы духовный отец не только жалел и хвалил нас, но и наставлял, отсекал все ненужное, гордое, тщеславное. Тогда человек достигнет духовной чистоты: перестанет реагировать, кто там что сказал, как посмотрел.

Каждый ли священник может быть духовным руководителем?

Господь каждому дает Свои дары: одному дар слова, другому дар молитвы... Самое тяжелое послушание - это исповедь, не все могут помогать людям: кропотливо заниматься с каждым человеком, помочь раскрыть душу, дать наставление, руководить его жизнью. Иные, бывает, просто выслушают человека, который кается в грехах, ни о чем не спросят, порой даже наставление не дадут, просто "прощаю, разрешаю", и человек уходит неудовлетворенный. Какой был, таким и остается.

В какой мере послушание применимо к отношениям духовника и прихожанина? Во всем ли мирянину надо слушаться духовника?

Когда священник говорит, сообразуясь со Священным Писанием, его надо слушаться, а если он выходит за рамки Священного Писания, святых отцов, противоречит духу Церкви, духу спасения, слушать его опасно,

Как соотносятся свобода и послушание? Не лишается ли человек свободы, слушаясь своего духовного отца?

Священное Писание говорит: вся свобода в духе, "Где Дух Господень, там свобода" (2 Кор.3,17). Когда духовник руководствуется Священным Писанием, Духом Божиим, он не может ограничить свободу своего чада. Кроме того, каждый человек может выбрать, поступать как ему советует духовник, или по-своему. Духовник должен знать духовные силы своего чада: сможет ли он вместить сказанное, есть ли у него призвание, например, на монашество? Нельзя совершать насилие над личностью: человек желает вступить в брак, а его склоняют к монашеству. Нужно все согласовывать с духовным устроением чада, его состоянием.

Как духовники руководят своими чадами? Откуда они берут знания? Есть ли отличие духовной мудрости от мирской?

Мудрость должна быть и духовная, и мирская, а особенно дарованная свыше. Чтобы получить эту мудрость, каждый священник должен молить Господа. Например, если надо сказать проповедь, он должен попросить: "Господи, я не знаю, что мне говорить, Сам во мне действуй, дай мне премудрость". Ведь Господь Сам сказал: "Просите и дастся вам" (Лк.11,9).

Когда чадо задает вопрос (а чадо - тот, кого священник обратил к Богу, кому дает наставление, окормляет, помогает духовно расти), священник помолившись должен решать вопрос через молитву, через Господа, призывая свой духовный опыт, житейский опыт, зная устроение души этого человека. Но и чадо, прежде чем идти к духовнику, должно помолиться, чтобы Господь через священника открыл Божию волю.

Всегда ли исполняется то, на что благословил духовник?

Не всегда. Священник может не знать волю Божию, например, благословить поступать в институт, а Господь видит, что человеку это не полезно. Там он от Бога отойдет, потеряет веру. Тогда благословение не исполняется. Повторяем: важно самому просящему усердно помолиться, прежде чем брать благословение, чтобы Господь через священника открыл Свою волю.

Есть ли для прихожан какие-то правила общения с духовником?

Самое главное - стараться сохранять ровные отношения с духовником, не бросаться в крайности: не ставить

духовника на место Бога, не требовать от него невозможного. Духовник - тоже человек; он, как и все, может иметь слабости, какие-то несовершенства, их надо стараться покрывать любовью.

Всем следует помнить, что цель диавола - разлучить духовника со своей паствой, настроить чадо против духовника. Диавол внушает мысли, что священник нехорош, он все не так делает. Человек слушает диавола, теряет веру в духовника, отпадает от него, от Бога, от Церкви - становится атеистом. Но он не остается один, сразу вокруг себя начинает создавать группу единомышленников-атеистов... Что на Небе диавол совершил, то же он творит и на земле: ведет с Богом борьбу через людей. Давно замечено: если мы какого-то священника считаем святым, стоит кому-нибудь про него дурное сказать, как мы сразу эту ложь принимаем, сразу меняем свое мнение о нем. Но апостол Навел сказал: "Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях" (1 Тим.5,19). Настоящие христиане должны быть рассудительными и понимать, что без кормчего им не спастись в житейском море. Просите у Господа духовника, пастыря доброго, который мог бы вас провести по жизни к тихой гавани, Царству Небесному, и, явившись туда, сказать Господу: "Се аз и чада, яже ми еси дал".

Как правильно выбрать духовника?

Обычно люди обращаются к священнику, когда впервые приходят на исповедь. Реже, когда дома случается торжество (свадьба, крестины) или горе (кто-то заболеет, умрет).

Многие, кто желают спасения, ездят по монастырям, ходят в храмы. Иные из них подходят к священнику и говорят: "Батюшка, будь моим духовным отцом!" Надо ли просить об этом? Допустим, есть у нас с вами родной отец. Мы же никогда не обращаемся к нему: "Будь моим отцом!" Такое никому в голову не придет. Он же наш родитель. Точно так же и здесь: если какой-то священник помог человеку, обратил его к вере, начал его наставлять в духовных и земных вопросах, вести его ко спасению, то он нас воскресил из мертвых, духовно родил для будущего века. Если человек постоянно будет к нему ходить, то их отношения становятся отношениями духовного отца и его чада. И не надо спрашивать: "Батюшка, будешь моим духовным отцом?" Сам Господь это управляет, благословляет.

Когда я жил в Троице-Сергиевой Лавре, то поначалу из духовников не знал никого. Когда приходил на исповедь, подходил к тому, кого видел. Поисповедуюсь, причащусь, пойду.

А потом настало время, когда я захотел иметь духовного отца, и только одного. Исповедались мы под Успенским собором. Помолился я в Троицком соборе, попросил Господа, Матерь Божию, преподобного Сергия: "Господи, сейчас я пойду туда, где исповедают, и кого увижу первого, вышедшего на исповедь, пусть станет моим духовным отцом". Пошел на место исповеди. Встал. Никого из священников нет. Вижу: на исповедь идет архимандрит в мантии с Евангелием и с Крестом, и в голове ясная мысль: "Вот твой духовный отец".

Многие искушают Господа, когда хвалятся и тщеславятся своими духовниками. Говорят: "В Почаевской Лавре у меня духовник отец такой-то, в Пскове о. Иоанн Крестьянкин, на острове Залит о. Николай, а в Сергиевой Лавре о. Наум". Это говорит один и тот же человек. То есть у него по всем монастырям "духовные отцы"! Но так не бывает: по случаю можно исповедаться у них, попросить молитв, но духовный отец должен быть один.

Иные по-другому искушают Господа. Спрашивают:

Как ты, батюшка, мне благословишь: я хочу квартиру поменять?

Священник, подумав, говорит:

Ну, что ж, поменяй, но так, чтобы церковь была рядом. Если тебя все устраивает и у тебя есть силы, пожалуйста, меняй. Бог благословит тебя.

Думаете, она на этом успокаивается? Ничего подобного! Едет на остров к о. Николаю:

Батюшка, я думаю квартиру поменять. Как ты мне благословишь?

Он может сказать: "Я не благословляю". Тогда она поедет к о. Кириллу, к о. Науму, еще к какому-нибудь священнику и все с тем же вопросом. Начинает высчитывать, сколько священников ей благословили менять квартиру, а сколько нет. И, конечно, здесь никакого благословения Божия нет. Если ты благословение берешь, то помни: тебе Господь уже первым духовником благословил. Прекрати поиски, и кощунствовать над благословением не надо! Не надо искать других священников, других благословений и искушать Бога.

И так почти в каждом деле. Пусть даже не по нашему нутру батюшка благословил, но за смирение Господь исполняет это благословение для пользы человека.

С принятием монашества человек оставляет свою свободную волю. По чьей же воле он начинает жить - по воле духовника?

Воля духовника - это воля Божия. Это мы видим на примере Таинства Исповеди. Как нам узнать - простил Господь наши грехи или нет? Мы подходим к духовнику, каемся в грехах, и Господь видимым образом через духовника прощает нам грехи. Так воля Божия свершается через духовников. В Ветхом Завете Господь для спасения народа посылал пророков. Ныне Он ставит епископов, священников, и через них спасает Свой народ.

Как найти духовного отца? Каковы должны быть взаимоотношения духовного отца с чадами?

Главное, чтобы духовный отец указывал путь в Царство Небесное, чтобы он как следует ругал нас. Знаете, садовник, если он мастер своего дела, старается у дерева все лишние сухие сучья обрубить. Все, что плода не приносит, отсекает. Так и духовник должен быть такой, чтобы не только гладил по голове и утешал, но и помогал от страстей избавляться, отсекать их. Скажу из своего опыта: если о каком-то подвижнике скажешь, что он молитвенник сильный, смиренный, хороший, смотришь - он в уныние впадает, больной лежит. Ни молитвы не стало, ни покоя в душе. А когда человека ругаешь, тогда к нему бесы не приступают.

Расскажите о духовной связи духовного отца с чадами.

Обязанность духовника - подать руку помощи человеку, утопающему в житейском море, указать правильный путь в Царствие Небесное.

Садовник, выращивая фруктовое дерево, заботится о нем: берет ножницы и негодные ветки, не приносящие плода, отсекает. Он очищает дерево, удобряет его, чтобы оно росло правильно и лучше развивалось. Когда надо, делает прививки. Точно также духовный отец, если видит в чаде что-то мешающее его духовному росту, помогает избавиться от пороков и страстей, стать духовно здоровыми. И когда человек достигает духовной чистоты, он перестает реагировать, кто там ему что сказал, как посмотрел... Люди добрые, стремящиеся исправиться, платят деньги за то, чтобы окружающие их ругали. Так они воспитывают себя, привыкают к невзгодам и неприятностям. Один человек работал на руднике и платил товарищам за то, чтобы они его ругали, оскорбляли. Однажды он пошел в город. На дороге увидел сидящего "мудреца"; тот начал ругать, оскорблять его. Этот человек подошел поближе, встал около него и стал улыбаться. Тот удивился и спросил: "Чему ты радуешься? Ведь я ругаю тебя! - "Милый человек, как же мне не радоваться? За то, чтобы меня ругали, я деньги плачу, а ты меня бесплатно ругаешь".

Смотрите, сколько людей нас бесплатно ругают, чистят! Человеку со стороны порой виднее наши пороки, страсти. Виднее они и духовнику. Потому хорошо, когда духовник нас не хвалит, а ругает.

Как духовник молится за своих чад? Может ли духовный отец вымолить погибшее дитя?

Человеку невозможно - Богу все возможно. Если духовник будет просить - вымолит, потому что во время совершения Божественной литургии идет самая сильная молитва за людей, и приносится Жертва Богу за них. Представьте себе - человек дома один молится, а в храмах молящихся людей десятки тысяч. Все вместе молятся; здесь же и Матерь Божия, и все святые, и Херувимы, и Серафимы, и Престолы, и Господства, и Силы, и Власти, и Начала, и Архангелы, и Ангелы вся Небесная Церковь! И эту общую молитву Матерь Божия приносит к Престолу Сына Своего - потому что все ектений и все стихиры заканчиваются обращением к Матери Божией. Она наша Ходатаица пред Сыном, наша Молитвенница... Представляете, какую силу имеет молитва Церкви? А во главе Церкви стоит священнослужитель. Он частицы вынимает, в Чашу их опускает, молясь об усопших и о здравствующих; он читает особые молитвы, в которых просит Господа помянуть всех стоящих в храме, всех, кто перешел в тот мир. А если человек не ходит в церковь, значит его в Церкви и нет. Он во тьме, во власти диавола, а считает себя верующим, говорит: "Я дома молюсь". Да молитва церковная не может сравниться ни с какой другой, это Вселенская молитва. Сколько миллиардов людей перешло в тот мир, и сколько людей сейчас молятся в церквях! И все эти молитвы соединяются в одну. И Богу служба идет круглосуточно. В одном храме заканчивается, в другом начинается. Потопу в церковь надо ходить постоянно. Кому Церковь - не Мать, тому Господь - не Отец.

Как быть, если потерял веру в духовного отца?

Человек веру в духовного отца не может потерять - он сам в себя перестает верить. Значит, он не по тому пути пошел - живет по своей воле, по своим страстям. Когда сатана был еще Сатаниилом - самым близким Богу, он возгордился, захотел быть равным Богу, и отпал от Него, увлек за собой третью часть Ангелов. Ангелы были добрые, но он сумел их так обмануть, так все извратить, что они поверили, что Бог несправедлив, все делает не так, как надо. И Ангелы добрые (слышите - добрые!), те, что служили Богу, послушали клеветника - диавола. Ангелы приняли его лживые мысли, клевету и восстали против Бога. Третья часть ангелов была свергнута с неба, и стали они злыми духами - бесами. И повели борьбу с Самим Богом. Каким путем? Видят они: человек ходит в церковь, молится, и вдруг оступился, начал отпадать от Бога. Для того, чтобы вернуться к Богу, ему нужно подойти к духовнику - покаяться. А ему стыдно через духовника Богу каяться - он отпадает и от духовника. И диавол внушает ему мысли, что духовник нехорош, он все не так делает. Человек теряет веру в духовника, отпадает от него, от Бога, от Церкви - становится атеистом. Но он не остается один, сразу вокруг себя начинает создавать группу единомышленников - атеистов... Что на Небе диавол совершил, то же он творит и на земле: ведет с Богом борьбу через людей. Давно замечено: если мы какого-то священника считаем святым, стоит кому-нибудь про него дурное сказать, как мы сразу эту ложь принимаем (мы так легко принимаем любую ложь!), сразу меняем свое мнение о нем. Но апостол Павел сказал: "Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях" (1 Тим.5,19). Настоящие христиане должны быть рассудительными. Диавол может подослать человека, который наговорит вам про священника такого!

Я знаю женщину, она в Преображенский собор была специально поставлена властями. Знала много молитв, Священное Писание, знала в церкви каждого, подходила к молодым людям; которые только-только начали приходить к Богу, говорила: "Здравствуй, дорогая! Ой, как хорошо, что ты пришла в церковь - Господь любит молодых!" И начинает рассказывать что-нибудь духовное. Человек видит, что женщина все хорошо знает, к доверяет ей. А она вдруг и говорит: "Вот, тот священник, который служит, пьяница. Он в Бога не верит. А вон тот - вообще никуда не годный..." И сумеет о каждом такое порассказать, что человек теряет начаток веры. Как-то я ее уловил "на месте преступление". Она стала проситься ко мне в духовные чада, прямо с первого дня. Отшлифовала свою речь, четко так все объяснила, вижу - здесь нечисто. Я ей говорю: "Хорошо. Напиши заявление, что ты хочешь быть моим чадом". Она написала. Спрашиваю ее:

Хочешь, значит, быть чадом?

Хочу, батюшка, хочу! - с жаром отвечает.

А слушаться будешь?

Тогда стой в конце храма у креста, с места не сходи, ни с кем не разговаривай два года.

Хорошо, буду стоять.

Я в алтаре, а за ней изредка наблюдаю. Смотрю уже с кем-то базарит. Выхожу, спрашиваю:

Почему ты сегодня с одной женщиной разговаривала?

С какой?

С сумкой в руках, около тебя стояла.

А Вы откуда знаете?

Ну, если я тебя поставил, значит, я тебя и контролирую. Какое же ты чадо, если у тебя послушания нет? Ты себя считаешь православной, настоящей христианкой. А вот сейчас Великий пост идет, а ты молоко и колбасу ешь.

А откуда Вы, батюшка, знаете?

Да я много о тебе и другого знаю. Знаю, что дома у тебя и иконы нет, только на окне в уголке маленькая иконочка. Кайся перед Богом: сколько тебе платят?

150 рублей, батюшка.

За эти 150 рублей ты душу продала?

Я старалась особо никого не предавать.

Она, действительно, не столько предавала, сколько разлагала людей, работала на атеистов.

Когда открывали Введенский храм, народу множество собралось, около тысячи человек. Все обсуждают вопрос передачи храма верующим. Я вечером вышел, слышу она говорит: "А зачем нам нужен этот храм? У нас и в Преображенский храм некому ходить, не надо открывать этот..." Продолжает свою "работу" - настраивает людей. Она и сейчас в церковь ходит...

Духовник и духовное чадо - порой эти взаимоотношения складываются весьма непросто. Какую роль играет духовное руководство в жизни каждого христианина и каждый ли священник может стать духовником? Какова мера доверия духовного чада своему наставнику и мера ответственности пастыря перед пасомым? Существуют ли правила духовного окормления, следуя которым можно избежать «подводных камней» во взаимоотношениях духовника со своим чадом? И можно ли на трудном пути ко спасению вообще обойтись без наставника? На эти и другие вопросы отвечает известный духовник, наместник Свято-Данилова ставропигиального мужского монастыря города Москвы архимандрит Алексий (Поликарпов).

Отец Алексий, какое можно было бы дать определение понятию «духовник»? Каково его значение в духовной жизни христианина?

Обычно духовник - это священник, который советует, наставляет христианина на пути спасения. Он может просто совершить Таинство исповеди: исповедовался человек, Господь явил благодать Свою - простились ему грехи,- и они разошлись и, возможно, никогда больше и не встретятся друг с другом. Но может и такое быть, что священник исповедует его не один раз, а регулярно и всю жизнь, или даже является духовным руководителем…

- А чем отличается роль духовного отца, духовного руководителя от роли духовника?

И тот, и другой - «отец». Но духовный руководитель - это священник, который ведет человека по жизни, ведет через свое доброе наставничество. А совершается оно прежде всего через духовное послушание этого человека своему пастырю. Вот в этом случае он уже является духовным руководителем - духовным отцом.

Часто сейчас высказывается мысль - в качестве доброго совета - о том, что каждый христианин непременно должен иметь своего духовника, должен обязательно быть руководим кем-то. Но это очень тонкий вопрос, и к нему нужно подходить очень осторожно. Например, нередки случаи, когда руководить людей ко спасению берутся священники неопытные, когда вместо доброго плода рождается злой - тяжелые ошибки, которые могут серьезно повредить душам пасомых.

А, с другой стороны, можно столкнуться с людьми, которые с некоторым тщеславием, гордясь говорят о том, что «у нас такой-то духовник с таким-то именем, а мы-де его духовные чада». Звучит-то это, может быть, и красиво, но сумеют ли они, так превозносясь общением с опытным наставником,извлечь духовную пользу из этого общения. Ведь суть не в громких именах наставников, а в самой жизни и поступках наставляемых.

Мне запомнились слова отца Андроника, глинского схиархимандрита, завершившего свой земной путь в Тбилиси. Он говорил: «Кто меня слушается, тот и мое чадо». Святые отцы говорят, что, задав духовнику какой-то вопрос и получив на него ответ, нужно непременно исполнить то, что он скажет,- исполнить данное благословение. Но мы не всегда готовы к этому, потому что не всегда ищем воли Божией, не всегда готовы иметь послушание. Иногда человек «просто» вопрошает. Им может двигать любопытство, или тщеславие, или еще что-то, но в таких случаях говорить, что человек имеет духовное окормление, конечно, нельзя.

- А послушание - это обязательное условие духовного окормления или без послушания нет окормления?

Принцип духовной жизни таков: если к окормлению готовы и вопрошающий, и тот, кто отвечает,- то да, послушание - обязательное условие духовного окормления.

Но мы знаем о подобном духовном делании, о таких «высоких материях», в основном, из книг о древнем подвижничестве: читаем все много, особенно сейчас, когда, слава Богу, появилось большое количество духовной литературы. И, прочитав, иногда пытаемся подражать подвижникам, но получается не всегда умело. А ведь в каких-то случаях и не нужно этого делать. Например, взаимоотношения «духовник - чадо». В нынешние времена священник не может взять на себя руководство человеком в такой степени, как это было, допустим, в древних монастырях, когда ученик жил при старце и каждое слово, каждое движение согласовывались, каждый помысел исповедовался. И если мы стараемся применить это в нашей жизни, то выходит подчас неуклюже, неловко, да и далеко не всегда полезно. А что практически возможно для нас: духовник дает какие-то общие советы - для назидания и даже не всегда, может быть, для исполнения; он может предлагать их в форме рекомендации, а чадо эти советы сопоставляет со своими жизненными обстоятельствами и, прилагая и свой духовный опыт и, как учат святые отцы, обязательно согласовывая все услышанное (да и всю свою духовную жизнь вообще) с Евангелием, смотрит, насколько для него этот совет выполним. И еще одно замечание: очень важно, чтобы и пастырь, и пасомый руководствовались любовью и искренним добрым расположением друг к другу.

Очень интересны в этом отношении письма отца Иоанна (Крестьянкина). Сейчас, благодаря публикуемой переписке, он для всех нас раскрывается еще больше - и для тех, кто знал его лично, и для тех, кто только слышал о нем, и даже для тех, кто лишь после его смерти познакомился с ним через книги и стал пользоваться его советами и наставлениями. И вот что надо отметить: его письма носят очень трезвый характер, в них нет никакой восторженности, но, напротив, весьма здравое отношение ко всему.

Если, положим, молодой человек (юноша или девушка) хочет стать монахом, жить в монастыре, то отец Иоанн, одобряя его стремление, тем не менее говорит и о том, что оно должно быть здраво, взвешенно. И к тому же еще добавляет, что обязательно надо учитывать, как относятся к такому намерению его родители. Мы подчас упускаем именно этот аспект: а как на подобный жизненный поворот реагирует семья? Особенно часто такие неожиданности случаются с людьми, которые обратились к вере недавно и считают, что идут вослед Христу, и причем на домашних своих - в худшем случае - смотрят как на врагов: «и враги человеку - домашние его» (Мф. 10, 36), а в лучшем - считают, что к их мнению прислушиваться необязательно.

А мнение родителей необходимо учитывать, даже если они неверующие или нецерковные люди, не способные понять душевный порыв своего детища?

Да, мы обязаны к ним прислушиваться, не должны через них «перешагивать» и этим поможем им, может, и не сразу, а через какое-то время принять и это смелое и неординарное для них решение. Если мы христиане, то через нас имя Божие должно прославляться, а не хулиться. Поэтому невозможно допустить, чтобы родители стали жертвами на духовном пути своих детей. Это, конечно, было бы совсем неверно. Ведь они, как правило, люди, пережившие годы атеизма, которые чаще всего со временем приходят ко Христу, к Церкви и видят, что выбор, который делали их дети, был оправданным, хотя, к сожалению, иногда бывает и по-другому.

И возвращаясь к теме, скажу: взаимоотношения с духовником тоже должны выстраиваться на трезвой основе. Если я готов принимать то, что мне скажет батюшка, готов исполнять его советы, тогда - Господи, благослови. Тогда и Бог будет посреди нас. А если я буду спрашивать благословения на свои необдуманные поступки или на ревность не по разуму, а потом говорить, что «меня так благословили и почему-то вдруг не получилось», то к кому в этом случае претензии: к себе, к духовнику, к Богу? Наверное, к себе…

На что же брать благословение? Одни считают правильным спрашивать священников о каждом своем действии, а другие очень редко приходят даже с какими-то серьезными жизненными вопросами.

В принципе, повторю, если бы возможна была жизнь по подобию древних монастырей, то можно было бы на все брать благословение. На стакан воды, на то, чтобы сделать лишний поклон…

- Возможна ли такая степень послушания для кого-то в наше время?

Я думаю, что сейчас - нет. Это практически невозможно. Конечно, остается отеческое выражение: «Будет послушник, найдется и старец», но все же условия жизни у нас совсем другие. Во-первых, есть ли такие старцы, которые могли бы взять на себя такое руководство? Когда у отца Кирилла[ 1 ] спрашивали, есть ли теперь старцы, батюшка шутил, что «есть старики, а старцев нет». Во-вторых, готовы ли мы исполнять беспрекословно все, что нам скажут? Ведь что часто получается: одни пытаются в точно сти, слепо, следовать тому, что прочтут в книгах о послушании, а другие просто отметают все: «Это не для нас, потому что в наше время невозможно». И первое, и второе - заблуждение.

- А отвечает ли духовник за свое духовное чадо?

Он отвечает за свои благословения. Бывают разные случаи, к примеру, когда кто-то осмелится дать благословение человеку уйти из семьи или так «развернуть» свои домашние дела, что они выстраиваются под непредвиденным «углом» и приводят к неожиданным, драматиче ским последствиям. Но тут, конечно, человек должен сам постараться оценить свою позицию: сможет ли он это исполнить, нужно ли ему это исполнять, будет ли это к пользе и ко спасению его самого и близких.

В этой связи замечу: сейчас много говорят о младостарчестве, когда молодые, совершенно неопытные священники берутся руководить людьми; но они, наверное, все же движимы искренней ревностью. Может быть, у них бывают какие-то ошибки, но они, конечно, хотят, чтобы спаслись все те люди, которые к ним приходят.

Господи, благослови и умудри всех в деле спасения…

К вопросу о младостарчестве, даже не столько о младостарчестве, сколько об ошибках молодых пастырей: каковы они, например, в окормлении?

Порой благословляют на то, что невозможно подъять человеку, дают бремя, которое он не может понести. Например, тяжелую епитимью, которая неисполнима. Но ведь епитимья является лишь напоминанием о грехах, это некое благочестивое упражнение: когда человек его исполняет, то всякий раз приводит на память свои грехи и приносит в них покаяние. Епитимья не является наказанием. Ну и, естест венно, она должна даваться в соответствии с духовным уровнем развития. Если человек впервые переступил церковный порог, пришел первый раз на исповедь, то вряд ли стоит давать ему епитимью - множество поклонов или множество канонов, когда он, в лучшем случае, только еще научился креститься и хорошо, если знает несколько молитв, а может, и того нет. Вообще, следует соответственно духовному уровню человека давать такое благочестивое упражнение, которое продвигало бы его вперед, не останавливало, не приводило в уныние, а помогало бы встать на путь покаяния, на путь христианской жизни.

Одна из опаснейших ошибок духовников - это то, что они иногда приводят к себе, а не ко Христу…

Если же отношения между духовником и чадом уже сложились, то какие могут быть «подводные камни» в данном случае?

Обиды могут быть. Люди могут обижаться, что им мало внимания уделяют, особенно женщины: Тане вот уделили внимание, а Мане - нет, ревность какая-то может быть, ревность неразумная, потому что мы иногда не снисходим друг к другу…

- А какое основание может иметь под собою эта ревность?

Основание? Немощь. И прежде всего немощь наша собственная. Даже если я, допустим, обижен, и, как мне кажется, несправедливо (обижаемся-то на что? - на то, что представляется несправедливым по отношению к нам, а значит, причина обиды - наши страсти и самолюбие), надо всегда сознавать и помнить, что мы идем ко Христу, а не к человеку. Мы приходим к Богу, Ему приносим свое покаяние.

Мы приходим к духовнику, открываем ему свою душу, а тот, помолившись, принимает решение, которое возвещает ему Господь, и нам его сообщает. Если мы принимаем сказанное им как волю Божию, то должны это выполнить. Но бывает и так, что считаем его слова несправедливыми, и отсюда рождается обида и претензии лично к батюшке. Конечно, это надо тут же исповедовать.

В таких случаях люди спрашивают: «А что, если я поменяю духовника?». Но тогда надо рассудить, зачем я это делаю. Если я даже и уйду к другому священнику и по-прежнему буду обижаться и укорять кого-то, а не себя, то будет ли от этого польза? Конечно, нет. Лучше всего при подобном искушении, помолившись, открыть своему духовнику все, что есть на сердце, и уже только после этого, если нужно, принимать окончательное решение. Вполне возможно, искушение уйдет: частая и искренняя исповедь уврачует эту рану.

Например, одна женщина говорила (это было в Лавре, где много духовников): «Вот сегодня, чувствую, что мне надо идти на исповедь к отцу Иоанну, завтра я пойду к отцу Стефану, послезавтра - к отцу Петру…». Такое рассуждение, конечно, не верно. Чем она руководствовалась? Тем, что каждый скажет ей по сердцу ее? Это неправильно.

Можно ли описать «идеальные» взаимоотношения между духовником и его чадом, которые возможны в наше время, при наших условиях?

Есть понятие евангельского отца (матери) - это когда при пострижении в монашество духовник - священник либо старец (старица) - «принимает» постригаемого (постригаемую). И во время совершения пострига есть такой момент (во всяком случае, есть такой обычай в обителях): на Евангелие кладется рука старца, который воспринимает будущего инока, сверху - рука новопостригаемого, и священнослужитель, совершающий постриг, обращаясь к старцу-духовнику, говорит: «Се вручаю тебе пред Богом новоначального» (это означает, что он будет с этого момента отвечать за него пред Богом на Страшном суде). А новопостриженному говорит: «Повинуйся старцу, яко Христови». Вот это и есть понятие «идеальных взаимоотношений».

На приходе же, в обычном храме, мирян-чад и священников-духовников связывают узы взаимного расположения, а оно уже рождает послушание - вот такое взаимное согласие и является спасительным. Если по какой-то причине человек решает, что не может окормляться у этого священника, то нельзя уходить со стесненным серд цем и мрачными чувствами. В этом случае лучше объясниться, чтобы после расставания, встретившись потом случайно, можно было поздороваться и мирянин мог бы взять благословение у священника, а не обходить его стороной, помня горький момент разрыва и предшествующие ему сложности, что для обоих тяжело и, конечно, не по-хрис тиански.

- А кто может стать духовником?

У нас в Русской Православной Церкви в большинстве случаев духовником становится каждый священник, служащий на приходе и имеющий право исповедовать. У него появляется постепенно и своя паства, приходящая к нему уже как к своему духовному отцу. В Греческой Церкви, насколько знаю, не все, а определенные священники назначаются духовниками.

Может ли быть духовным наставником кто-то помимо священника, например, просто более опытный в духовной жизни человек?

Да, может быть, но это уже не буквально - «духовный отец», а скорее, духовный брат или - есть такое понятие - духовная мать. Причем такое окормление-советование возможно не только в монастырях, но и в миру. Ведь если это все здраво и трезво, если человек от опыта своего духовного говорит, то почему бы его не послушать и не воспользоваться его духовной практикой… Но все-таки нельзя провести полную аналогию между ним и духовным отцом.

- Есть ли какие-то качества, которые могут воспрепятствовать священнику стать пастырем?

Об этом ему прежде всего должна сказать его совесть. Если он имеет что-то на совести, какие-то отрицательные обстоятельства в своей жизни, или неприемлемые для такого служения черты характера, черты духовного облика… Но все же непригодность к пастырству определяет священноначалие. А русский народ всегда любил и любит своих батюшек и готов им все простить.

- А в каком случае необходима смена духовника?

Если нет пользы для души. Но, наверное, надо смотреть в каждом конкретном случае. Если возникла необходимость расстаться со своим пастырем, то лучше, конечно, посоветоваться об этом с более опытным, со старшим. Уверен, что любой священник, когда к нему придут со стенаниями и воплями и скажут: «Батюшка, я чувствую, что не получаю от вашего руководства пользы, хочу куда-то пойти, у кого-то спросить», скажет: «Конечно, надо посоветоваться, как быть дальше».

- Можно ли иметь полноценную духовную жизнь, ведущую ко спасению, без духовника?

По большому счету, наличие духовного руководителя - это же не залог спасения. Можно и жить около духовника и в то же время ничего не приобрести. Можно брать на все благословение и в то же время руководствоваться своей волей, потому что зачастую мы приходим услышать не Божию волю, а благословение на свое решение, на свои желания. Возможно и такое. А если человек исполняет заповеди Божии, живет по-хрис тиански, очищает покаянием свою совесть, то это не значит, что он сам себе полно стью руководитель и сам себя милует, прощает и наказывает. Конечно, нет. Поэтому и без духовника человек может спастись, конечно.

Что делать, если человек ищет духовного руководства и не находит? Как вообще найти духовника - не для какого-то абстрактного человека, а для себя?

Я думаю, что могут быть разные пути. Если человек живет в каком-то месте: в небольшом городке, селе, деревне, где один священник, и при этом у него нет возможности куда-то еще пойти, поехать и встретить другого батюшку, тогда только так - сказать себе в смиренном и простом сердце: «Господи, благослови!» - и принять местного священника как своего духовника. Например, раньше, в дореволюционной России, велись записи, кто когда говел, когда исповедовался, причащался. Приходы были упорядочены, человек мог только в своем приходе подходить к Таинствам; в соседнем приходе были свои прихожане. Ну а сейчас в этом вопросе полная свобода и есть возможность выбрать духовника по своему сердцу. Просто надо помолиться, и Господь откроет, к кому расположиться.

- А что делать, если человек так и не смог найти духовника?

Пусть ходит в Церковь, исповедуется, причащается,- и Господь, конечно, его не оставит. Прежде всего нужно быть сыном или дщерью Церкви - вот это самое главное, а остальное уже Господь приложит.

- Отец Алексий, что бы вы посоветовали молодым пастырям, только начинающим свое служение?

Я не могу пастырям советовать: я над ними не пастырь, им советуют их архипастыри… А всем нам, грешным,- людям, которые хотят очистить свою душу,- посоветую чаще приходить на исповедь с сердцем сокрушенным и смиренным. И если ощутим в себе грехи, умножившиеся, как песок морской, и если искренне будем каяться в них, вот тогда и сможем сказать, что мы на правильном пути.

Беседовала Татьяна Бышовец

Архимандрит Алексий (Поликарпов)