Страдает ли интеллект при шизофрении. Высокий уровень интеллекта связан с уменьшенным риском развития шизофрении

Согласно современным патопсихологическим исследованиям, пациенты, страдающие шизофренией, плохо выполняют тесты на интеллектуальную активность . В первую очередь происходит утрата способности к программированию и сложность при планировании деятельности, снижение исполнительной функции, сомнения и трудность в процессе решения проблем.

Столь популярные в США психометрические методы исследования в психиатрии оказались в наибольшей степени востребованы при изучении интеллекта больных шизофренией.

Тест Векслера (WAIS) показал, что у пациентов с шизофренией имеет место снижение средних показателей IQ. Они значительно ниже ожидаемого значения-100.

В исследованиях К. Фритта и Э. Джонстон (2005) средний IQ больных шизофренией составил 93, по сравнению со 111 у группы пациентов, обратившихся за помощью в связи с другими неврологическими и психическими расстройствами.

Многие психиатры полагают, что нарушение интеллекта, вероятно, не имеет специфики при различных формах шизофрении, зато при этом заболевании всегда искажены идентификация, самоидентификация и самооценка (Свердлов Л.С., 1986).

По мнению большинства исследователей, при шизофрении нарушение интеллекта можно отметить задолго до отчетливого дебюта заболевания.

Согласно результатам исследований, проведенных в Израиле, более молодые мужчины, у которых потом развилась шизофрения, имели и более низкие показатели теста IQ, примерно на 5 пунктов ниже средней нормы. Причем нарушения становились тем больше, чем ближе было время тестирования к первому эпизоду шизофрении. Молодые люди, у которых, уже был поставлен диагноз шизофрении до тестирования, в среднем демонстрировали показатели IQ на 15 пунктов ниже контроля.

Ранее считалось, что помещение в психиатрическую больницу и особенно длительное пребывание в ней может усилить нарушения мышления при шизофрении. В настоящее время общепризнанно, что это не является единственной или даже основной причиной нарушения интеллекта у лиц, страдающих шизофренией.

Больные шизофренией, принимавшие различные психотропные средства, иногда говорят, что препараты замедляют их мышление, требуют напряжения при выполнении, каких-либо задач. Однако большинство исследований опровергают данную точку зрения. Скорее всего, специфичные для шизофрении когнитивные нарушения нельзя усилить психотропными препаратами, по крайней мере, в первые годы .

Не наблюдается связи между выраженностью галлюцинаций, бредом и показателями интеллекта больных шизофренией, например, определяемым по значению IQ. Зато данный показатель, в частности уменьшение его величины, хорошо коррелирует с бедностью речи и степенью ее дезорганизации.

Во всем мире шизофренией страдает около 1% людей. Это инвалидизирующее заболевание проявляется большим многообразием симптомов и синдромов. Клинический полиморфизм шизофрении долгое время затруднял систематику данного психического расстройства и классификацию его клинических форм: появлялись различные, часто полярные теории, дискутировались в основном патопсихологические и клинические аспекты. При этом мозговой субстрат шизофрении более 100 лет рассматривался в рамках стратификационной модели (Jackson J. H., 1835-1911).

Современные представления опираются преимущественно на новые клинико-биологические аспекты и данные нейронауки (Neuroscience). Это понятие в англоговорящих странах условно объединило разделы науки о мозге: нейропсихологию, когнитивную психологию и психофизиологию . Альянс логичен благодаря общей идее: психика в норме и патологии являются продуктом головного мозга (то есть не находятся вне тела, так сказать, трансцендентально), а также благодаря общим методологическим подходам, внедрению передовых технологий в область нейровизуализации и прогрессу в психодиагностике.

Цель данной статьи : описать исторические предпосылки возникновения современной нейрокогнитивной модели шизофрении и описать нейрокогнитивные симптомы и синдромы шизофрении, поскольку когнитивная психология (КП) и клиническая нейропсихология (КНП) востребованы в психиатрии относительно недавно, и их методы пока не используются в обычной врачебной практике. В ряде случаев (социальная агнозия, социальная апраксия) речь пойдет о ранее не описанной в отечественной литературе семиотике шизофрении. Кратко остановимся на исторических и методологических аспектах двух имеющих отчетливую тенденцию к слиянию научных направлений, главенствующих в формировании современных моделей шизофрении.

Когнитивная психология (сognitio - лат. знание, познание) возникла в США в 50-е годы XX века. Историческую роль в развитии современной когнитивной психологии сыграли философы Декарт, Юм и Кант. Идея Декарта о психической структуре легла в основу исследовательского метода изучения собственной психики. Эмпирический подход Юма привел его к законам ассоциации идей, ставших основой классификации психических процессов. У Канта разум - это структура, опыт - факты, заполняющие структуру. Он различал три вида психических структур при изучении познания: измерения, категории и схемы. Теоретической основой когнитивной психологии явились работы К. Левина и Э. Толмена о зависимости поведения человека от его субъективного представления окружающей действительности - так называемых когнитивных карт. К числу основоположников следует отнести Р. Аткинсона, Д. Брунера, Д. Нормана, Ф. Хадера, У. Найсера, Г. Саймона. Современная когнитивная психология при оценке природы психики исходит из компьютерной метафоры: когнитивная система человека рассматривается как система с устройством ввода, хранения, вывода информации с учетом ее пропускной способности . Когнитивная психология сегодня - быстро растущая область знаний благодаря стремительному развитию компьютерных технологий и появлению новых теоретических исследований в области психологии. Она заимствует теории и методы из 10 основных областей исследований: восприятия, распознавания образов, внимания, памяти, воображения, языковых функций, психологии развития, мышления и решения задач, человеческого и искусственного интеллекта.

Клиническая нейропсихология изначально развивалась как наука о локальных поражениях головного мозга. Современный подход определяет клиническую нейропсихологию более широко как систему взглядов не только на локальные нарушения, но как научное видение вклада разных мозговых структур в обеспечение отдельных психических процессов, психики в целом и поведения. Принципиально изменились и подходы к оценке симптомов и синдромов. Новый подход охватывает интегративную деятельность мозга, нацеленную на переработку необычной социально значимой информации. Таким образом, в современной клинической нейропсихологии аргументированно разделяются нарушения психических процессов в физическом и социальном мире. Описаны клинико-анатомические синдромы, характеризующие нарушения социального «Я». Последнее выделяется как единица, независимая от образа тела или соматического образа «Я». Методология клинической нейропсихологии, основанная на сопоставлении результатов нейропсихологического тестирования с результатами нейровизуализации (brain imaging), позволила далеко продвинуться в понимании сущности мозговых процессов при шизофрении. Новые технологии современной клинической психологии, такие, например, как метод регистрации потенциалов отдельной клетки (single cell recording), позволяют точно регистрировать вовлеченные в болезненный процесс регионы головного мозга. Эти исследования дают новые сведения о структурных и функциональных нарушениях головного мозга, особенностях строения нейрональных сетей и метаболизме головного мозга при шизофрении и позволяют соотнести их со структурой познавательных процессов.

Нейронауки позволили «поставить точку» в долгом споре об интеллектуальных нарушениях при шизофрении . Теоретическое поле шизофрении длительное время формировалось либо на идее базисных интеллектуальных нарушений, не разделявших шизофрению и болезни головного мозга, либо на идее несопоставимости шизофрении с неврологическими расстройствами. Последнее направление долгое время доминировало в психиатрии, в результате чего мозговые процессы либо игнорировались, либо вообще отрицались, а шизофрению стали трактовать как психическое расстройство без глобальных познавательных нарушений. Так, в работах М. Я. Серейского, А. В. Снежневского, E. Bleuler, M. Bleuler и многих других активно продвигалась теория, что при шизофрении страдает не интеллект, а умение им пользоваться. В соответствии с этими взглядами интеллектуальные нарушения трактовались как псевдоорганические, а конечные состояния - как потенциально обратимые (везаническое слабоумие). Следует упомянуть распространенное мнение о якобы часто выдающихся способностях в преморбиде шизофрении и об ускоренном интеллектуальном развитии, что трактовалось как фактор уязвимости для болезни. Полагали, что обратимое слабоумие становится очевидным только у пациентов, давно болеющих шизофренией в силу нейротоксичности манифестного этапа.

В последние несколько десятилетий эта точка зрения кардинально изменилась. Нейрокогнитивными методами показано, что снижение интеллекта (общего когнитивного функционирования) присутствует у первичных пациентов , не являясь результатом психоза или хронизации заболевания (хронификации), а также влияния медикаментов. Особенно важно, что когнитивное снижение предшествует развитию психотических проявлений. В прогнозе развития шизофрении значимыми оказались отклонения в интеллектуальном развитии, что проявляется в самом раннем детстве нарушениями фонации, изменением темпа и общей выразительности речи, речедвигательными особенностями, изменением темпа и общей выразительности речи, двигательными и речевыми эхофеноменами. Заболевшие впоследствии шизофренией, в школьные годы учатся хуже и не успевают за школьной программой. A. David и соавт. в методологически выверенном исследовании интеллектуальных функций при шизофрении провели обследование 50 тыс. мужчин, призванных на воинскую службу в 1969-1970 гг. В дальнейшем у 195 человек развилась шизофрения. Как оказалось, факторами риска развития шизофрении являлось отчетливое снижение интеллектуального коэффициента (IQ) по методике Векслера. Снижение интеллекта составляет при шизофрении примерно 10 баллов от нормы IQ по методике Векслера. В связи с этим J. Gold и P. Harvey подчеркивают, что для оценки нейрокогнитивной функции при шизофрении важным является отчетливое снижение интеллектуальных функций.

Кроме общего интеллектуального снижения при шизофрении обнаружено снижение отдельных познавательных процессов . В их основе - дефицит интеллектуального функционирования при шизофрении в целом. К отдельным познавательным проблемам при шизофрении относятся нарушения внимания, памяти, восприятия, скорости осмысления информации, исполнительских функций (планирования, целенаправленности действий, инициации и программирования поведения), контекстуального и концептуального компонентов мышления. Исполнительное функционирование - термин, предложенный A. Baddeley (1986) для описания способа управления и обработки наиболее важной для формирования поведения информации. Речь идет о планировании и принятии решений, об исправлении ошибок для формирования ответов на новые вызовы. Пациенты с шизофренией показали ухудшение работы при нейропсихологическом тестировании, выявившем нарушения рабочей памяти, познавательной гибкости и планирования. Анализ нарушений когнитивных функций показал, что у больных шизофренией результаты широкого диапазона нейрокогнитивных тестов значительно хуже, чем у здоровых людей в общей популяции. Уровень когнитивного функционирования у них в среднем на 1-3 стандартных отклонения ниже нормы, соответствующей этой же образовательной и возрастной группе. По снижению когнитивного функционирования, особенно по показателям внимания и оперативной памяти, больные шизофренией уступают только пациентам с органическими поражениями головного мозга, а по некоторым характеристикам (концентрация и переключение внимания) выходят на первое место. К мозговым механизмам дефекта семантической памяти при шизофрении относят дисфункцию височно-теменных регионов коры головного мозга. Снижение исполнительских функций связывают с патологией лобных отделов мозга. Нарушения внимания, предопределяющие патологию ассоциативного мышления, обусловлены нарушением лобно-височных отделов, следствием чего является утрата способности больными шизофренией подавлять неадекватные ассоциации.

Факторный анализ клинико-психопатологической структуры шизофренической симптоматики с применением методов оценки когнитивных функций показал, что познавательные нарушения не распределяются между психопатологическими синдромами и симптомами, а формируют отдельный фактор. Поэтому в настоящее время все большее признание находит предложенная S. Marder и соавт. пятифакторная модель шизофрении , в которой наряду с позитивными, негативными и аффективными регистрами выделяется фактор дезорганизации мышления , включающий патологию познавательных функций:

• дезориентацию,
• концептуальную дезорганизацию,
• нарушения абстрагирования,
• нарушения внимания,
• снижение волевых возможностей,
• рассеянность.

Таким образом, когнитивные нарушения у больных шизофренией стали рассматриваться как самостоятельный синдром в рамках дименсиональной (то есть многофакторной) модели .
Внимание к когнитивной сфере при шизофрении объясняется тем, что, оставаясь невидимыми, «зашторенными» яркими и отчетливыми продуктивными и негативными симптомами, познавательные нарушения формируют уровень социальной адаптации пациентов и определяют качество их жизни. Способность решать обыденные проблемы, как показал в своем исследовании Velligan D. J., имеет при шизофрении низкую корреляцию с психопатологической симптоматикой заболевания. В рамках данного исследования были собраны материалы, доказывающие существование сильной ассоциации между познавательной дисфункцией и отдельными социальными проблемами при шизофрении. Аналогичные результаты были получены в исследованиях Goldberg Т. Е. с применением шкалы глобальной оценки Global Assessment Scale (GAS), где была найдена корреляция когнитивных нарушений, психологического и социального функционирования. Усилиями Kern R. S. и соавт. была доказана связь между селективностью внимания, устной памятью и социальными навыками при шизофрении. Penn D. L. и соавт. также нашли корреляцию ранних стадий нарушения обработки информации и социальных навыков. McEvoy и соавт. удалось доказать связь между слабой способностью пациентов понимать социальные взаимодействия и их нейропсихологическим функционированием. Когнитивной дисфункцией объясняется крайне низкая эффективность программ реабилитации пациентов с шизофренией . Кроме того, исследования показали, что нарушения оперативной памяти и визуальная дисфункция ограничивают способность пациента с шизофренией тренировать социальные навыки. Corrigan P. W. изучал проблемы бытового взаимодействия больных шизофренией. По мнению авторов, чтобы лучше понять межличностные аспекты взаимодействия с которыми пациенты сталкиваются в повседневности, в первую очередь должны быть снижены дефициты в сфере восприятия. Bellac A. S. полагает, что осознание своей болезни и способность регулярно принимать необходимые лекарства также связаны с аспектами когнитивного функционирования.

Принципиально важно то, что результаты нейропсихологических тестов не отличаются в зависимости от возраста больных и длительности течения заболевания, что свидетельствует о том, что когнитивный дефицит является базовым фундаментальным симптомокомплексом шизофрении , на котором формируются все остальные симптомы и синдромы. Эти данные рассматриваются как важный аргумент в пользу теории нарушения развития как базовой модели шизофрении в противовес сторонникам теории нейродегенерации.

Между тем, кроме общего когнитивного снижения и дефицита отдельных познавательных процессов, нейронаука постулирует при шизофрении такие феномены как социальная агнозия и социальная апраксия . Эти понятия клинической нейропсихологии сформированы в рамках теории разума (theory of mind), исходящей из того, что поведение человека отражает предвосхищение поведения других индивидов на основе восприятия их эмоционального состояния, которое опирается на эмоциональный тон голоса, выражение лица и положение тела. Адекватное поведение строится на наличии у человека сознательной осведомленности о собственных намерениях и способностях, а также готовности к восприятию и угадыванию намерений и мыслей других людей, на осведомленности наличия сознания у других. Также как при распознании физического мира, система переработки, осмысления социальной информации обязательно включает в себя два необходимых для успешного распознания основных уровня:

• низший уровень переработки социальных признаков;
• высший уровень, который содержит прототипы социальных
• субъектов и социальных действий, состоящих из перечня признаков и их значимости для каждого прототипа.

Перечень прототипов объектов и действий, хранящийся на высшем уровне, отличает систему социального распознания от системы распознания объектов и действий в физическом мире. В этот перечень входят субъекты и действия, имеющие социальное значение для социального «Я» конкретного человека, которому нужно соотносить социальное значение людей и их действий с такими категориями как опасность, обман, дружелюбие, а также успешность или безуспешность собственных действий. При социальной агнозии эта система нарушается, причем нарушение задач в рамках теории разума были выявлены у большинства больных шизофренией. Социальная агнозия развивается при шизофрении в системе распознания социальных субъектов и их взаимодействий и связана с образом «Я». Исследования показали наличие отчетливого дефицита в вышеупомянутых функциях, называемых также социально-когнитивными. Прямым результатом социально-когнитивной дисфункции является нарушение при шизофрении социальной перцепции (осознание контекстуальных нюансов текущих событий):

• недостаток заинтересованности в контактах с другими людьми;
• снижение или отсутствие потребности быть понятым ими (нарушение ментализирования);
• утрата способности ранжировать по степени значимости текущие события и свое место в них.

Наиболее драматичным проявлением социальной агнозии при шизофрении является нарушение образа «Я» - модели , в которой субъект представлен в социальном пространстве. В нее входит осознание идентичности, а также преемственность во времени, т. е. понимание неизменности своего «Я» в прошлом, настоящем и будущем. Социальная модель «Я» включает в себя также чувство субъективной принадлежности - способность отделять себя от внешнего мира и чувство осознанности действий. Перечисленные выше современные методы исследования позволили установить, что социальная агнозия обусловлена поражением лобно-височных отделов головного мозга. В недооценке образа «Я» и в отсутствии воли наиболее значимы болезненные изменения в области дорсальных фронтальных областей мозга и височной доли. Поражением этих отделов следует объяснять уход из социальной жизни, безволие, потерю инициативы и апатию. В случаях соматоагнозии поражения расположены в теменной доле, что подчеркивает относительную независимость образа социального и телесного «Я» и их нарушений с нейропсихологических позиций.

Социальная апраксия (СА) определяется как нарушение действий в социальном мире в результате расстройства целенаправленного поведения, связанного с планированием, предвидением результатов и выполнением общественно значимых действий. Данный термин отражает сходство между нарушениями целенаправленных действий в физическом мире и расстройства поведения в обществе. Нарушения функционирования и действий в социальной окружающей среде проявляются в каждодневной деятельности и в более сложных типах занятий, таких как образование, отношения с друзьями, семейные отношения. Социальная апраксия - наиболее характерный синдром шизофрении, который проявляется в социальном бездействии, в отсутствии целенаправленности и дезорганизации поведения. Особая роль в социальной апраксии принадлежит поражению орбитофронтальных отделов головного мозга.

Исследование когнитивных нарушений при шизофрении закономерно привели к появлению нового направления в терапии данного психического расстройства. Тот факт, что отклонения в познавательном функционировании являются основным дефицитом при шизофрении, делает когнитивную дисфункцию соответствующей целью для лечения и восстановления . Нейрокогнитивный дефицит является основной областью терапевтического интереса при разработке новых стратегий терапии, одна из которых - нейрокогнитивное исправление - в последние годы переживает подъем за рубежом.

Пионерами в создании программ улучшения нейрокогнитивных функций при шизофрении стали A. Delahunty и R. Morice (Австралия). В 1993 г. они создали программу восстановления исполнительских функций при шизофрении (с элементами исполнительских функций), которая состояла из трех модулей:

• познавательная гибкость,
• рабочая память,
• планирование.

Каждый модуль включал ряд задач, оцененных от чрезвычайно легкого до легкого, эффективно обеспечивая последовательность изучения. В модуле познавательной гибкости пациенты практиковали специфический познавательный выбор между двумя наборами заданий. Например, им давали страницу с рядом номеров и при этом просили вычеркнуть нечетные или четные числа. Предполагалось, что больные не только выполнят задание, но также будут по команде инструктора изменять направление вычеркивания. Модуль рабочей памяти требовал, чтобы человек осмыслил два набора информации одновременно и последовательно выполнил их преобразования. Например, субъект запоминает номера символов, последовательно соединенных линиями, и преобразовывает эту информацию, запоминая линии в различных других порядках по их номиналу. Эта задача требует активизации функции кодирования с использованием мнемонических стратегий. В модуле планирование, участник для достижения определенной цели планировал последовательность ходов. Пациент должен был так организовать выполнение задания, чтобы создавать и использовать дополнительные самостоятельно сформированные подцели. Независимая оценка эффективности методики A. Delahunty и R. Morice показала ее значительный потенциал. После занятий и спустя 6 месяцев по их завершении регистрировалось усиление региональной мозговой активности , подтвержденное методом функциональной магниторезонансной терапии.

Одну из первых программ когнитивного восстановления разработал в 1994 г. H. Brenner (США). Он создал самую полную терапевтическую программу, впоследствии ставшую основой для нового направления, - так называемую интегрированную психологическую терапию (IPT). В этой программе сделана попытка увеличить основные познавательные способности решения проблем, улучшить моторные навыки. IPT - пошаговая процедура, созданная для групп из 5-7 пациентов. Процедура состоит из пяти подпрограмм:

• познавательный тренинг,
• социальное восприятие,
• навыки коммуникации,
• проблемно-решающее поведение,
• обучение социальным навыкам.

Суть программы в том, что последовательное исправление познавательных дефицитов облегчит приобретение и улучшит качество более сложных навыков . Таким образом, программа H. Brenner включала множество различных подпрограмм (когнитивное восстановление, трудотерапию, психосоциальное вмешательство), где только одна из них была нацелена на развитие познавательных способностей. Авторы констатировали, что хорошо известные реабилитационные программы (например, трудотерапия) становились эффективными только после предварительного нейрокогнитивного тренинга.

По мнению Spaulding W. D., тренинг внимания коррелирует с успехом в социальном обучении обычным навыкам общежития. Аналогичное сообщение сделал T. Wykes. Ими показано, что время простой ответной реакции на стимул связано с уровнем социальной активности при шизофрении, и что этот итоговый результат независим от начального клинического состояния больных. Результативные тренинги по улучшению внимания при шизофрении проведены недавно. Авторы исследования показали, что улучшение зрительно-моторных навыков может повысить уровень социальной адаптации. Любопытно, что после тренинга пациентам удавалось в тестовых заданиях достичь результатов здоровых людей.

Saykin J. A. продемонстрировал выборочный дефицит памяти при шизофрении и перспективность ее тренировки для улучшения качества жизни больных шизофренией. В сравнении с контрольными группами автор отмечал улучшение исполнения больными шизофренией моторных задач, тестов на гибкость мышления, пересказ, слуховую обработку и внимание. В связи с этим Saykin J. A. рассматривает вовлеченность в дефицит когнитивных функций при шизофрении средней височной области. Открытия в этом исследовании совместимы с гипотезой левополушарной дисфункции при шизофрении.

Своевременная диагностика уровней и специфики нейрокогнитивного дефицита в клинической практике чрезвычайно важна, поскольку помогает прогнозировать его последствия в виде нарушений психосоциальной адаптации, включая самообслуживание, социальные и профессиональные (учебные) обязанности, уровень самостоятельной жизни в социуме. Таким образом, коррекция нейрокогнитивных нарушений является важной частью терапии при шизофрении.

Объедков В. Г., Гелда А. П. БГМУ.
Опубликовано: журнал «Медицинская панорама» № 8, июнь 2007 года.

Работа интеллекта при шизофрении

Деменция при деменции прекокс

Ключевым компонентом в формулировке Крепелином определении деменции прекокс было снижение функционирования. Именно поэтому, конечно, он использовал слово «деменция». Как мы уже видели, снижение функции продолжает оставаться требованием в самых современных схемах диагностики шизофрении. Но какова природа этого снижения функции? Блейлеру явно не нравился термин «деменция прекокс», он чувствовал, что термин ведет по ложному пути, поскольку не наблюдается деменции в смысле старческой деменции. Старческая деменция является снижением интеллектуальных способностей, связанным с возрастом. Пациенты обычно перестают ориентироваться (не могут вспомнить, где они находятся, сколько времени), забывчивы, им трудно находить слова, и они не узнают предметы. Это как будто не те нарушения, которые Крепелин имел в виду. Он описал деменцию при деменции прекокс как «разрушение личности», а не как снижение интеллектуальных способностей. Он говорил, что наблюдается «ослабление тех эмоциональных видов активности, которые постоянно формируют основное направление воли, в результате… появляется эмоциональная тупость, потеря способности проявлять волю, стремиться к чему-то, способности независимых действий».

Его концепция «разрушения личности» возникла из идей по поводу организации нервной системы, которые циркулировали в то время. Считалось, что она состоит из центров «низшего» и «высшего» аспектов поведения, таким образом, рефлексы контролировались низкими участками мозга, а высокие процессы мышления контролировали механизмы более низких уровней. Существовала иерархия уровней контроля, при которой каждый более высокий уровень контролировал более низкий. Однако более высокие уровни считались более хрупкими и тем самым более легко уязвимыми при наличии временных или постоянных нарушений мозга. Это устранение контроля со стороны вышележащих центров считалось процессом распада, противоположным процессу эволюции. Влияние алкоголя на мозг считалось примером временного разрушения. Крепелин сам изучал влияние алкоголя на психологическую функцию в экспериментах со здоровыми добровольцами.

Так что для Крепелина деменция, связанная с деменцией прекокс, отражала разрушение функции, при которой центры сознания переставали контролировать более низкие уровни, что приводило к «потере управления волей» и «потере способности действовать независимо». Касательно разницы в терминологии, это звучит похоже на описание отказа того, что мы называем теперь «центральным исполнителем» - системы высокого уровня, призванной отбирать и вызывать соответствующие действия, которые должны выполнять нижележащие системы «рабыни». Как мы увидим далее, это формулирование основного дефицита познания, связанного с шизофренией, было снова введено нейрофизиологами в конце XX века. Но сначала мы рассмотрим тот факт, что у людей с диагнозом шизофрении может быть обнаружен общий дефицит интеллекта.

Шизофрения и интеллект

Основной заботой психологии XX века было определить и измерить интеллект. Концепция интеллекта возникла из наблюдения о том, что разные интеллектуальные способности имеют тенденцию коррелировать друг с другом. Те, кто хорошо считает устно, также обычно имеет большой словарный запас и хорошо решает задачи. Лучший способ определить такие интеллектуальные способности - регистрировать производительность при выполнении широкого спектра задач разного типа. Во многих случаях скорость и точность являются признаками хорошего выполнения. Многие тесты на интеллект (IQ) такого рода были разработаны, и информация о выполнении таких тестов широко доступна для разных групп людей. Самой распространенной является шкала Векслера для определения интеллекта взрослых (известная как WAIS). Тест разработан таким образом, что среднее значение в общей популяции составляет 100 (то есть 50 % в общей популяции будет иметь не менее 100 при тестировании), при том что границы значений таковы, что около 70 % общей популяции имеют IQ от 85 до 115. Число IQ имеет значительное отклонение у пациентов с деменцией. Типичная группа пациентов с деменцией, связанной с болезнью Альцгеймера, будет иметь IQ около 80, снижение будет составлять примерно 8 единиц IQ в год. Когда тот же тест применили для измерения интеллекта пациентов с шизофренией, средний уровень был значительно ниже ожидаемого значения 100. В исследовании, которое мы провели с участием примерно 300 пациентов в Департаменте здоровья Харроу, средний IQ составил 93, по сравнению со 111 у группе пациентов, страдающих от нервных расстройств. Такие же результаты были получены во многих других исследованиях.

Снижается ли интеллект при шизофрении?

Совершенно ясно, что пациенты с шизофренией плохо выполняют тесты на интеллект, но что этот факт означает? Это не обязательно указывает на угасание интеллекта, поскольку возможно, что эти пациенты плохо выполняли тесты на IQ до того, как они заболели. Но разумеется, могут быть случаи, когда наблюдается явное снижение функции. Пациенты с диагнозом шизофрении часто не могут выполнить программу вузов, как показано ниже.

Однако наблюдаются также случаи, когда пациент никогда не функционировал на нормальном уровне. В истории долго болевших пациентов в больнице Шенли гораздо больше пациентов, чем можно было ожидать, сообщили о себе, что никогда не функционировали хорошо. Возможно, многие пациенты с шизофренией плохо выполняли тесты IQ даже до того, как они заболели. Проблема заключается в том, что в большинстве случаев у нас нет показателей IQ, полученных до начала болезни. В некоторых странах можно найти записи результатов тестов на интеллект за несколько лет до первых эпизодов шизофрении. Это относится к Израилю. По закону мужчины в Израиле в возрасте 16–17 лет должны пройти обследование в Управлении по призыву на военную службу для проверки перед военной службой. Эта проверка включает в себя психиатрическое обследование, тесты на способность к обучению и тесты по оценке поведения. Из числа примерно 13 000 таких записей из Управления Рабинович и его коллеги могли выявить 692 мужчин, которые потом в больнице получили диагноз шизофрении. Они нашли большое количество правильно обозначенных, пригодных для исследования контрольных записей. Время первого проявления шизофрении варьировало от одного года до тестирования до восьми лет после тестирования. Результаты совершенно определенны и приводят к двум выводам. Во-первых, более молодые мужчины, у которых потом развилась шизофрения, имели более низкие показатели теста IQ, примерно на 5 пунктов ниже средней нормы. Во-вторых, нарушения становились тем больше, чем ближе было время тестирования к первому эпизоду. Молодые люди, у которых уже был поставлен диагноз шизофрении до тестирования, имели показатели IQ на 15 пунктов ниже контроля. Люди с диагнозом шизофрении явно хуже выполняли тесты на IQ, чем они делали это до первых проявлений заболевания, и у них было показано снижение качества выполнения теста. Однако во многих случаях выполнение теста IQ было хуже, чем среднее, задолго до начала болезни. Очень похожие результаты были получены в исследованиях, где IQ до заболевания рассчитывался на основе выполнения теста в данный момент.

Одаренный мальчик из общественной школы отправился в Оксфорд для получения классического образования. Сначала он как будто учился очень хорошо, и должен был получить самые высокие оценки. Но на второй год обучения он стал отставать, а на третий у него развился психоз. Он постепенно выздоровел в результате лечения, но не смог вернуться в Оксфорд. Он перевелся в провинциальный университет, стал изучать курс истории и перешел на следующий курс. Он получил должность помощника в университетской библиотеке, но не смог там работать. Через некоторое время он получил работу кладовщика в супермаркете, но тоже не смог работать, после чего он стал безработным. Он часто ходил в библиотеки и брал там книги по истории, но говорил, что не может сосредоточиться на чтении или дочитать книгу до конца.

Может ли лечение быть причиной плохого выполнения тестов на IQ?

Очевидно, что люди с диагнозом шизофрении хуже выполняют тесты на интеллект, но это не обязательно служит прямым следствием болезни. Это может быть последствием способа лечения болезни. Поскольку большинство людей с шизофренией в XX веке живут с ней долго, часто всю жизнь, в больших учреждениях они часто бывают изолированы от обычной жизни. Даже в лучших случаях окружение этих учреждений обеднено. Мы обсудим влияние пребывания пациентов в учреждении далее, в главе 6.

Есть несколько путей решить, вызвано или нет ухудшение IQ у пациентов при шизофрении пребыванием в специальном учреждении. Один из способов, которым мы исследовали эту проблему, было обследование пациентов, которые находились в учреждении, но не имели умственных расстройств. В 1970-х гг. мы сравнили 18 пациентов с шизофренией, которые получали долговременный уход в больнице Шенли, с нормальным контролем - 10 лицами, получавшими долговременную медицинскую помощь в Королевском доме и больнице для неизлечимых пациентов в Патни. Эти последние пациенты страдали от тяжелых заболеваний, не затрагивавших центральную нервную систему. У большинства из них был полиомиелит, у одного - артрит, поразивший почти все суставы с детства, у одного больного была мышечная дистрофия (прогрессирующее поражение мышц). Использован ряд когнитивных тестов (для выявления способности к обучению). Пациенты с шизофренией выполнили тесты гораздо хуже, чем две другие группы. Но не было значительной разницы между физически больными пациентами и здоровым контролем. Средняя продолжительность медицинской помощи в учреждении физически больным пациентам была 24 года, многие из них были инвалидами, живущими дома и ведущими очень ограниченную жизнь, за многие годы до их помещения в Дом в Патни.

Эти результаты показали, что нахождение в учреждении в течение многих лет не достаточно для того, чтобы вызвать повреждение интеллекта. Однако по отношению к шизофрении вопрос может получить более прямой ответ, если обследовать пациентов, которые были в медицинских учреждениях в 1950-х гг., но сейчас находятся вне учреждений. Одно такое исследование, выполненное Келли с коллегами, заключалось в обследовании в 2000 г. 182 больных шизофренией, в Северо-Западной Шотландии. В момент обследования только 14 % пациентов находились в больнице. Тем не менее в группе в целом были получены данные о нарушениях интеллекта при использовании широкого спектра тестов. Например, в тестах на память примерно 80 % группы выполнили тест хуже нормы. Мы тоже провели такие исследования и получили очень похожие результаты. В то время как помещение в учреждение может повысить интеллектуальный дефицит, наблюдаемый при шизофрении, это не может оказаться единственной причиной проблемы. Вместо того чтобы находиться в крупных учреждениях, почти все пациенты с шизофренией теперь получают лекарственное лечение (см. главу 4). Используемые при этом лекарства часто считаются сильными транквилизаторами, и они могут иметь значительные побочные действия. Пациенты часто сообщают, что они замедляют мышление, приходится прилагать много усилий, чтобы думать. Учитывая эти сообщения, разумно предположить, что лечение лекарствами может ухудшить выполнение тестов на интеллект. Довольно удивительно то, что, однако, существует очень мало данных о том, что лекарства оказывают вредное влияние на выполнение таких тестов. Мы провели ряд исследований, в которых некоторые пациенты получали лечение лекарствами, а другие получали пустые таблетки, плацебо. Мы наблюдали очень маленькие различия в выполнении тестов в этих двух группах. Проведено также несколько исследований, в которых интеллектуальные функции тестировались в начале первого эпизода шизофрении, до того как пациент получил в первый раз какое-либо лечение. В 1999 г. Мохамед и его коллеги провели широкий спектр психологических тестов у 94 пациентов во время их первого эпизода шизофрении. Ни один из этих пациентов не получал лечения лекарствами больше двух недель, и 73 из них никогда не получали лечения лекарствами. У всех пациентов отмечено ухудшенное выполнение тестов, причем почти всех тестов, которые были предъявлены. Среднее ухудшение было эквивалентно примерно 15 пунктам IQ. Очень похожие результаты наблюдались раньше в других исследованиях, в которых снижение интеллектуальной функции наблюдалось у нелеченых пациентов, которые находились в больницах в течение нескольких дней или недель. Эти результаты показывают, что нарушение интеллекта нельзя приписать лечению лекарствами или помещению в медицинское учреждение.

Существует ли характерная схема нарушения интеллекта?

Как уже было отмечено, концепция интеллекта основана на том наблюдении, что люди, которые хорошо выполняют один вид тестов, так же хорошо выполняют и другие виды тестов. Однако в то время, когда были разработаны тесты для измерения IQ, нейропсихологи показали противоположное явление. Ограниченные повреждения мозга могут вызвать ухудшение выполнения одного вида тестов, в то время как выполнение других видов тестов остается без изменений. Французский нейролог Поль Брока первым показал это в 1861 г. у пациента, известного как Тан (настоящее имя - Леборн), который не мог говорить (он мог только сказать «тан, тан, тан»), но мог понимать речь. Эта проблема была связана с повреждением левой нижней лобной области мозга, которая стала известна как извилина Брока, или «центр речи».

В течение XX века была проделана большая работа по разработке тестов, которые могут выявлять повреждение конкретных областей мозга. Такие тесты претендуют на то, что связаны с определенной областью мозга, так что способность узнавать предметы с необычной точки может называться тестом теменной доли, а тест на способность спонтанно говорить - например, «назовите всех животных, какие придут вам в голову» - называется тестом лобной доли. Этими ярлыками награждают на основании того, что пациенты с повреждениями теменной доли имеют тенденцию плохо узнавать предметы с необычной точки, а пациенты с повреждениями лобной доли плохо выполняют тесты на спонтанную речь, в то время как их способность справляться с другими тестами остается без изменений. Обратная логика, то есть если кто-то плохо выполняет тест на спонтанную речь (но не другие задачи), то у них должно быть повреждение лобной доли, гораздо проблематичнее. Тем не менее до разработки не инвазивных (то есть без проникновения в организм) методов получения изображений мозга пациентов, если они еще были в живых (см. главу 5), измерение выполнения нейропсихологических тестов было одним из основных способов раскрыть, какие именно области мозга могли быть повреждены.

7. Человеческий мозг является глыбой ткани, которая весит около 1,5 кг и содержит примерно 10 миллиардов нейронов (или нервных клеток). Мозг состоит из нескольких больших областей, каждая отвечает за разные аспекты восприятия, мышления, действий, также как за более фундаментальные функции. Ствол мозга соединяет головной мозг со спинным мозгом и управляет многими основными функциями, такими как дыхание, питание и сон. Мозжечок занимается координацией осознанных действий и поддержанием позы и равновесия. Кора головного мозга, разделенная на левое и правое полушария, самая высоко развитая часть мозга. В каждом полушарии есть четыре доли. Затылочная доля связана со зрением. Теменная доля связана с осязанием, ощущением положения тела в пространстве и вниманием. Височная доля связана со слухом и речью, узнаванием предметов, памятью и эмоциями. Лобная доля связана с выполнением действий и принятием решения, решением задач и планированием.

П. Поль Брока (1824–1880) и Карл Вернике (1848–1904) изучали влияние повреждения мозга на речь. Они первыми показали, что небольшие участки мозга имеют очень специфичные психологические функции. Зона Брока лежит в нижней части лобной доли коры левого полушария. Пациенты с повреждениями этого участка могут понимать речь, но не могут говорить. Область Вернике лежит в верхней части височной доли и нижней части теменной доли. Пациенты с повреждением этой области могут говорить, но не понимают речь. У подавляющего большинства людей эти области, связанные с речью, находятся в левом полушарии мозга. Когда пациенты с шизофренией галлюцинируют (слышат голоса), наблюдается повышенная активность в этих областях мозга.

С использованием этой логики нейропсихологические тесты были даны пациентам с шизофренией с целью выявить, какие участки мозга у них, скорее всего, работают неправильно. Однако, как мы увидим в главе 5, при помощи изображений мозга не было получено доказательств отклонений в зонах с конкретной локализацией. Поэтому мы используем результаты нейропсихологических тестов, не чтобы говорить о повреждениях определенных областей мозга, а чтобы говорить о нарушенных функциях познания. Мы будем обращаться к тестам, например, исполнительной функции, а не «фронтальным тестам», или тестам лобной доли.

Из нашего обсуждения вопросов интеллекта ясно, что пациенты с шизофренией имеют тенденцию плохо выполнять целый ряд разных тестов. Однако исследования также показали, что у них гораздо больше нарушено выполнение определенного вида задач, по сравнению с другими. Выполнение рутинных, хорошо известных задач, таких как чтение и устный счет, часто не изменено, а новых задач, которые требуют гибкого подхода к решению проблемы, часто сильно нарушено. Существует много способов, которыми различные авторы характеризуют области узнавания, в наибольшей степени нарушенные у больных шизофренией, - это память, внимание и исполнительская функция.

Природа нарушений познания при шизофрении

Не входя в подробности того, на чем основаны эти заключения, постараемся указать, что эти заключения говорят нам о функции познания при шизофрении. Заинтересованный читатель может обратиться оригинальным исследованиям. Один тест на исполнительскую функцию, который пациенты с шизофренией часто плохо выполняют, - это тест на «спонтанную речь», в частности, в форме, когда пациент должен назвать все слова на букву А, какие ему приходят в голову (или на С, или на Ф). Пациенты с болезнью Альцгеймера тоже часто плохо выполняют этот тест, но по другой причине. Пациент с болезнью Альцгеймера может забыть, что такое фартук, и не сможет назвать яблоко на картинке. Эти слова больше ему не доступны, и поэтому он не может произнести много слов при выполнении теста на спонтанную речь. Употребляя термин Элизабет Уоррингтон, можно сказать, что запас слов у пациента «деградировал». Но плохое выполнение этой задачи является и признаком проблем исполнения. Пациент с проблемами исполнения знает все слова. Он знает, что такое фартук, и может назвать яблоко. Его трудности заключаются в том, чтобы найти нужные слова в запасе. Уоррингтон называет эту проблему «нарушенный доступ».

Как же мы обычно находим нужные слова, когда выполняем задачу на спонтанную речь? Мы можем пассивно ждать, пока слова, которые начинаются на букву А, сами придут нам в голову. Не мы поступим гораздо лучше, если придумаем стратегию активного поиска таких слов. Мы можем осмотреться в комнате и найти предметы на А (апельсин). Мы можем искать по категориям предметов, например фрукты, чтобы найти предметы, которые начинаются на А (арбуз), или можем пробежаться по алфавиту, начав со слов, которые начинаются на АА (Аахен). В этих примерах мы придумали для себя стратегию поиска слов, которые начинаются на А и потом применили эту стратегию. Создав и применив нужную стратегию, мы получили типичный пример исполнительской функции. Способность вырабатывать и применять стратегии полезна для выполнения самых разных задач. Например, психологи очень любят давать пациенту список слов и потом просить пациента повторить слова в обратном порядке через несколько минут. Это типичный тест на память. Мы можем просто пассивно слушать слова и надеться, что мы их запомним. Мы можем снова и снова повторять слова в своей памяти - но психолог, вероятно, предупредит нас от таких действий, и даст нам другую задачу, чтобы отвлечь нас. Лучший способ запомнить список слов - подумать, что они означают. Например, мы можем составить предложение с каждым словом. Пациент с «проблемами исполнения» не может использовать такие стратегии, когда пытается запомнить список слов, и в результате помнит мало слов. Если его специально проинструктировать, чтобы он использовал правильную стратегию, его память улучшится.

Очевидно, что проблемы с исполнительскими функциями оказывают вредное влияние на выполнение целого ряда задач. Практически для любой задачи существует наилучшая стратегия, которую можно использовать, включая, конечно, стратегию, которая велит просто не решать задачу, потому что на нее и так уже было потрачено слишком много времени или потому что она слишком трудна. Задачи, которые меньше зависят от исполнительской функции, - те, что стали уже привычны, так что наилучшая стратегия уже стала рутиной. Альтернативно потребность в исполнительских функциях сведена к минимуму, если экспериментатор говорит обследуемому, как именно задача должна быть выполнена и какую стратегию нужно использовать. При таких задачах пациенты с шизофренией выполняют их достаточно хорошо.

Шизофрения - это заболевание лобной доли?

Нейропсихологи считают, что исполнительские функции зависят от коры передней части лобных долей. Разные аспекты исполнительской функции, вероятно, связаны с разными областями лобной коры, хотя точные взаимосвязи еще должны быть установлены. После того, как подходящая стратегия выбрана при помощи процессов, происходящих в коре передней части лобных долей, она будет выполнена задними частями мозга. Например, словарный запас, который должен быть оценен при помощи задачи на спонтанную речь, вероятно, расположен в левой височной доле коры (Зона Вернике, см. рис. 8). Таким образом, процесс исполнения, расположенный в лобной коре, может рассматриваться как близкий к вершине иерархии управления. Исполнительные процессы контролируют функцию ниже лежащих центров, расположенных в задних областях мозга. Наверное, потеря исполнительских функций - то, что Крепелин описал как «разрушение личности» с «потерей управления волей, стремлениями и способности к независимым действиям».

У пациентов, у которых обнаружены повреждения мозга, нарушение исполнительской функции связано с повреждениями в лобной доле. Правда, эти повреждения должны быть достаточно большими, чтобы их можно было обнаружить при помощи стандартных нейропсихологических тестов. Однако эти пациенты не похожи на людей с шизофренией, потому что обычно они не сообщают о галлюцинациях. С другой стороны, как мы увидим в главе 7, у них иногда развивается бред, хотя по содержанию он не похож на бред больных шизофренией. Если исполнительская функция зависит не только от префронтальной коры, но также от взаимодействий между префронтальной корой и другими областями мозга, то могут возникнуть проблемы, если что-то нарушится в этих взаимодействиях. Эти взаимодействия зависят от долговременных связей между областями мозга и также от извилин, в которые вовлечены структуры, лежащие ниже коры, такие как базальные ядра. Как мы увидим в главе 7, существуют некоторые предварительные данные о долговременных нарушениях связи в мозге людей с шизофренией.

Выполнение тестов и мотивация

Любое исследование шизофрении лишено смысла, если нет определенной степени доверия между пациентом и исследователем. Нам нужны какие-то доводы, чтобы поверить, что пациент говорит нам правду о своих галлюцинациях и бреде. Точно так же нам нужно подтверждение того, что пациент действительно старается выполнить задачу, которую мы ставим перед ним. Конечно, он может выполнять ее плохо, если имеет подозрения по поводу мотивов нашего тестирования. Может быть, у него просто нет мотивации помогать нам и хорошо выполнить свою задачу.

Эти возможности никогда нельзя полностью исключить, но у нас сложилось полное впечатление, что пациенты, которых мы обследовали, старались выполнить различные поставленные перед ними задачи. В больнице Норвик Парк нашей экспериментальной лабораторией по психологии была маленькая комнатка в отделении острых психозов. Пациентам отделения практически нечего было делать и они часто стучали в дверь, чтобы спросить, не надо ли выполнить еще какой-нибудь тест… Одним из самых пугающих впечатлений было для нас тестирование мужчины, который имел такую сложную работу, что его обязательно бы ее лишили, если бы у него нашли малейшие признаки психического расстройства.

Он относился к нам с глубокой подозрительностью, но выполнил все психологические тесты самым старательным образом, не понимая, что потеря работы могла быть связана не с нарушениями интеллекта, а с природой его странного бреда.

Очень трудно создать план такого эмпирического исследования, в котором можно было бы провести различие между нарушением функции познания и отсутствием мотивации. Тем не менее было сделано несколько таких попыток. Например, в 1998 г. Хеллман с коллегами попытались улучшить выполнение Висконсинского теста сортировки карточек (широко применяемого теста на исполнительскую функцию). Они давали испытуемым подробные инструкции о том, как нужно выполнить эту задачу, или давали денежную награду за хорошее исполнение. Подробные инструкции улучшили выполнение теста, но денежная награда не дала никакого эффекта. Этот результат говорит о том, что проблема заключается в понимании, а не в мотивации.

Учитывая эти наблюдения, мы считаем, что плохое выполнение тестов, которое наблюдается у такого большого числа пациентов с шизофренией, является истинным отражением их возможностей. Тем не менее в некотором отношении проблема действительно заключается частично в мотивации. Как отметил Крепелин, наблюдается «утрата управления волей». Дело не в том, что пациенты не стараются хорошо выполнить тест, просто они теперь не знают, что нужно стараться делать.

Одинаково ли нарушение функции познания у всех пациентов?

Мы говорили, что существуют данные о специфическом нарушении функций познания - когнитивных функций - у больных шизофренией. Это видно при изучении средних показателей выполнения разнообразных тестов большим числом пациентов - и по этой причине это наблюдение может быть ошибочным. Мы знаем, что люди с диагнозом шизофрении имеют самые разные показатели выполнения тестов и самые разные симптомы. У некоторых пациентов отмечены значительные нарушения, у других - нет. У одних пациентов бывают сильные галлюцинации и бред в момент тестирования, а у других в это время могут отмечаться только отрицательные признаки - такие как обедненная речь и ограниченные действия.

Могут ли эти различия не повлиять на выполнение психологических тестов? Если вы слышите голоса, которые вас оскорбляют, в тот момент, когда вы стараетесь выполнить тест, это может очень сильно повлиять на качество его выполнения! Изучая средние данные о выполнении тестов большой группой людей, мы можем потерять важные различия. Возможно даже, что средние значения выполнения тестов для данной группы будут отличаться от любого индивидуального значения в этой группе.

Чтобы избежать этой проблемы, мы обследовали серию из пяти пациентов в каждом отдельном случае. У этих пациентов был диагноз шизофрении, они были больны в течение многих лет. Все пациенты выполнили большой набор различных нейропсихологических тестов, и их выполнение было подробно рассмотрено в каждом случае. В этой маленькой группе наблюдались большие различия в показателе IQ, но общим свойством всех пациентов было плохое выполнение исполнительской функции задач. Даже пациент с IQ 122 до начала болезни затруднялся в выполнении некоторых тестов. В этом отношении результаты подтверждают заключения групповых исследований - пациенты с шизофренией плохо выполняют тесты на исполнительскую функцию, независимо от того, нарушена или нет их общая интеллектуальная способность.

Связана ли когнитивная функция с состоянием сознания?

Признаки и симптомы шизофрении весьма разнообразны. Это видно, когда мы сравниваем одного пациента с другим или рассматриваем одного и того же пациента в разные периоды. Изменения состояния одного пациента в разное время затрудняют отнесение пациента к определенной подгруппе шизофрении. Были предложены подтипы шизофрении, и они включены в DSM-IV, но попытки показать, что эти подгруппы характеризуются разными нарушениями интеллекта, были не слишком успешными.

Напротив, попытки найти группы симптомов, а не группы пациентов привели к значительным и применимым результатам. Тим Кроу первым предположил на основе теории, что признаки и симптомы шизофрении должны быть разделены на положительные и отрицательные - мы уже использовали это различие при описании болезни.

Положительные признаки аномальны, не должны присутствовать, они включают галлюцинации, бред, бессвязную речь, дезорганизованное поведение. Отрицательные признаки аномальны своим отсутствием, они включают бедность речи, ограниченность действий, тупость эмоций. Соответственно был выполнен ряд эмпирических исследований, чтобы определить, как положительные и отрицательные симптомы коррелируют друг с другом, когда их оценивают, делая срез группы больных с шизофренией. В этих исследованиях было выявлено три группы наборов признаков и симптомов, а не две, как предлагал Кроу. Первая группа, которую Петер Лиддл назвал «искажение реальности», состоит из бреда и галлюцинаций. Это классические симптомы психоза, они указывают, что пациент потерял контакт с реальностью. Вторая группа, названная «дезорганизация», включает бессвязную речь и неадекватные эмоциональные реакции. Это - положительные признаки аномальных мыслей и поведения. Третья группа, названная «психомоторное обеднение», состоит из обеднения речи, действий, тупых эмоциональных ответов. Это - отрицательные признаки аномального поведения. Существование этих трех групп было подтверждено с небольшими различиями в ряде исследований.

Важно помнить, что эти три синдрома относятся к группам признаков и симптомов, а не к подгруппам пациентов. Галлюцинации и бред образуют группу, и это значит, что если данный пациент сообщает, что у него галлюцинации, то он или она скорее всего будет иметь и бред. Однако наличие галлюцинаций ничего не говорит нам о том, будут ли у этого пациента наблюдаться бедность речи или дезорганизованное поведение. У некоторых пациентов может наблюдаться бедность речи и галлюцинации, и дезорганизованное поведение, а у других могут наблюдаться один или два подобных симптома. Для нас вопрос заключается в том, связаны ли определенные виды повреждений интеллекта с различными наборами признаков и симптомов.

Ответ не слишком четок, учитывая, что взаимосвязи между симптомами и интеллектуальной функцией не так уж сильны. Некоторые исследования, особенно малых групп, не обнаружили никаких связей. Тем не менее в более широких исследованиях такие связи были обнаружены. Мы уже упоминали о нашем исследовании с участием около 100 пациентов из Отдела здравоохранения Хэрроу. В этой группе низкий IQ был связан с бедностью речи (синдром психомоторной бедности) и дезорганизованной речью (синдром дезорганизации). Однако не наблюдалось связи между галлюцинациями и бредом и уровнем IQ. Когда выполнение многих тестов было изучено более подробно, были найдены различия в типе нарушений, связанных с синдромом обеднения и с синдромом дезорганизации. Ошибки пациентов с бедностью речи и действий носили характер упущений. Эти пациенты часто не отвечали в течение отпущенного промежутка времени. Например, при выполнении теста спонтанной речи один пациент смог назвать только трех животных за три минуты. Он прокомментировал это так: «Единственно кого я могу придумать - это гепард». Напротив, ошибки, связанные с синдромом дезорганизации, были ошибками отбора, то есть пациенты не могли удержаться от неправильных ответов. Например, другой пациент при выполнении задачи на спонтанную речь, произнес такую последовательность слов: «страус, утка, лебедь, озеро, чудовище Лох-Несса, бекон…». В этом примере слово «озеро» тесно связано со словом «лебедь», но не должно тут стоять, потому что не служит названием животного. Слово «бекон» здесь тоже не подходит, и трудно понять, почему пациент его выбрал, но это необъяснимое сочетание слов типично для несвязной речи, которая иногда наблюдается при шизофрении.

9. Спонтанные рисунки пациентки с сильно дезорганизованным поведением. Ее обследовали Йоже Енстерле и Янез Млакар в госпитале Университета Любляны. Текст на рисунке состоит из слов на словенском, английском и немецком языках.

Мы считаем, что связи, обнаруженные между этими симптомами, и выполнением нейропсихологических тестов, дают нам лучшее понимание некоторых особенностей шизофрении. Этими свойствами являются нарушения исполнительской функции, которые можно наблюдать у некоторых неврологических пациентов после повреждения коры в лобной доле, и, кроме того, пациенты с шизофренией с такими свойствами демонстрируют такую же схему повреждений в нейропсихологических тестах, как пациенты с нарушениями в лобной области. Эти наблюдения дают ключ к когнитивным дефектам, которые лежат в основе некоторых аспектов шизофрении, а также к их возможной нервной основе.

Некоторые исследователи предположили, что эти проблемы с исполнительскими функциями служат ядром шизофрении. Эти нарушения мало меняются с течением времени и могут быть обнаружены в большей или меньшей степени у всех пациентов. Но не наблюдается явной, очевидной взаимосвязи между этими нарушениями и галлюцинациями и бредом, которые все же являются ключевыми особенностями, лидирующими в диагнозе шизофрении. Как мы видели, выполнение стандартных нейропсихологических тестов как будто не связано с этими симптомами. Более того, тип галлюцинаций и бреда, описанный пациентами с шизофренией, редко наблюдается у пациентов с известными аномалиями мозга. Мы вернемся к этому в главе 7.

Гении и безумие

Высокий ум безумию сосед,

Границы твердой между ними нет.

Джон Драйден «Авессалом и Ахитофел»

Мы привели данные о том, что люди с диагнозом шизофрении обычно плохо выполняют целый ряд психологических тестов, в особенности те, которые требуют нового и гибкого подхода. Как это можно совместить с широко распространенным представлением о том, что существует тесная связь между безумием и гениальностью? Самым характерным свойством гения, в частности безумного гения, является новизна его вклада в искусство или науку. Но вид тестов, которые пациенты с шизофренией выполняют плохо, точно тот же, который требует минимальной степени творчества, например тест на спонтанную речь. Может быть, некоторые их проблемы с исполнением могут помогать творчеству? Возможно, особый вид творчества возникает из наблюдаемых связей, где никто из нас ничего не видит, или из ответов, которые мы подавляем, считая их неподходящими.

10. «Автопортрет. Медитация». Автор Чарльз Альтамонт Дойль (1832–1893). Дойль изобразил несколько странных фантазий и сцен ночных кошмаров, часто с изображением эльфов. Он выставил ряд акварелей и рисунков карандашом и тушью в Королевской шотландской академии. Дойль иллюстрировал книгу Джона Баньяна «Путешествие пилигримов», сделал несколько иллюстраций для «Лондон Сосайети» и юмористических книг. Его интерес к оккультизму был унаследован его сыном, писателем сэром Артуром Конан Дойлем. Это интроспективное исследование было выполнено после того, как эпилепсия и алкоголизм привели к помещению Чарльза Дойля в Королевское убежище для лунатиков Монтроз.

Существует много хорошо известных примеров творческих личностей, которые были безумны, - Винсент Ван Гог, Роберт Шуман, Фридрих Ницше, вот первые имена, которые приходят на память. Но очень трудно узнать, какие формы безумия могли быть у этих людей. В 1987 г. Ненси Андреасен обследовала 30 известных современных писателей и их родственников. У писателей уровень нарушений психики был выше, чем можно было ожидать, но это были главным образом аффективные расстройства с преобладанием биполярных расстройств, то есть перемежающиеся периоды эйфории (мания) и депрессии. Если говорить о любом проявлении нарушений настроения, то 80 % писателей страдали от приступов в те или иные моменты, но ни один из этой группы не страдал шизофренией.

Такие же результаты получил Арнольд М. Людвиг, обследовавший примерно 1000 человек, которые занимались целым рядом творческих профессий. Эти исследования можно критиковать на том основании, что творческий уровень участников был в пределах нормы, а не на уровне гения. Но этот критерий нельзя применить к Кей Джемисон, которая писала об известных британских и американских писателях и художниках, включая Байрона, Теннисона, Мелвилла, Уильяма и Генри Джеймсов, Кольриджа, Хемингуэя и Вирджинию Вульф. Она также пришла к выводу, что безумие у этих и многих других людей с высоким творческим потенциалом проявлялось в форме маниакально-депрессивного психоза, а не шизофрении.

Как мы уже отметили, различия между этими формами психоза являются в некоторой степени произвольными, поскольку независимые биологические маркеры еще только предстоит найти. Сейчас все сошлись на том, что существует некоторая связь между творчеством и безумием, но предположение о том, что безумием является маниакально-депрессивный психоз, а не шизофрения, нужно применять с осторожностью. В некоторых случаях аргумент становится опасно однолинейным. Мы слышали разговоры о том, что подозрение в шизофрении в случае Вирджинии Вульф (одним из симптомов у нее было то, что она слышала голоса) может быть отброшено, потому что шизофрения так редко встречается у пишущих авторов. Тем не менее есть несколько творчески одаренных людей, которые все-таки страдали шизофренией в ее современном определении. Сейчас хорошо известен случай Джона Неша по фильму «Прекрасное сознание». Его пионерские разработки в теории экономических игр дали ему Нобелевскую премию, но он явно страдал от параноидальной шизофрении. Однако у нас сложилось впечатление, что его работа была создана до начала болезни. Другой интересный случай - Ричард Дадд, может быть, самый талантливый английский художник своего поколения. После посещения Святой Земли в 1842 г. он стал страдать от бреда преследования. Он рассказал, что он слышит голоса, и убедился, что божественные силы призывают его биться с дьяволом, который может принимать любую форму, какую пожелает. В 1843 г., в возрасте 26 лет, Дадд убил своего отца, считая, что убил дьявола, принявшего облик его отца. Он провел остаток жизни в убежище для лунатиков-преступников, сначала в больнице Бетлем, потом в Бродморе. Он продолжал в тюрьме писать картины, и создал там свои лучшие работы, включая картину «Мастерский удар Феллера», находящуюся в постоянной коллекции галереи Тейт. Это технически блестящая работа, которую спасает от викторианской сентиментальности исключительная сверхъестественность. Симптомы болезни говорят нам о диагнозе шизофрении, и кажется неразумным отклонять этот диагноз только на том основании, что автор продолжал делать хорошие работы после начала заболевания.

Поэзия - спонтанный поток сильных чувств; она ведет

Свое происхождение от эмоций, собранных в покое.

Ульям Водсворт

Ключевым различием между маниакально-депрессивным психозом и шизофренией является то, что периоды эйфории и депрессии перемежаются периодом нормального состояния. Большинство пациентов с шизофренией никогда не возвращаются к нормальному уровню функционирования после первого эпизода. Причиной этого может быть видимое отсутствие творческого начала у людей с шизофренией. Ненси Андреасен сообщает, что большинство писателей, которых она обследовала, писали, когда их настроение было в норме, и не писали, когда оно было повышено или понижено. Наверное, это было так у Вирджинии Вульф. Она совершенно не могла писать, когда ей было плохо, но была убеждена, что идеи для своих книг приходили к ней в периоды мании. Большинство людей с диагнозом шизофрении никогда не возвращаются к нормальному уровню, при котором возможно работать над любыми творческими идеями, возникшими из их опыта психоза. Другими словами, если возможно, что отдельные положительные свойства шизофрении могут приводить к творческим идеям, отрицательные свойства, отсутствие воли и бедность действий, которые так часто распространяются, несовместимы с сосредоточенным поиском, необходимым для превращения творческой идеи в постоянный труд в области искусства.

11. «Эскиз идеи безумной Джейн». Автор Ричард Дадд, больница Бетлем, Лондон, б сентября 1855 г. Ричард Дадд (1817–1886) был одним из самых талантливых английских художников его поколения. Однако в 1843 г. он убил отца, считая, что тот был дьяволом, и провел остаток жизни в учреждениях для душевнобольных. Он продолжал писать картины и создал в этих условиях некоторые из своих лучших работ.

Если болезнь шизофрения не дает проявиться творческим идеям, связанным с психозом, то мы можем ожидать, что найдем больше творческого начала у тех, у кого имеются мягкие проявления шизофрении, но никогда не было полного исчезновения функций. Мы можем ожидать, что найдем таких людей среди родственников больных шизофренией. Эта идея получила стимул к развитию от известного анекдота о встрече Джеймса Джойса и Карла Юнга. Дочь Джойса Люсия получила диагноз гебефренической шизофрении в возрасте 25 лет. Через два года в отчаянии Джойс привез ее в клинику Юнга в Цюрихе, «несмотря на то, что Юнг плохо отозвался об Улиссе». Джойс считал, что Люсия имеет творческий потенциал, как и он сам. Юнг сделал заключение, что отец и дочь - как два человека, которые опускаются на дно моря. «Один падает, другой ныряет». Другими словами, Джойс мог управлять своими необычными идеями и творчески их использовать. Люсия не могла управлять своими идеями, они не могли быть использованы. Люсия провела всю жизнь в различных больницах для душевнобольных и вне их. Она умерла в больнице Сент-Эндрю в Нортгемптоне.

Существует также несколько эмпирических исследований, целью которых было показать, что родственники больных шизофренией обладают более значительными творческими возможностями, чем другие люди. Наиболее интенсивно эта взаимосвязь изучалась в Исландии, где имеются хорошие записи, доступные для идентификации родственников пациентов, которые находились в больнице с психозами. В 2001 г. Карлссон сообщил, что здоровые родственники таких пациентов превосходили других людей в сочинении прозы и поэзии, успехах в учебе в возрасте 20 лет и в математике. Эти наблюдения относились и к шизофрении, и к аффективным расстройствам. Интересно отметить в этом контексте, что автором одного из лучших и наиболее информативных романов об опыте шизофрении, «Ангелы Пространства», является исландский поэт Эйнар Мар Гудмундссон. Книга основана на жизни его брата-шизофреника.

Вероятно, есть нечто верное в романтической идее о том, что существует связь между гением и безумием. Для очень небольшого количества людей психотические идеи, отраженные в спокойном состоянии, могут стать основой для многих творческих работ. Но большинство людей с шизофренией мало что могут получить от своего опыта психоза. У них имеются постоянные проблемы с интеллектом, а «исполнительная» система высокого уровня ставит трагические пределы тому, чего они могут достичь.

Аутисты, которых мы по собственному кретинизму принимаем за идиотов, в реальности способны делать вещи для нас непосильные.

По шкале интеллекта мы с тобой куда ближе к котам помоечным, дикорастущим, нежели к среднестатистическим обладателям синдрома саванта. Ведь обычный савант как нечего делать перемножит шестизначные числа в уме, целиком процитирует книжку, которую читал лет десять назад.

Вспомнит, что с ним произошло в любой день его жизни и за несколько дней в совершенстве овладеет иностранным языком.

Правда, удивлять тебя своими способностями он будет с расстегнутой ширинкой, засохшей едой на подбородке и держась за мамочкину руку.

Впервые савантизм был описан Джоном Лэнгдоном Дауном - тем самым Дауном, который описал болезнь «монголизм», позже переименованную в синд­ром Дауна*. В 1887 году он ввел выражение idiot savant («идиот ученый»; от фр. savoir – знать), но ни оно, ни термин autistic savant («аутист савант»), предложенный Бернардом Римландом, не являются правильными. Дело в том, что савантизм - не отдельная болезнь, это всего лишь симп­том, который может вызываться самыми разными мозговыми проблемами, начиная физической травмой и заканчивая слабоумием.
Фунтик

* - Примечание:
«Не повторяй ошибок Дауна: если захочешь прославить свою фамилию, предварительно как следует подумай, чем это может закончиться»

Ким Пик

Если б не было Кима, Барри Морроу не вдохновился бы на создание сценария фильма «Человек дождя», а Дастин Хоффман не получил бы своего «Оскара». Именно Ким со своими фантастическими способностями стал прототипом Реймонда-Рэйнмена.

Ким родился в 1951 году, и с первой секунды его существования стало ясно, что у ребенка большие проблемы. Голова у него была раза в два больше, чем у обычного младенца, кроме того, на затылке она еще была украшена черепно-мозговой грыжей размером с бейсбольный мяч. Внут­ри дело обстояло не лучше, чем снаружи: у Кима полностью отсутствовали такие важные части мозга, как мозолистое тело и комиссуры, которые в норме соединяют левое и правое полушария. А мозжечок, отвечающий за некоторые двигательные функции, был меньше обычного и деформирован. Но вместо того, чтобы вести тихую жизнь покладистого растения, которую, казалось бы, уготовили для него феи судьбы, Ким стал гением, которого родные и близкие дразнят Кимпьютером. Уже в полтора года Ким слово в слово запоминал книги, которые ему читали. Он каждый день ходил в городскую библиотеку Солт-Лейк-Сити и знал наизусть около 9000 произведений. Он проглатывал страницу за 7–10 секунд, причем правую половину разворота читал правым глазом, а левую - левым. Мозг Кима содержали все известные человечеству сведения, касающиеся 15 интересующих его тем, среди которых мировая и американская история, спорт, кино, география, освоение космоса, Библия, история церкви, литература и классическая музыка. Однажды он зачем-то прочел телефонный справочник штата и запомнил номера всех его обитателей. Если бы Киму дали автомобильные права, ему не нужно было бы тратиться на навигатор, так как он детально помнил карты всех городов Америки. Вот только прав ему не суждено было увидеть как собственной мозговой грыжи, потому что, невзирая на всю свою гениальность, Ким был совершенно безнаде­жен в плане самостоятельного существования. Координация движений у него чудовищная, ему тяжело было следить за своими конечностями, ходил он как марионетка, управляемая пьяным кукловодом. По улицам он передвигался только в сопровождении отца, который посвятил свою жизнь сыну - кормил Кима, одевал и завязывал ему шнурки.

Кроме того, гений интеллекта был безнадежно плох в абстрактных понятиях. Например, если спрашивали, что значит «он пошел по стопам своего отца», Ким, подумав, отвечал: «Он держал его за руку, чтобы не потеряться в аэропорту».

Стивен Уилтшир

Маленький Стивен не был болтливым мальчиком. Более того, он вообще никогда ничего не говорил. Если ему нужно было спать, он рисовал кровать; если хотел молока - рисовал пакет. В лондонской школе Куинсмилл, куда родители отдали пятилетнего аутиста, он мог часами молча сидеть за столом и водить карандашом в альбоме. Но садисты-учителя придумали, как заставить ребенка заговорить. Они забирали его рисунки и прикидывались, что не понимают, что тот просит: «Хочешь порисовать, Стивен? Тогда скажи, что тебе нужна бумага и карандаши». Однажды это сработало. Стивен протянул к мучителям руки и с усилием, но внятно произнес свои первые слова - «paper» и «pencil». К девяти годам он полностью овладел речью и вскоре стал героем программы The Foolish Wise Ones, в которой рассказал о своей способности зарисовывать любые постройки, лишь мельком взглянув на них.

Аудитория и телеведущие усомнились, поэтому компания BBC решила провести эксперимент. На вертолете в сопровождении двух репортеров Стивен поднялся над Лондоном и в течение нескольких минут смотрел на город сверху, после чего, вернувшись в студию, начертил точную карту местности в четыре квадратные мили, на которой вполне детально изобразил около двухсот строений. Карта оказалась такой красивой, что на Стивена тут же посыпались заявки от людей, желавших ее приобрести.

ид на Манхэттен с высоты полета Стивена

Так савант-живописец нашел дело своей жизни. Теперь он уже полетал над Римом, Гонконгом, Иерусалимом, Мадридом, Токио и Дубаем и воссоздал эти города на десятиметровых полотнах. Выставки картин 35-летнего англичанина проходят по всему миру, а в 2006 году королева Елизавета II наградила Стивена орденом Британской империи в знак признания его творческих заслуг.

Панорама Токио

На то, чтобы окинуть взглядом эту панораму Токио, ты потратишь больше времени, чем Стивен потратил на то, чтобы ее запомнить

Лесли Лемке

Лесли был долгожданным ребенком. Его родители мечтали о том, что у них будет красивый, веселый и здоровый малыш. И поэтому пришли в ужас, увидев сына - скрюченное существо с поврежденным головным мозгом и церебральным параличом. Кроме того, у Лесли оказалась тяжелейшая форма глаукомы, так что врачам пришлось ампутировать ребенку глаза в первые дни его жизни. Не будем осуждать родителей Лесли, которые тут же оформили отказ от родительских прав: у каждого человека есть предел груза, который он может вынести. А вот выхаживавшая Лесли медсестра Мэй Лемке в смысле житейских грузов оказалась тяжеловесом и официально усыновила малыша, обзаведясь, таким образом, шестым ребенком в довесок к пяти собственным. Кое-как научившись есть, разговаривать и передвигаться самостоятельно, долгое время Лесли занимался только тем, что часами сидел молча, прислушиваясь к звукам и чужим разговорам, а затем повторял их с точной интонацией. Однажды он услышал по телевизору запись Концерта № 1 Чайковского. Послушав музыку, Лесли подошел к старенькому фортепиано в гостиной и с первого же раза сыграл его.

Когда дочь садилась за рояль, вся семья собиралась вокруг и наклеивала ей бороду

С тех пор Лесли - слепой, умственно отсталый, с церебральным параличом, не имевший ни одного урока музыки - может повторить любую мелодию, услышанную хотя бы раз. Пусть без артистизма и глубины, свойственной настоящим исполнителям, но зато и без единой помарки, которые с теми легко случаются.

Эллен Будро

Эллен – одна из немногих женщин-саван­тов. Слепая, с задержкой умственного развития, она, подобно Лесли Лемке, впервые услышав мелодию, может тут же сыграть ее на пианино или гитаре, правда обычно с ошибками и искажениями. Но зато Эллен обладает уникальным талантом, который до сих пор не был зафиксирован ни у одного саванта и вообще ни у одного человека: она не хуже китов и летучих мышей пользуется эхолокацией. Первыми ее способности заметили родители, потрясенные тем, что четырехлетняя слепая девочка прекрасно ориентируется в пространстве: не задевает косяков, обходит стулья и легко сбегает вниз по лестнице. Правда, все время бубнит себе под нос какую-то странную не то песенку, не то бурчалку. Выяснилось, что по тому, как распространяется звук, Эллен узнает об объектах на своем пути. Так что она не может потеряться. Причем не только в пространстве, но и во времени. Когда девочке было пять лет, ее заинтересовал секундомер. Ей объяснили, что это такое, она несколько секунд послушала тиканье и с тех пор с точностью до секунды может сказать, сколько в данный момент времени.

Даниэль Таммет

Если тебя начнут беспокоить тяжелые эпилептические припадки, не спеши сразу обращаться к врачу. Погоди немного: а вдруг у тебя разовьется память и появятся математические способности, как произошло с Даниэлем, единственным савантом, который может объяснить работу своего мозга (остальные обычно не могут понять, что от них хотят услышать)? В первые годы жизни Даниэль рос обычным ребенком, но не пойми откуда взявшаяся эпилепсия привела к аутизму, серьезным проблемам в плане общения с другими людьми и математической гениальности. 30-летний англичанин рассказывает, что, когда он хочет решить какую-нибудь математическую задачу, ему видятся две расплывчатые геометрические фигуры. Постепенно контуры становятся все более четкими, и наконец возникает третья фигура - ответ. Каждое число для него имеет свои цвет и форму, и он способен нарисовать их или вылепить. «В моем восприятии девятки - огромные и синие, и я до сих пор удивляюсь, что в газетах они мелкие и темные. Шестерки представляются мне крохотными черными дырами. Когда я думаю о числе 89, передо мной пролетает что-то похожее на снежинки. А вот число 351 напоминает полную ложку овсяной каши». Самое красивое и гармоничное для него число пи. Даниэль может процитировать его до 22 514 знаков после запятой. Эту способность он продемонстрировал 14 марта 2004 года, в международный день числа пи, установив мировой рекорд.

Кроме того, у Даниэля удивительные лингвистические способности. Он знает 11 языков: английский, французский, финский, немецкий, испанский, румынский, литовский, эстонский, валлийский, эсперанто и исландский, который выучил за семь дней, по­участвовав в эксперименте документального фильма The brain man. Сейчас Даниэль работает над созданием собственного языка - mänti. Преподает языки онлайн, делает все точно по часам (любое нарушение режима ввергает его в панику и может вызвать тяжелый эпилептический припадок) и живет со своим другом Джеромом. Вот и решай теперь, нужны ли тебе феноменальная память и математические способности.

Как подхватить савантизм

О причинах, вызывающих савантизм, ученые пока могут только гадать. Посвятившая жизнь этой проблеме профессор Нэнси Миншу из Питсбургского университета утверждает, что аномально высокий уровень тестостерона (гормона мужественности) у новорожденных савантов вызывает усиленный рост мозга и одновременно подавляет выработку гормона окситоцина, отвечающего за успешную социализацию. Нейрофизиологи из Университета Вандербильта в Нэшвилле считают, что в мужской Х-хромосоме есть несколько десятков генов, отвечающих за рождение ребенка-саванта (именно этим можно объяснить тот факт, что савантов-мужчин в пять раз больше, чем савантов-женщин). Профессор Эдвин Кук из Чикагского университета предполагает существование вируса, вызывающего мутацию нейронов головного мозга. Как бы то ни было, строение мозга савантов действительно уникально: у Кима Пика, например, полушария головного мозга вообще не разделены.

Пока одни ученые спорят о причинах появления синдрома, другие готовы чуть ли не завтра поставить производство гениев на поток. Нейрофизиологи Брюс Миллер из Калифорнийского университета и Алан Снайдер из Сиднейского университета независимо друг от друга провели сканирование электромагнитной активности мозга нескольких савантов и получили совершенно идентичные результаты. Оказывается, в артериальной области левой височной доли находится «зона гениальности». У подавляющего большинства людей она отключена с рождения: электромагнитная активность в этой части мозга практически равна нулю. Если простимулировать ее работу, то человек станет гениальным, подумали ученые и уже потянулись было за скальпелями, как в последний момент решили ограничиться магнитной стимуляцией. В ходе эксперимента пять из семнадцати добровольцев в несколько раз улучшили свои показатели в арифметических вычислениях и рисовании. «Их креативность возросла на сорок процентов. Испытуемые могли использовать резервуары бессознательного», - говорит Снайдер. Разумеется, результат не слишком впечатляющий, но нейрофизиологи и не возлагали особых надежд на столь слабый метод воздействия. Вот если хотя бы один доброволец согласился на трепанацию черепа и имплантацию нейростимуляторов… Но дураков пока нет. И искусственно выведенных савантов, соответственно, тоже.

Метки:

Деменция (слабоумие) - приобретенный психический дефект с преимущественным расстройством интеллектуальных функций.

Признаками деменции являются утрата накопленных способностей и знаний, общее снижение продуктивности психической деятельности, изменение личности. Динамика деменции бывает различной. При опухолях мозга, атрофических заболеваниях и атеросклерозе постоянно нарастает дефект психики. В случае посттравматической и постынсультной деменции возможны восстановление некоторых психических функций в первые месяцы заболевания и стабильный характер симптомов на протяжении многих последующих лет. Однако в целом негативный характер расстройств при деменции определяет ее относительную стойкость и невозможность полного выздоровления.

Клиническая картина слабоумия существенно различается при основных психических заболеваниях - органических процессах эпилепсии и шизофрении.

Органическое слабоумие бывает обусловлено самыми различными болезнями, приводящими к нарушению структуры мозга и массовой гибели нейронов.

В клинической картине органической деменции преобладают грубые расстройства памяти и снижение способности к абстрактному мышлению. Предположительно о причине возникновения этого синдрома можно судить по некоторым особенностям клинической картины заболевания. По клиническим проявлениям различают лакунарное и тотальное слабоумие.

Лакунарное (дисмнестическое) слабоумие проявляется в первую очередь расстройством памяти (способность к образованию понятий и суждений нарушается значительно позже).

Это существенно затрудняет возможности приобретения новых сведений, но профессиональные знания и автоматизированные навыки могут долго сохраняться у таких больных. Хотя в сложной профессиональной деятельности они чувствуют беспомощность, но легко справляются с ежедневными домашними заботами. Характерно наличие критического отношения к своим недостаткам: пациенты стесняются несамостоятельности, извиняются за нерасторопность, пытаются (не всегда успешно) компенсировать нарушение памяти, записывая наиболее важные мысли на бумаге. С врачом такие больные откровенны, активно предъявляют жалобы, глубоко переживают свое состояние. Изменения характера при лакунарном слабоумии довольно мягкие и не затрагивают ядра личности. В целом родственники находят, что основные формы поведения, привязанности, убеждения больных остаются прежними. Однако чаще все-таки отмечаются некоторое заострение личностных черт, «шаржирование» прежних особенностей характера. Так, бережливость может обратиться в жадность и скаредность, недоверчивость - в подозрительность, замкнутость - в мизантропию. В эмоциональной сфере для больных с дисмнестическим слабоумием характерны сентиментальность, эмоциональная лабильность, слезливость.

Причиной лакунарного слабоумия бывают самые различные диффузные сосудистые заболевания мозга: безынсультное течение атеросклероза и гипертонической болезни, диабетическая микроангиопатия, поражение системных сосудов при коллагенозах и сифилитической инфекции (lues cerebri). Изменения в состоянии кровоснабжения мозга (улучшение реологических свойств крови, прием сосудорасширяющих средств) могут вызывать колебания состояния и короткие периоды некоторого его улучшения у данных больных.

Тотальное (глобарное, паралитическое) слабоумие проявляется первичной утратой способности к логике и пониманию действительности.

Нарушения памяти бывают очень грубыми, но могут и существенно отставать от расстройств абстрактного мышления. Заметно резкое снижение или полное отсутствие критического отношения к болезни. Патологический процесс нередко затрагивает нравственные свойства личности: исчезают чувство долга, деликатность, корректность, вежливость, стыдливость. Личностные расстройства настолько выражены, что больные перестают быть похожи на самих себя (разрушается «ядро личности»): могут цинично браниться, обнажаться, мочиться и испражняться прямо в палате, бывают сексуально расторможены.

Больной 57 лет, водитель такси, всегда отличался властным, грубым характером, не допускал никакой инициативы со стороны жены и детей, полностью контролировал расходы денег в семье, был ревнив, многие годы злоупотреблял алкоголем. В течение последнего года резко изменился по характеру: стал благодушен и сентиментален, прекратил активно заботиться об автомобиле, не мог разобраться в мелких поломках, предоставлял любой ремонт сыновьям. Продолжал работать водителем, но разучился ориентироваться в городе, все время спрашивал дорогу у пассажиров. Прекратил употребление спиртного, не вникал в дела семьи и семейный бюджет. Дома ничего не делал, не смотрел телевизор, потому что не понимал смысла передач. В ответ на обращение диктора телевидения «Добрый вечер!» часто отвечал: «И вам добрый вечер!». Стал часто напевать вслух песни, однако не мог вспомнить многих слов и постоянно заменял их бессмысленным «улю-лю», при этом на глазах всегда появлялись слезы. Не понимал, почему родные привели его к врачу, однако совершенно не возражал против госпитализации. В отделении делал нескромные комплименты женщинам-врачам и санитаркам.

При компьютерно-томографическом обследовании обнаружены признаки атрофии мозга с преимущественным поражением лобной коры.

Причиной тотального слабоумия является непосредственное поражение коры головного мозга. Это могут быть диффузные процессы, например дегенеративные заболевания (болезнь Альцгеймера и Пика), менингоэнцефалиты (например, сифилитический менингоэнцефалит - прогрессивный паралич), слабоумие после самоповешения. Однако иногда небольшой патологический процесс в области лобных долей (локальная травма, опухоль, парциальная атрофия) приводит к сходной клинической картине. Существенных колебаний в состоянии больных обычно не наблюдается, во многих случаях происходит неуклонное нарастание симптомов.

Таким образом, разделение слабоумия на тотальное и лакунарное - это не паталогоанатомическое, а синдромальное понятие, поскольку причиной лакунарного слабоумия являются диффузные сосудистые процессы, а тотальное слабоумие может возникнуть вследствие локального поражения лобных долей.

Эпилептическое (концентрическое) слабоумие по сути является одной из разновидностей органического слабоумия.

Шизофреническое слабоумие существенно отличается от слабоумия вследствие органического заболевания.

При шизофрении практически не страдает память, не наблюдается утраты способности к абстрактному мышлению. Вместе с тем нарушаются его стройность и целенаправленность, а также нарастают пассивность и равнодушие. Характерным симптомом является разорванность (шизофазия). Обычно у больных отсутствует стремление к достижению результата. Это выражается в том, что они, не пытаясь ответить на вопрос врача, тут же заявляют: «Не знаю!». Физически крепкие пациенты с достаточно хорошим запасом знаний совершенно не могут работать, поскольку не испытывают ни малейшей потребности в труде, общении, достижении успеха. Больные не следят за собой, не придают значения одежде, перестают мыться и чистить зубы. При этом в их речи нередко присутствуют неожиданные высокоабстрактные ассоциации (символизм, неологизмы, паралогическое мышление). Грубых ошибок в арифметических действиях больные обычно не допускают. Лишь на завершающих этапах заболевания длительное «бездействие интеллекта» приводит к утрате накопленного запаса знаний и навыков. Таким образом, центральными расстройствами при шизофреническом слабоумии нужно считать обеднение эмоций, отсутствие воли и нарушение стройности мышления. Точнее данное состояние следует обозначать как апатико-абулический синдром (см. раздел 8.3.3).